Сложные отношения

– Может, у неё есть какие-то особые магические свойства, которые я просто не вижу? Или... Ай!

Конец плётки обвился вокруг запястья, оставив розоватый след, но кожу всё же не повредил. Больно, хотя настоящий вред едва ли нанесёт. Мартин тут же отобрал у меня подарок, под предлогом его небезопасности, и унёс куда-то. Я потёрла руку и вскрыла приложенную к посылке записку.

" Пригодится д ля новой работы. Своих учеников стоит держать в строгости. Я вот тебя баловал, и что получил? К.Р. " .

Баловал он меня, как же! Как вспомню обо всех унизительных заданиях Рихтера, так прямо и хочется отблагодарить его же подарком.

Мужа записка, кажется, несколько успокоила, хотя и не до конца. Подарок на семейном совете, в котором мне была отведена роль молчаливого зрителя, было решено не возвращать. Ни Рихтеру, ни мне. Зато в компенсацию Мартин предложил выделить только для нас двоих два свободных вечера, и я смирилась с потерей. С паршивой овцы, как говорится...

Хотя на скупость Мартина жаловаться было грех, учитывая его роскошный подарок на свадьбу. Правда, с одним приложением, которое мне было и не особо-то нужно. Муж считал иначе.

Так что теперь у дома меня ждал не только шикарный четырехместный автомобиль симпатичного синего цвета, но и личный водитель.

Эзра сидела, опёршись на капот и подставив и так загорелое до черноты лицо под осеннее солнышко.

– Доброе утро, фрау Шефнер, - встряхнувшись при моём появлении и вытянувшись во весь свой огромный рост, сказала она.

– Доброе утро, Эзра, - подавив вздох, сказала я.
– И вы можете звать меня по имени, я же говорила.

– Босс не велел.

Эзра Оргуд работала на Службу безопасности более двадцати лет, и была первым, и долгое время единственным агентом-женщиной. И в отставку она вышла лишь потому, что "устала рисковать своей задницей, да и дочь говорит, что я подаю плохой пример внучке". На вид Эзре было лет сорок, хотя я подозревала, что она гораздо старше. Высокая и крепко сложенная, с короткой мальчишеской причёской, она одним своим видом и голосом, громким и строгим, подавляла меня, заставляя чувствовать себя снова ребёнком. Я всегда побаивалась решительных и властных женщин, и Мартин жестоко этим воспользовался, зная, что крутить Эзрой мне будет куда сложнее, чем тем же Джисом, к примеру.

Эзра сразу дала понять, что работает не на меня, а на моего мужа, и потворствовать моим выходкам не собирается. Даже за руль собственной машины она пускала меня лишь тогда, когда я проходила её проверку "на внимательность" - то есть, всего раза два за всё это время... Жаловаться на фрау Оргуд мужу было бесполезно, так как он всецело доверял её опыту, и почти всегда был на её стороне, чем жутко меня обижал. Но и ссориться из-за этого я с ним не спешила. Мартин явно видел во фрау Оргуд если и не свою вторую маму, так наставницу, а критиковать взгляды того, кого мой муж настолько уважал, было бесполезно. Выросшая в семье боевого мага девочка, без всяких магических способностей, Эзра научилась так ловко управляться с оружием и собственным телом, что могла дать фору любому магу, сделала карьеру в совершенно мужской профессии. И при этом умудрилась как-то выйти замуж и родить дочь. Чем не образец для подражания?

Интересно, если я была бы хоть в половину такой крутой, как она, мне разрешили бы перемещаться по городу без телохранительницы? Мартин был замечательным мужем, но вот доверия ко мне у него было ни на грош. А мне ведь уже двадцать три года, у меня высшее образование, восьмой магический ранг, несколько собственных патентов. Два благополучно пережитых похищения, между прочим! Хотя о последнем лучше вспоминать пореже, а то боюсь, Мартин и вовсе перестанет выпускать меня из дома. Тем более что хоть к осени в Брейге стало чуть попокойнее, благодаря СБ, в том числе, окончательно столица так пока и не оправилась.

К магам всё ещё относились настороже, а в военном министерстве проходили столь радикальные перемены, что в пору было ждать новых волнений. К новому министру, Стефану Ланге, многие относились с опаской, на что была весьма веская причина - до этого самому молодому министру Грейдора было "всего лишь" сорок пять. Стефану Ланге же, наследнику графа Ланге, ещё не исполнилось и тридцати, и пусть он уже достиг на военном поприще некоторых успехов, должности министра он достиг отнюдь не своими силами, а благодаря протекции канцлера. Тренк после уничтожения своего давнего противника Гайне, получил фактически полную власть в Грейдоре. Правительство и до этого ело у него из рук, а теперь, когда императора сковала тяжёлая болезнь, канцлера можно было бы считать практически полноправным правителем империи.

За одним лишь исключением. После смерти императора Крейна трон должен получить Анджей Котовский, а тот едва ли позволит Тренку собой управлять. Это стало очевидным уже тогда, когда Котовский выбрал себе в качестве невесты не Марию Ланге, как многие ожидали, а дочь герцога Строгера, предыдущего претендента на трон. Как роанец смог договориться со своим противником, и что он ему пообещал, оставалось загадкой, но теперь любые сомнения в законности притязаний роанца на трон отпадали сами собой.

Всё эти политические интриги и дрязги не могли не сказаться на столицу в целом, и нет-нет да появлялись листовки, призывающие то освободиться от диктатуры канцлера, то свергнуть тиранию рода Крейнов... Или теперь князей Котовских?

Меня все эти проблемы напрямую не касались, но положение супруги главы СБ всё же делало меня уязвимой, да и дружба с Котовским могло рано или поздно выйти боком. Так что Мартин предпочитал перестраховаться, и никуда не отпускал меня в одиночку. Даже если его или Эзры не было рядом, невдалеке всегда кто-то маячил, что крайне раздражало.

Настроения спорить с Эзрой за право сесть за руль собственной машины у меня не было, поэтому я уселась на пассажирское сидении, и закрыв глаза, задремала. Телохранительница разбудила меня лишь когда мы подъехали к университету. А затем проводила меня практически до самого факультета боевой магии.

Кое-как её спровадив Эзру, я разгладила строгую юбку, поправила воротничок белой блузки, и придав своему лицу самое серьезное выражение, вошла в деканат.

– Фрейлейн Вернер?
– улыбнулся мне секретарь.
– Ох, фрау Шефнер, простите. Собрание уже началось, проходите.

– Сильно я опоздала, господин Герц?
– снизив голос, спросила у старого знакомого. Когда-то секретарь работал на кафедре артефакторики, и теперь мы при встрече вели себя так, будто были тайными сообщниками.

– Декан пока не подошёл, так что можете не волноваться.

Фридрих Крамер, мой новый начальник, был личностью уважаемой не только среди боевых магов, что само по себе большая редкость.

Дело в том, что хотя боевики были сильнейшими в магическом сообществе, но репутации обладали не лучшей. Притом не совсем заслуженно. Да, они были ребятами шумными и грубыми, но даже не вполовину такими заносчивыми, как менталисты, вредными, как алхимики, или эгоистичными, как артефакторы. Но как-то так получилось, что именно про боевых магов ходили самые дурные шутки и слагали самые невероятные байки... Ну ещё бы - всё же боевики были в меньшинстве, да и в изощренности тех же менталистов, придумавших наверное половину всех обидных анекдотов о боевых магах, не обладали.

Но кем Крамер точно не был, так это простаком с огромной силой, и это приходилось признавать всем. У него был острый ум, практически идеальная память, и настолько стальная воля, что даже ныне покойный Гайне избегал навязывать ему что-то. Но и большой власти бывший министр Крамеру не давал. Так что несмотря на все былые заслуги, высокой должности боевой маг достиг только сейчас.

Это было большой честью работать с ним. Вот только наша первая встреча показала, что так считала лишь я.