Слова Солнца

Когда придет корабль

Вы оделись вечером кисейноИ в саду стоите у бассейна,Наблюдая, как лунеет мраморИ проток дрожит на нем муаром.Корабли оякорили бухты:Привезли тропические фрукты,Привезли узорчатые ткани,Привезли мечты об океане.А когда придет бразильский крейсер,Лейтенант расскажет Вам про гейзер,И сравнит… но это так интимно!..Напевая нечто вроде гимна.Он расскажет о лазори Ганга,О проказах злых орангутанга,О циничном африканском танцеИ о вечном летуне – «Голландце».Он покажет Вам альбом Камчатки,Где еще культура не в зачатке,Намекнет о нежной дружбе с гейшей,Умолчав о близости дальнейшей…За моря мечтой своей зареяв,Распустив павлиньево свой веер,Вы к нему прижметесь в теплойдрожи,Полюбив его еще дороже…1911

Nocturno [27]

Навевали смуть былого окарины [28] Где-то в тихо вечеревшем далеке, –И сирены, водяные балерины,Заводили хороводы на реке.Пропитались все растенья соловьямиИ гудели, замирая, как струна.А в воде – в реке, в пруде, в озерах, в яме –Фонарями разбросалася луна.Засветились на танцующей сиренеВодоросли под луной, как светляки.Захотелось белых лилий и сирени, –Но они друг другу странно далеки…1909

27

Nocturno – ноктюрн, музыкальный термин: лирическая инструментальная пьеса.

28

Окарина – род флейты.

Квадрат квадратов [29]

Никогда ни о чем не хочу говорить…О поверь! – я устал, я совсем изнемог…Был года палачом, – палачу не парить…Точно зверь, заплутал меж поэм и тревог…Ни о чем никогда говорить не хочу…Я устал… О, поверь! изнемог я совсем…Палачом был года – не парить палачу…Заплутал, точно зверь, меж тревог и поэм.Не хочу говорить никогда ни о чем…Я совсем изнемог… О, поверь! я устал…Палачу не парить!.. был года палачом…Меж поэм и тревог, точно зверь, заплутал.Говорить не хочу ни о чем никогда!..Изнемог я совсем, я устал, о поверь!Не парить палачу! палачом был года!..Меж тревог и поэм заплутал, точно зверь!..1910

29

Квадрат квадратов – стихотворная форма, изобретенная Северяниным: слова первого четверостишия повторяются в трех последующих, меняясь местами.

Соната в шторм

На Ваших эффектных нервах звучаливсю ночь сонаты,А Вы возлежали на башне на ландышевомковре…Трещала, палила буря, и якорные канаты,Как будто титаны-струны, озвучиваливесь корвет.Но разве Вам было дело, что где-то рыдаюти стонут,Что бешеный шторм грохочет, бросаяна скалы фрегат.Вы пили вино мятежно, Вы бралимонбланную ноту!Сверкали агаты брошек, но ярче былвзоров агат!Трещала, палила буря. Стонала дворцоваяпристань.Кричали и гибли люди. Корабль набегална корабль.А Вы, семеня гранаты, смеясь, целовалиартиста…Он сел за рояль, как гений, – окончил игру,как раб…1911

Врубелю

Так тихо-долго шла жизнь на убыльВ душе, исканьем обворованной…Так страстно-тихо растаял Врубель,Так безнадежно очарованный…Ему фиалки струили дымкиЛица трагически-безликого…Душа впитала все невидимки,Дрожа в преддверии великого…Но дерзновенье слепило кисти,А кисть дразнила дерзновенное…Он тихо таял, – он золотистейПылал душою вдохновенною…Цветов побольше на крышку гроба:В гробу – венчанье!.. Отныне оба –Мечта и кисть – в немой гармонии,Как лейтмотив больной симфонии.1910

Над гробом Фофанова Интуитта

Милый Вы мой и добрый! Ведь Вы так измучилисьОт вечного одиночества, от одиночного холода…По своей принцессе лазоревой – по Мечте своей соскучились:Сердце-то было весело! сердце-то было молодо!Застенчивый всегда и ласковый, вечно Вы тревожились,Пели почти безразумно, – до самозабвения…С каждою новою песнею Ваши страданья множились,И Вы – о, я понимаю Вас! – страдали от вдохновения…Вижу Вашу улыбку, сквозь гроб меня озаряющую,Слышу, как Божьи ангелы говорят Вам: «Добро пожаловать!»Господи! прими его душу, так невыносимо страдающую!Царство Тебе Небесное, дорогой Константин Михайлович!1911

Мои похороны

Меня положат в гроб фарфоровыйНа ткань снежинок яблоновых,И похоронят (…как Суворова…)Меня, новейшего из новых.Не повезут поэта лошади, –Век даст мотор для катафалка.На гроб букеты вы положите:Мимоза, лилия, фиалка.Под искры музыки оркестровой,Под вздох изнеженной малины – Она, кого я так приветствовал,Протрелит полонез Филины [30] .Всем будет весело и солнечно,Осветит лица милосердье…И светозарно-ореолочноСогреет всех мое бессмертье!1910

30

Филина – героиня оперы Л. Тома «Миньон».

Эпилог

I

Я, гений Игорь-Северянин,Своей победой упоен:Я повсеградно оэкранен!Я повсесердно утвержден!От Баязета [31] к Порт-АртуруЧерту упорную провел.Я покорил Литературу!Взорлил, гремящий, на престол!Я, – год назад, – сказал: «Я буду!»Год отсверкал, и вот – я есть!Среди друзей я зрил Иуду,Но не его отверг, а – месть.– Я одинок в своей задаче! –Прозренно я провозгласил.Они пришли ко мне, кто зрячи,И дав восторг, не дали сил.Нас стало четверо [32] , но силаМоя, единая, росла.Она поддержки не просилаИ не мужала от числа.Она росла в своем единствеСамодержавна и горда, –И, в чаровом самоубийстве,Шатнулась в мой шатер орда…От снегоскального гипнозаБежали двое [33] в тлень болот;У каждого в плече заноза, –Зане [34] болезнен беглых взлет.Я их приветил: я умеюПриветить все, – божи, Привет!Лети, голубка, смело к змею!Змея! обвей орла в ответ!

31

Баязет – город в Турции на границе с Россией.

32

Северянин имеет в виду примкнувших к эгофутуризму Г. Иванова, Грааля-Арельского и К. Олимпова.

33

Г. Иванов и Грааль-Арельский перешли в «Цех поэтов».

34

Зане – ибо.

II

Я выполнил свою задачу,Литературу покорив.Бросаю сильным на удачуЗавоевателя порыв.Но даровав толпе холоповЗначенье собственного «я»,От пыли отряхаю обувь,И вновь в простор – стезя моя.Схожу насмешливо с престолаИ ныне, светлый пилигрим [35] ,Иду в застенчивые долы.Презрев ошеломленный Рим.Я изнемог от льстивой свиты,И по природе я взалкал.Мечты с цветами перевиты,Росой накаплен мой бокал.Мой мозг прояснили дурманы,Душа влечется в Примитив.Я вижу росные туманы!Я слышу липовый мотив!Не ученик и не учитель,Великих друг, ничтожных брат,Иду туда, где вдохновительМоих исканий – говор хат.До долгой встречи! В беззаконцеВеротерпимость хороша. В ненастный день взойдет, как солнце, Моя вселенская душа!1912

35

Пилигрим – паломник.

Из книги «Златолира» 1914 г.

Эгополонез

Живи, Живое! Под солнца бубныСмелее, люди, в свой полонез!Как плодоносны, как златотрубныСнопы ржаные моих поэз!В них водопадят Любовь и Нега,И Наслажденье, и Красота!Все жертвы мира во имя Эго! [36] Живи, Живое! – поют уста.Во всей вселенной нас только двое,И эти двое – всегда одно:Я и Желанье! Живи, Живое!Тебе бессмертье предрешено!1912

36

Эго – я (лат.).

Эхо

Ради шутки, ради смехаЯ хотел бы жить всегда!Но ответило мне эхо:«Да!»Повтори… еще… сначала…Кто бессмертен, как мечты?Снова эхо отвечало:«Ты!»1909

Песенка-весенка

Итак вы снова в Дылицы?Ну, что же, в добрый час.Счастливица! счастливица!Я радуюсь за Вас!Запасшись всякой всячиной,Садитесь вы в купэ,Забыв уже за ГатчинойО шуме и толпе.И сердце вновь олетено,Кипит, как Редерер…И вот – Елизаветино! [37] И вот – дебаркадер! [38] Вдали столичной пошлостиСияя так светло,На рослой серой лошадиВы едете в село.Уже кивает мельницаВам ласковый привет,Вы снова – карусельница,Ребенок и поэт.У дачи бродит курочкаИ рядом с ней петух…Ликует шумно ШурочкаСреди веселых рюх…Поймать стараясь зяблика,Шалун бежит к лесам.Я узнаю в нем Дьяблика,Который – зяблик сам…Вам сердце окудесилаПроказница-Весна.Бежите в поле весело –Одна! одна! одна!Впивая радость рьяную,Бросаетесь в траву,Снегурочкой-ТианоюМечтая наяву.Как сладко этой девочкеШепнуть: «Тоске капут», –А в парке пляшут белочки,И ландыши цветут.Пускай же сердце выльетсяВ бокал любви полней!О Дылица! О Дылица! –Страна Мечты моей.1912

37

Дылицы, Гатчина, Елизаветино – дачные места под Петербургом.

38

Дебаркадер – здесь: станционная платформа.