Случайная свадьба (+ Бонус)

— Азат известный телепат, — убедительно киваю я, — раз он сказал, то все в точности так и есть. А я отказываюсь обсуждать с вами свою жизнь вплоть до вчерашнего дня. Это мое дело, что я делала и с кем.

Давид смотрит недоверчиво, пока до него не доходит смысл сказанного. Обхожу его кресло и оказываюсь в спасительной близости от двери в мою спальню.

— А как еще можно добиться доверительных отношений? — несется мне вслед. Оборачиваюсь и смотрю выжидающе:

— Легко. Расскажите мне, сколько у вас было женщин, и сколько раз в месяц вы делаете массаж в салоне у Лейлы?

Данилевский цепенеет и сжимает руками подлокотники, будто хочет их раздавить.

— Ну? — подбадриваю его. — Я жду!

Но моего мужа смутить трудно. Давид справляется с собой молниеносно.

— Я не считал, — отвечает он, сглатывая.

— Ну вот когда вспомните, тогда и приходите, — разворачиваюсь, делая вид, что не замечаю, как у него тяжелеет взгляд.

— Стой, — он хватает меня за руку, — это разные вещи. Я мужчина.

Отрицательно мотаю головой и ничего не отвечаю, только выдергиваю руку. Давид явно хочет меня удержать, но, уловив в моих глазах опасный блеск, отпускает.

— Я для того и женился, чтоб больше никуда не ездить, Марта, — говорит Давид, глядя на меня немигающим взглядом, — но, кажется, просчитался.

Он круто разворачивается и направляется к лифту, вот только лифт едет не вниз, а вверх. У лифта прозрачная панорамная кабина, и мне все видно.

Он поехал вверх, вверху вертолетная площадка, значит, Давид хочет улететь. После всего сказанного нетрудно догадаться, куда. В подтверждение моих слов очень скоро раздается стрекочущий гул, который отдаляется, пока не затихает совсем.

Захожу в спальню, закрываю дверь и бросаюсь на кровать. Сворачиваюсь калачиком, подтянув к груди коленки, как будто это поможет заглушить распирающую изнутри боль.

Он поехал к Лейле. Точно. Сердце подсказывает, что я не ошибаюсь. Бросил меня, оставил одну в целом замке и улетел…

В дверь стучат. Не успеваю сообразить, как из-за двери слышится мужской голос:

— Госпожа Данилевская, я Зураб, охранник. Меня ваш муж прислал. Я тут рядом буду, зовите, если что.

— Хорошо, спасибо, — выдавливаю через силу, а дальше не меньше часа рыдаю в подушку.

Он все-таки улетел. Теперь наши отношения уж точно ограничатся рамками договора. И я могу понять Давида.

Данилевский знает, что с девственностью я распрощалась совсем недавно, мало того, он точно знает где и когда это было. Возможно, даже с кем. И он не видит ничего в том, что мы будем время от времени заниматься сексом в законном браке.

Я не вижу проблемы в сексе, но я никогда не хотела секса без любви. Я могла бы сказать об этом Давиду, и он даже меня бы понял. Если бы не знал о Росомахе.

А как ему сказать правду? Что мне приснился сон, в котором я вышла замуж и была влюблена в мужа, а благодаря Росомахиным таблеткам этот сон стал явью? Да он меня тогда точно в психушку сдаст. Я никогда в таком не признаюсь.

При воспоминании о той ночи сердце болезненно сжимается. То мое состояние удивительно напоминает нынешнее. Но ведь я больше не пью никаких таблеток, почему тогда так больно представлять Данилевского в объятиях другой женщины, пускай даже она одна из массажисток Лейлы?

Или это я ревную?

Даже привстаю от удивления.

Чушь. Я не могу ревновать Давида. Мы знакомы от силы несколько часов. Еще и суток нет, как он стал моим мужем, да и то фиктивным. Пусть он что хочет говорит. Для меня наш брак фикция, временное явление. Потому что я не стану спать с Данилевским только ради развлечения.

Глава 13-1

Мне снится бабуля. Она гладит меня по волосам, целует в макушку и говорит почему-то шепотом:

— Что же мне делать с тобой, Марта? Что мне делать?

«Бабуля, ты чего? — хочется спросить. — Что ты со мной собралась делать?»

Но спросить не могу, не получается. Знаете, как бывает, когда снится, что надо бежать, что сзади опасность, а ноги будто свинцом наливаются и не двигаются вообще? Вот так и мой язык.

— Какая же ты настоящая, Марта? — шепчет бабуля, и мне кажется, ее голос немного похож на голос Данилевского.

— Уйди, бабуля, — отталкиваю ее руку, — он предатель. Улетел к Лейле.

Бабуля перестает меня гладить и пропадает. Открываю глаза — никого, она все-таки мне приснилась… Становится жаль себя до слез, я несколько раз всхлипываю и снова засыпаю.

И снова она мне снится, только уже молчит и не гладит, а вздыхает. Шумно так, как паровой пресс. И пахнет от нее очень знакомо, тонкий такой аромат, вот только я во сне не могу вспомнить, где я его слышала.

Просыпаюсь от дразнящих запахов жарящегося на углях мяса. Ароматы просто умопомрачительные! Вскакиваю и подбегаю к окну, но из моей спальни видно только залитую солнцем лужайку, над которой тянется дымок.

Оглядываюсь на кровать — я так и уснула вчера в свадебном платье на неразобранной постели. Наверное во сне ползала по всей кровати, потому что постель примята с обеих сторон. Странно, обычно я редко сплю так беспокойно и уж точно не катаюсь по кровати. Но в последнее время в моей жизни творится такое, что смятая постель вообще не стоит внимания.

Вспоминаю события прошедшей ночи, вспоминаю, что Давид ночью отправился в бордель, и снова накатывает обида. Может, мне вообще не выходить из комнаты? Но кому я этим сделаю хуже, кроме себя?

В любом случае, душ принять нужно, вот только неплохо бы найти, во что переодеться. Иду на поиски гардеробной, отодвигаю слайд, и чуть не падаю в обморок. Мало того, что все мои вещи, которые мы с мамой собрали, аккуратно разложены и развешаны. Там еще много совсем новой одежды, с бирками.

Это что, все мне?

Смотрю на бирки и хватаюсь за стенку. Я знаю этот бренд, и знаю, сколько стоят вещи такого уровня. Это точно моя гардеробная?

С другой стороны, свадебное платье тоже стоит заоблачных денег, так что чему я удивляюсь? Интересно только, кто выбирал мне гардероб, не сам же Данилевский бегал по магазинам!