Сложение сил

— Даже удивительно, что конвой вообще хоть как-то продержался до нашего прибытия. Мы ведь двигались не особо и быстро, поскольку купеческие баржи отнюдь не показывали чудеса скорости и этим тормозили всю эскадру, — отстраненно подумал Олег, неторопливо накачивая энергией максимально крупный огненный шар, который он только мог удержать стабильным. С учетом того, что относительно мелкие корабли противников почти все решили оставить в покое избитые грузовозы и переключились на нового врага, кому-нибудь из них он и сугубо своими силами мог неплохо подпалить паруса. Или команду. А лучше бы все и сразу. Барьеры то они, наверное, успели к настоящему моменту хоть немного истощить. — На один турецкий крейсер приходится где-то парочка судов поменьше, ну и на наш — тоже. Значит у нападающих было трехкратное преимущество или типа того…Ну, если кораблей сопровождения не успели слишком много сбить, пока мы еще находились вне зоны видимости.

Артиллерия «Челюсти» изрядно удивила Олега, выпустив новый залп. По меркам этого мира подобную скорострельность следовало признать выдающейся, а для русского воздушного флота, в котором до сих пор дульнозарядные орудия на черном порохе зачастую применялись, данный результат был и вовсе феноменален! Жаль только, точности у наводчиков прибавилась не особо. Из десяти мощнейших снарядов, способных рвать стальную броню в клочья, только один хоть куда-то попал. Но сделал он это точно случайно, ибо с тактической точки зрения не имело ни малейшего смысла целиться в летающий костер, который пусть потерял ворох пылающих обломков, но в целом отнесся к нападкам на себя стоически и продолжил разгонять тьму светом своего пламени и даже высоту ни капельки не потерял. Практически одновременно с началом пальбы в никуда открыли огонь и подтянувшиеся к месту боя остальные османские крейсеры, которые вроде сигнальными сообщениями при помощи флажков не обменивались, однако какие-то линии коммуникации между собой их капитаны точно поддерживали. Залп вражеский снарядов ударил по приближающейся русской эскадре, и сердце чародея на какую-то секунду испуганно замерло, а потом снова забилось четко и ровно. Османы вряд ли знали причину, по которой большой и грозный парящий линкор вдруг превратился в пусть прочную, но мишень. Однако упускать своего преимущества явно не собирались и потому стреляли преимущество в снабженный десятью грозными орудийными башнями флагман русских сил — ну в самом-то деле, ну а вдруг противник возьмет и исправится?! Чего надо там починит, кого надо накажет…Ну не были они знакомы с личностью вражеского командующего, а иначе бы не испытывали подобных опасений.

Линкор продолжал упорно передавать сигнал «Стрелять по моей цели», однако поскольку он ни в кого ни разу еще не попал, ну если пылающих обломков не считать, то корабли эскадры принялись бить туда, куда им было удобнее. Зато «Челюсть» начал покрываться ледяной броней и засверкал в свете молний немногим хуже, чем елочная новогодняя игрушка. И, кажется, это даже было вполне себе эффективной мерой защиты от вражеского огня. Капитаном боярин-криомант являлся в лучшем случае посредственным, однако в колдовстве толк он определенно знал. Один из османских снарядов порвался через магические барьеры и ударил в покрытый замерзшей водой такелаж…Вот только часть покрывающей паруса и канаты замороженной жидкости буквально прыгнула ему навстречу и обволокла собой. Взрыв эту скорлупу разметал, однако значимого ущерба конструкциям уже не нанес. Максимум — чего-то или кого-то порезал осколками, однако особой убойной силы те явно не имели. Орудия на носу «Котяры», заметно отличавшиеся в лучшую сторону от бортовых пушек, выстрелили в османский крейсер, напоминающий крупный океанский пароход из-за двух дымящихся черных труб. Правда одна из них уже была погнута, а закопченная гондола изрядно сморщилась из-за множества дыр, однако форму свою все-таки держала. Не то сработало разделение подобных мешков для пара на отдельные независимые сегменты, не то какие-нибудь особо усердные духи залатали пробоины изнутри. Один снаряд прошел мимо цели, второй завяз в магических барьерах вражеского судна, бывшего крупнее сделанной Олегом самоделки раз эдак в десять. А вот выпущенные вроде бы одной из купеческих барж ядра прорвались внутрь…И по большей части безвредно отлетели от покрывающей пиратское судно брони, лишь оставив на память после себя маленькие вмятины. Впрочем, парочку человек на верхней палубе все-таки разорвало, да одну маленькую вращающуюся пушечку своротило, следовательно, напрасной атаки все-таки не была.

На носу судна Доброслава, какой-то усыпанный шаманскими побрякушками ящеролюд и парочка представителей семейства Полозьевых водили хоровод вокруг ядра, которое артиллеристы уже норовили запихнуть в пушку. Накаченный магической энергией металлический шар превращался в не самую плохую бомбочку и мог причинить некоторый урон даже крейсеру…Если не рванет прямо в стволе. Однако родичи Стефана отлично разбирались в том, как надо создавать зачарованные боеприпасы, а потому вероятность данного исхода была не велика. Вокруг «Котяры» на мгновение возникла пелена защитного поля, чтобы сразу же исчезнуть. Спустя пару секунд она мелькнула опять. Канонада выстрелов давно уже превзошла собой тот гром, что творился благодаря силам природы, но Олег не видел ядер, которые в них летели. Значит, кто-то стрелял в нижнюю полусферу и делал это, скорее всего, один из маленьких османских кораблей. А не то последствия были бы куда более ощутимыми. Осторожно подойдя к борту, так чтобы не потерять концентрации и не подорваться на своем же огненном шаре, чародей попытался найти агрессора, дабы отблагодарить его своим заклинанием и попытаться сконцентрировать на нем огонь артиллеристов. Однако, сделать этого не получилось: все уже стреляли кто куда и старались не столкнуться друг с другом, а отследить траекторию полета ядер во время дождя было сложной затеей. Тут и куда более крупные снаряды современной артиллерии то было плоховато видно!

Пиратские крейсеры пытались пятиться, дабы продолжать вести огонь с дистанции и даже как-то одергивали своих младших братьев, однако русские суда уверенно перли вперед и стремительно сокращали расстояние. Пользоваться прицелами артиллеристы линкора не могли, но уж при стрельбе вплотную промазать были не должны, наводя орудия просто на глазок. Османы палили из всех смотрящих в нужную сторону пушек, однако их меткость тоже была далека от стопроцентной, да и убойная мощь большей части бортовой артиллерии не впечатляла. Прямо на глазах Олега в корабль, обильно украшенный христианской символикой, один за другим ударили три залпа и какое-то подозрительное зеленоватое облачко, однако явно принадлежащее церкви судно осталось цело и невредимо, поскольку все ядра и зловредные чары отскочили прочь от встававших на их пути небольшим щитов из чистого света. Пусть данное судно среднего класса скорее напоминало летающий храм, чем какой-нибудь грозный броненосец, мощь его магический обороны была велика. Да и на недостаток атакующих возможностей монахи тоже не жаловались. Служители церкви запустили по одному из крейсеров две то ли ракеты, то ли торпеды, размером с большую лодку. И крупных судов у пиратов стало восемь, поскольку после попадания этих штук и последующей детонации, на секунду разогнавшей грозовую темноту, грозный летательный аппарат переломился в киле, а спустя секунд десять и вовсе развалился на две части, устремившиеся вниз, к волнам океана. Расстояние между сражающимися сократилось до минимума и в результате две летучие эскадры перемешались, словно составляющие какого-то экзотического коктейля, которые не могли растворяться друг в друге. И на подобной дистанции вовсе не обязательно было использовать крупнокалиберное вооружение, дабы кого-нибудь убить. На борту «Котяры» раздался треск расставленных вдоль верхней палубы на специальных треногах пищалей, между которыми бегали ведьмаки, стараясь как можно скорее разрядить их все, выпустив в противника побольше крупных картечин, с одинаковой легкостью рвущих и дерево, и ткань, и нежную человеческую плоть.

— Есть! Попали! — Радостный рык Доброславы был услышан, наверное, даже на соседних кораблях. Оборотень восторженно тыкала рукой в сторону одного из мелких кораблей осман, борт которого в районе носа теперь украшала немалых размеров дыра. Видимо зачарованное ядро пробило доски, а после рвануло уже внутри корпуса, оставив после себя рваное отверстие не меньше метра в поперечнике. — Анжела, Стефан, уберите колдуна, который у них на корме пляшет, пока щит не восстановился!

— Кажется, это дервиш, — отстраненно заметил толстяк, уже приникнув глазом к прицелу длинной винтовки, которая являлась не столько огнестрельным оружием, сколько могущественным артефактом. Оружие дернулось, и из него вылетела крупная латунная гильза, на донышке которой едва заметно мерцала какая-то руна. Впрочем, в обойме осталось еще вполне достаточно пуль, дабы необходимость перезарядки возникла лишь спустя минутку снайперской стрельбы. — Был.

— Отлично, а теперь добиваем их! — Азартно выкрикнула Анжела, посылая из своего ружья сразу две пули, между которыми плясали разряды электричества, в сторону вражеского судна. Правда, попала она лишь в парус, оставив в нем не особо и крупную обугленную дыру. Сопротивление материи оказалось слишком слабым, дабы выстрел смог высвободить на неё всю свою силу. — Олег, нам надо…Ой, ё!

Ближайшим судном «Котяре» в данный момент являлась одна из мобилизованных купеческих барж. Огромная прямоугольная трехмачтовая конструкция, своими формами корпуса напоминающая привязанный к воздушному шарику кирпич, несла на себе не меньше тридцати пушек с каждого борта. Размеры позволяли, и владелец видимо считал, что лучше он будет каждый раз грузить на несколько тонн меньше груза, чем однажды потеряет все из-за недостатка огневой мощи. Этот летательный аппарат нельзя все же было назвать полноценно боевым, артиллерия являлась устаревшей, да и стальной обшивки не хватало, однако беззащитной скорлупкой он точно не являлся, раз за разом извергая из себя облака порохового дыма и дождь из ядер, способный лишь за одно единственное удачное попадание уничтожить какого-нибудь мелкого пирата. И потому один из османских крейсеров решил разобраться с ним. Мощный взрыв на палубе судна уничтожил одну из его мачт, в результате чего один из вспомогательных парусов был сорвано со своего места и почти рухнул на палубу «Котяры». Олег лишь в последний момент успел подхватить весящее десятки килограмм полотнища при помощи телекинеза прямо над головой супруги и отлеветировать его за борт. Вот только не успел он вытереть со лба пот, как мимо него, буквально на расстоянии тридцати метров от судна, вниз пронес огромный пышущий жаром снаряд, явно случайно пролетевший мимо торговца. И словно этого было мало, чародей заметил пяток мелких османских кораблей, которые выстроились полукругом и нацеливались не то на купца, не то на расположенное рядом с ним судно.

— Рулевой! Утаскивай нас в небо за тучи, чем выше, тем лучше! Святослав, помогай ему! — Скомандовал Олег, запуская огненный шар в того пирата, который показался ему потрепаннее прочих и лихорадочно просчитывая тактику, способную повысить их шансы на выживание и, быть может, даже победу в бою. Строй русской эскадры уже успел разрушиться, а в схватке гигантов «Котяре» делать было точно нечего. Особенно с учетом того, что как союзные так и вражеские тяжелые корабли щедро выдавали во все стороны сокрушительные залпы из десятков не особо мощных, метких, дальнобойных и современных, но компенсирующих все свои количеством пушек. Переходить в ближний бой османы явно не собирались…Да и зачем, когда именно у них имелось изрядное огневое преимущество? Русский воздушный флот с абордажем тоже не спешил. Сцепившиеся друг с другом суда становились крайне уязвимы для обстрела из-за отключения магических барьеров, и в условиях собачьей свалки это почти наверняка означало случайные, а то и прицельные, ядра и снопы картечи. Которые могли бы пристукнуть не только матросов, но и магов-капитанов, привыкших хорошо заботиться о своем здоровье. — Попробуем пройти над битвой и свалиться на голову тем, кто штурмует конвойные баржи! Авось получится быстренько завалить кого-нибудь за счет эффекта внезапности и отсутствия части команды на борту!

Еще несколько тяжелых снарядов главного крейсерского калибра ударили в грузовую баржу, вспоров её деревянный корпус, словно удары кувалд хрупкое стекло. Град пылающих обломков разлетелся во все стороны, и один из них даже приземлился прямо на голову Олега. Магический барьер притормозил его на какую-то долю секунды, но потом предмет, потерявший инерцию, но не вес, в соответствии с законами природы поддался силе тяжести, звякнул об шлем чародея и, отскочив, шмякнулся на доски палубы. К удивлению волшебника, протаранившая его штука была кораблем, вернее бронзовой моделью какого-то судна, выполненной с немалой долей изящества, пусть даже часть мелких деталей и оказалась подпорчена из-за взрыва, швырнувшего в полет изделие неведомого мастера. Однако присматриваться к неожиданному трофею времени не было. Ветер взвыл вокруг «Котяры», который рванул вверх с такой же скоростью, с какой вылетает из воды попавшаяся на крючок рыба. Святослав кряхтел от натуги, обливался потом и чуть ли не грыз зубами свой покрытый корой посох, однако корабль за десять секунд набрал где-то с километр высоты, и не остановился на этом. Летательный аппарат двигался не строго вертикально, а несколько под углом, словно намереваясь своим носом пронзить хмурое дождливое небо, однако летел он быстро…И не совсем в одиночестве. То ли решив прикрыть головы своих товарищей, то ли нацелившись именно на данное русское судно, сразу три вражеских легких кораблика также круто рванули к тучам. А когда гроза окончательно осталась где-то внизу, а истекающие водой темные тучи уступили место относительно сухому морскому воздуху и без того слабая надежда на случайное совпадение полностью рассеялась.

— И чем, интересно, мы им так понравились?! — Выругался Густав, рядом с которым кто-то из матросов вытащил на палубу клетку с крупными и недовольно галдящими воронами, горящий факел и небольшой ящичек, полный динамитных шашек. Повинуясь воле мага-зверолова птицы одна за другой подхватывали взрывоопасные цилиндры, подлетали к пламени, а после живые бомбы с зажженным фитилем отправлялись в сторону османских судов. Сквозь защитные барьеры они пролетали невозбранно, ибо те не обладали достаточной чуткостью, дабы распознать такую угрозу, однако враги к сожалению не страдали кретинизмом и оперативно отстреливали пернатых камикадзе из ручного оружия. Почти все взрывы случались далеко внизу, куда падали разорванные пулями тушки. Лишь одному посланцу сибирского татарина удалось каким-то чудом разминуться со всем направленным в его сторону свинцом. Он явно метил влететь в пушечный порт, к сожалению взрывчатка детонировала на пару секунд раньше необходимого, и противник отделался всего лишь легким испугом, да закопченным куском борта, из которого вырвалось немного щепок.

— Рулевой, сосредоточься на маневрах уклонения! Османы не славятся своей меткостью, попробуем вести огонь с максимальной дистанции! — Распорядился чародей, спешно накачивая энергией еще один огненный шар, а заодно оглядываясь по сторонам. Увы, небо было очень-очень чистым. Если кто-то и собирался повторить маневр «Котяры» и бросившихся следом осман, то он изрядно запаздывал с тем, чтобы прорваться через тучи. — Впрочем, могло быть и хуже…По крайней мере, чародеи ранга пятого-шестого на борту таких скорлупок вряд ли найдутся. Даже четвертый под большим вопросом, если только это не капитан. — Святослав, не дай им догнать нас, а иначе толпой запинают! Будет необходимо — подай команду рулевому использовать ракетные ускорители! Кто может — пусть ведет огонь с кормы!