Слово джентльмена

– Видишь ли, папа, насколько мне известно, лорд Джеффри Ньюком участвовал в военных действиях при Саламанке. Сегодня вечером он должен быть в «Олмаке». Как ты думаешь, не стоит ли мне подойти к нему и спросить, не может ли он задержаться в Лондоне и помочь нам расшифровать некоторые публикации в твоем журнале? То, что там написано, известно далеко не всем, так как мало кто участвовал в событиях под Саламанкой или оказался их свидетелем.

– О ком это ты? Не о том ли, кто получил пулю в плечо во время битвы при Ватерлоо? Если я не ошибаюсь, вчера ты танцевала с ним вальс, не так ли?

– Вчера, впрочем, как и всегда, я танцевала по меньшей мере с дюжиной молодых людей. Просто во время вальса лорд Джеффри сказал мне несколько слов о минувшей войне, вот я и подумала, не может ли он быть тебе в чем-то полезным.

– Что ж, надо подумать!

Генерал, казалось, только сейчас заметил муслиновое платье дочери и кокетливо сдвинутую набок соломенную шляпку с прикрепленной к ней искусственной розой. Он окинул Люсинду с головы до ног насмешливым взглядом и хмыкнул:

– Как тебе известно, у нас есть хороший садовник!

– Да. Ты знаешь, что я очень люблю розы и всегда ношу с собой перчатки на случай, если мне доведется поработать в цветнике.

– Точно так же делала твоя покойная матушка! – грустно произнес генерал. – Да… Где ты сейчас, моя дорогая Мэри со своими волшебными розами?

– Я могла бы составить прекрасный букет для твоего кабинета, папа. – Люсинда улыбнулась и, надев плотные перчатки, спустилась в сад, небрежно бросив слуге: – Если что, ты найдешь меня в розарии, Боллоу!

– Да, мисс Люсинда, – кивнул в ответ старый слуга.

Тем временем садовник Уэрли уже успел собрать для молодой хозяйки букет полевых цветов. Люсинда, продолжая вспоминать вальс, который танцевала накануне с Джеффри, спустилась в глубь сада, где ее покойная матушка в каждый день рождения дочери сажала по одной новой розе.

После ее смерти Люсинда старалась по возможности продолжать эту традицию, высаживая ежегодно по розе, но уже в память о матери. Неделю назад она получила двадцать четвертую розу, на этот раз из Турции, и сейчас собиралась ее посадить…

Присев возле клумбы, Люсинда разрыхлила землю и, осторожно взяв в руки роскошный цветок, наклонилась над ним и прошептала:

– Ну, как ты себя чувствуешь? Наверное, хочешь пить?

И тут же у ее ног появился кувшин с водой.

– Спасибо, Уэрли! – поблагодарила Люсинда, полагая, что это садовник. – Вы прочитали мои мысли!

Но тут ее взгляд упал на его ботинки. Странно, Уэрли никогда не носил подобной обуви. Люсинда подняла взгляд и, к своему удивлению, увидела сначала охотничьи брюки из дорогой оленьей кожи, каких никогда не позволил бы себе купить ни один садовник, зеленую куртку и яркий галстук, над которым выступал волевой подбородок. Взглянув еще выше, она увидела тонкие губы. Сверху на нее смотрели знакомые голубые глаза…

– Мистер Карроуэй! – воскликнула Люсинда и поспешно вскочила, наступив при этом на подол своей длинной юбки и чуть было не упав на клумбу.

Роберт сделал шаг вперед и схватил девушку за обе руки. Убедившись, что она удержала равновесие, он отпустил Люсинду и покорно отступил, восстановив расстояние между ними, после чего заложил руки за спину.

– Ну и чего вы испугались? – поинтересовалась Люсинда. – Можно подумать, я кусаюсь!

– Этого я не говорил, – хмыкнул Роберт.

«Будь с ним мила и приветлива! – сказала себе Люсинда. – Ведь если он пришел, значит, имел для этого причины!»

Обе подруги Люсинды, отмечая постоянное отсутствие Роберта на публике в течение последних трех лет, были убеждены, что лорду Карроуэю очень нелегко чувствовать себя оторванным от общества.

– Я не хотела вас обидеть! – смущенно промолвила Люсинда. – Хотя это вы первый вывели меня из себя.

– Я должен научиться быть осторожным и скрытным, – тихо ответил Роберт. – И мне казалось, вы надлежащим образом оцениваете искусство, с которым я это делаю.

Люсинда внимательно посмотрела на Роберта. Его лицо оставалось совершенно спокойным, однако небесно-голубые глаза вдруг повеселели и часто замигали. Люсинда с удовлетворением отметила, что Роберт, видимо, не лишен чувства юмора.

– В смысле осторожности мне явно далеко до вас! – Люсинда усмехнулась. – Но, думаю, нам следует заключить своего рода договор: не допускать никаких тайных действий друг против друга, прежде чем мы станем откровенными врагами.

– Принято! – кивнул Роберт и посмотрел через плечо Люсинды на дом. – Вчера вечером мне в голову пришла довольно любопытная мысль.

– И какая же?

– Вы напрасно тратите время с Джеффри Ньюкомом.

– Это еще почему?

– Потому что Ньюком – самоуверенный и донельзя испорченный человек.

Люсинда не могла решить, воспринимать эти слова с раздражением или же, наоборот, признаться, что они ее заинтриговали.

– Тем более он нуждается в уроках, – возразила она, но затем прибавила: – Конечно, я не могу безошибочно выбрать себе ученика только потому, что его окружение полагает, будто он особо нуждается в подобных занятиях. Однако я уверена, что джентльмены во всех случаях не должны говорить дурно друг о друге в присутствии женщины.

Роберт кивнул в знак согласия:

– Разумеется, вы правы, хотя лично я не отношу себя к категории джентльменов. Вы ближайшая подруга Джорджианы и, думаю, должны понимать, что если Тристана и Сент-Обина можно считать раздражительными и в какой-то степени сбившимися с пути, то оба они отнюдь не окончательно испорчены. И все же, какие бы уроки вы ни стали им преподавать, они не будут к ним прислушиваться, пока не поймут, что могут извлечь из них практическую пользу. При этом оба уверены, что весь мир должен склониться перед их сиюминутными желаниями.

– Тем, кто сторонится своих друзей, вы кажетесь человеком, знающим о них буквально все, – резко ответила Люсинда. – Скажите, а что вы думаете обо мне?

– О вас?

– Да, обо мне. Уверена, если вы столь аккуратно разложили по полочкам Джеффри, Сент-Обина и собственного брата, то что мешает вам с такой же легкостью повторить этот опыт и со мной?

Люсинда с удивлением почувствовала, что ее не на шутку заинтересовало мнение о ней Роберта. Возможно, она была слишком откровенна с ним. Но ведь она не просила его высказывать вслух мнение о ее возможном будущем муже!

– Вы заслуживаете куда большего, нежели этот Ньюком, – негромко произнес Роберт. – Я говорю так, потому что хорошо знаю его.

– Спасибо за заботу! – Люсинда резко выпрямилась. – Но согласитесь, что… – Она не докончила фразу, ибо Роберт, как и в прошлый раз, неожиданно куда-то исчез.

Люсинда удивленно осмотрелась по сторонам, но увидела лишь прогуливавшихся по садовым аллеям гостей. У нее было такое чувство, словно она минуту назад разговаривала не с живым человеком, а с каким-то нереальным существом, родившимся в ее разгоряченном воображении.