Случайная одержимость командора

Довольно кивает.

— И даже ультра-кросс в полной выкладке пробегу.

— Ты чудовище, — ласково смотрю на него я.

Он хмурится.

— Я не понял, Кира. Ты куда подевала мой колючий недоверчивый цесар?

Приподнимаю брови.

— Тебе не нравится ласковая Кира? Могу вернуть прежнюю, — притворно хмурю брови.

— Не надо, — тут же говорит он и очень медленно и осторожно гладит меня по щеке. — Кира.

— Бастиан, не надо, — я накрываю своей ладонью его руку у моего лица. — Я понимаю. Это у тебя был отчаянный шаг.

— У тебя был такой взгляд. Когда задавала вопрос, буду ли я императором… — Бастиан смотрел на меня чрезвычайно серьёзно. — Да, я пошёл на отчаянный шаг. Если бы не убедил тебя. Если бы не доказал… Я был уверен, что потеряю тебя навсегда.

— Вероятность этого зашкаливала, — кивнула я. — Я… рада, что ты рискнул. Это стоило того.

Бастиан промолчал.

— Можно мы встанем с пола? — улыбнулась я.

В его взгляде, которым он меня бегло ощупал, сквозило беспокойство, но здравый смысл восторжествовал.

Он встал, а я оказалась у него на руках.

— Сколько времени прошло? — спросила я.

— Минут десять.

Я кивнула. Прикинула все варианты, последствия сделанного, кроме того, что я за несколько минут прожила всю жизнь Бастиана.

Снова пробежалась по результатам самодиагностики.

Похоже, моя реабилитация только что завершилась. И больше мне не нужна.

Всё потому, что психанувший Логранд, решивший, что я умираю, так накачал меня своей энергией, что я теперь практически эталон идеально здорового человека.

Я отдельно проверила — на пси вообще не было ни одного шрама. Я сейчас вообще — эмоционально, физически, морально, да как угодно — полноценна. Я абсолютно, тотально, совершенно — здорова.

Такая, новая Кира, без загонов, старых травм и заморочек, мне определённо очень понравилась. Учитывая, что при всём при этом ядро личности полностью восстановилось — а я при этом полностью оставалась самой собой.

Шикарно, просто шикарно. Только вот был один побочный эффект.

— Бастиан, чудовище моё любимое, — положила я ему руку на щёку, — скажи мне. Если ты можешь ультра-кросс в полной выкладке, я могу запросить у тебя сеанс снижения интенсивности мостового феномена?

Он какое-то время смотрит на меня недоверчиво, а потом запрокидывает голову и смеётся — громко, открыто, искренне, так, что у меня аж сердце заходится от радости.

Похоже, что теперь я наконец-то могу довериться и разрешить себе, позволить себе — счастье.

— У нас нет мостового феномена, Кира, — прищурившись и улыбаясь широко-широко заявляет он. — Снижать нечего.

— Да? — иронично смотрю на него я. — А вот у меня другие данные, — я провожу пальчиками по его губам и одёргиваю, когда он пытается их поймать.

— Поделишься данными? — прищуривается Бастиан.

— Обязательно. Если женишься на мне, — серьёзно смотрю на него я.

Бастиан каменеет. Осторожно ставит меня на пол, отходит к столу.

Я оглядываюсь, как будто никогда здесь не была. Кабинет маршала в здании генштаба. Интерьер под дерево — уютно и строго, даже по-домашнему.

Диван и несколько кресел с небольшим столиком, два пси-терминала: большой демонстрационный и индивидуальный, огромный рабочий стол — сейчас Бастиан открывает ящик и вводит защитный код.

Всё очень знакомо. И при этом, я будто была здесь вечность назад. Когда пришла к нему сюда, с модулем памяти.

Окна, как и тогда были закрыты моно-панелями, на стенах боковые светильники с мягким желтоватым светом.

Бастиан подходит ко мне, на его ладони строгий чёрный футляр — плоский, матовый.

Я беру, открываю и улыбаюсь. Два кольца. Из тёмного крафского золота, с посыпкой рубиновой пудры… Цвет, рисунок — точно как облака красной пыльцы на фоне скалы Фарсиопы.

— Кира, я прошу тебя стать моей женой, — твёрдо говорит Бастиан.

Я поднимаю взгляд. Любуюсь им: серьёзным, напряжённым.

— Да, Бастиан. Стану.

Глава 43. Кира. Допустимо

Его лицо в момент, когда я сказала «да», никогда не забуду. Потрясённое, открытое, сначала недоверчивое, и тут же вспыхивающее яркой счастливой улыбкой.

Он осторожно, как что-то чрезвычайно хрупкое, берёт мою руку, легко держит мои пальцы и надевает мне кольцо. И я тоже, надеваю на его палец.

Момент, когда мы вдвоём стоим, рассматривая свои переплетённые пальцы, ощущается пронзительно, ярко, глубоко.

— Бастиан, — тихо говорю я, поднимаю глаза на него, чувствуя, как они увлажняются. — Я люблю тебя. Очень, — слёзы всё же проливаются и я резко втягиваю воздух. — Я так сильно тебя люблю… Очень давно люблю.

— Кира моя… — его длинный выдох, надёжные бережные объятия, руки в моих волосах, — моя любимая. И я. И я тебя люблю. Давно. Так давно, что кажется, всегда любил. Всегда ждал именно тебя.

Он подхватывает меня под ягодицы, поднимает выше, я обхватываю его ногами за пояс, обнимаю за шею и плечи.

Поднимает меня высоко, моё лицо выше его, он смотрит на меня снизу вверх, а глаза светятся обожанием и восторгом… в его глазах моё маленькое отражение — с сияющей улыбкой. Я так до конца и не могу поверить, что это всё не сон, что это всё наяву.

— Поцелуй меня, — говорит Бастиан, переводя взгляд на мои губы.

Улыбаюсь. Облизываю губы, наклоняюсь и медленно его целую. Бастиана хватает ненадолго, он конечно тут же перехватывает инициативу, требовательно погружаясь языком в глубину моего рта, и я с азартом, с жаром встречаю его напор, чувствуя, как загораюсь желанием.

— Ты запрашивала у меня сеанс, — оторвавшись от меня и пристально глядя мне в глаза, говорит Бастиан. — Снижения интенсивности.

— Да, — выдохнула я, сжимая его ногами за пояс сильнее.

— Ещё актуально? — спрашивает он, прищурившись.

— Более чем, — убеждённо отвечаю я, — ты меня так накачал своей энергией, что я теперь эталон здоровой полноценной женщины. С крайне острой потребностью активной физической близости.

— А попроще можешь выразиться? — прищуривается Бастиан. — Точнее скажи. Чтобы я был предельно уверен в том, чего именно ты хочешь.