Случайное расследование

Над столиком повисла тишина. В таких случаях мой папа всегда говорит, что «ангел пролетел». Однако в нашем случае эта фраза звучала бы нелепо. Скорее можно было бы сказать «черт пробежал».

– Вы что ребята, с ума сошли с этими роликами? То талдычите про них полчаса, то заявляете, что я их украла, – возмущенно сказала Ирина, глядя на нас, как на психов, сбежавших из лечебницы. – Я же сказала, что купила их у одного человека! Вы чем слушаете?

– Ага! А познакомить с ним не хочешь, - обличающим тоном сказал Сережка. – Значит, врешь все!

– Я вру? Да я вообще никогда … - начала она очень громко, но спохватилась и перешла на громкий шепот. – Ладно, идем, я вас с ним познакомлю. Только потом на себя пеняйте…

И начала подниматься из-за стола.

– Постой, Ирина, - я увидел, что она готова расплакаться. – Мы верим, что ты ничего не крала. – Я укоризненно посмотрел на Сережку.
– Расскажи нам, пожалуйста, где ты взяла ролики.

Рассказ Иры был коротким. Коньки она купила у своего соседа, Павла Замотаева, который раньше учился в ее классе, а потом ушел из школы в профтехучилище. Павел же, якобы, в свою очередь приобрел их у одного из своих друзей.

– Вот и вся история, - грустно закончила она. – Наверное, я отдам вам эти проклятые ролики. Вот только денег жалко, с таким трудом у родителей выпросила. Ну да ладно…

Она взяла свой рюкзачок, где покоились злополучные коньки, и стала возиться с застежками.

– Нет, так не пойдет, - твердо сказал я. – Почему это кто-то ворует, а ты должна за это расплачиваться. Это несправедливо.

– Точно, - подтвердил Сережка и, назидательно подняв палец, промолвил. – Вор должен сидеть в тюрьме.

Такая у него вот привычка цитатами сыпать.

– И что же нам делать? Деньги он если мне и вернет, то ролики заберет. А, скорее всего, он деньги уже на пиво да на сигареты истратил.

– Это уже наша забота, - сказал Сережка, - А пока расскажи нам все-все, что ты знаешь про Замотаева.

Павел, по словам Ирины, был самым обыкновенным хулиганом – двоечником. Не преуспев в школьных науках, он сделал успешную карьеру в качестве грозы своего и окрестных дворов.

Отбирал у малышни карманные деньги, задирал прохожих и, как выяснилось, подворовывал потихоньку.

– Он даже в милиции на учете состоит. Но в тюрьму его не посадят. Он потому что того… - Ира выразительно покрутила пальцем возле виска. – Ненормальный.

– Ненормальный? – заинтересовался Сережка. – Это почему же?

– Да он ужасы очень уж любит, и в комнате у него по стенам такое развешано! Черепа всякие, кресты, пентаграммы. Жжжуть!

– Остановимся-ка на этом поподробней. Кажется, у меня есть идея, - весело сказал Сережка. – Ужасы – это ужас как здорово!

Мы договорились с Ириной, что она покажет нам Замотаева в понедельник, и разошлись по домам.

– А может лучше Костику скажем? – спросил я Сережку, когда мы остались вдвоем. – Он у тебя вон какой здоровый, в момент все уладит.

– Нет, - отрезал Сережка. – Костик на крайний случай, если ничего не выйдет.

Зная алдакимовское упрямство, я замолчал. Уж если Серый, что решил, то обязательно выполнит!

В понедельник, после школы, мы встретились с Ириной (она, кстати, училась в одной школе с Сережкой) и она повела нас смотреть Замотаева. Как в зоопарк!

Замотаев, или просто Замотай, как звали его дружки, в окружении себе подобных восседал во дворе на лавочке с видом английского вице-короля. Как и положено хулиганам и двоечникам, компания играла в карты и громко гоготала. Увидев нашу троицу, Замотай заржал как конь и завопил на весь двор.

– Какие люди! Что Иришка женихов привела? Или может это твои дети? Привет карапузы!

Мы с Сережкой гордо промолчали в ответ на это оскорбление.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, - вполголоса сказал мне Алдакимов.

– Чего вы там шепчетесь? Идите сюда, вместе посекретничаем, - не унимался Замотай.

– Чего ты к ним прицепился? – спросила Ирина. – Что, скучно дурью целыми днями маяться? Шел бы лучше делом каким-нибудь занялся.

На лавочке заржали еще громче, как будто Ирина рассказала им анекдот.

– Было скучно, да вы нас повеселили. Женихи да невеста! А делами сама занимайся, если делать нечего, - тупо сострил Замотай.

– Ну что, посмотрели. Пойдемте отсюда, – сказала Ира, и мы удалились под хохот и улюлюканье картежников.

Со стороны мы, наверное, действительно смотрелись несколько комично. Шутка ли, но Ирина была выше нас как минимум на голову.

– Ну что приуныли, - спросила она нас, приняв наше молчание за трусость. – Испугались?

– Нет, - поспешно ответил Сережка. – Просто теперь очевидно, что такого… - он не нашел подходящего слова. – …Замотая следует проучить непременно, чтоб до конца жизни помнил. Сама-то не боишься?

– Я? – засмеялась Ирина. – Очень надо мне всякую шпану бояться. Это они бояться должны.

– Ну, тогда есть у меня один план, но его можно только с твоей помощью осуществить. А потом расскажешь, как получилось и будем действовать дальше! – донельзя серьезным голосом сказал Сережка, как будто был генералом из фильма про войну.

– Жду ваших приказаний, товарищ командир, - шутливо ответила Ира.

И мы все дружно расхохотались.

По Сережкиной идее Ирина должна была сегодня ночью прощупать Замотаевы страхи. Они жили в соседних квартирах на четвертом этаже. В двенадцать часов ночи Ирина, вооружившись половой щеткой, должна была постучать в окно Замотаевой комнаты из своего окна три раза, после чего затаиться и повторить эту процедуру через час. Учитывая, что в это время Замотаев имел обыкновение смотреть по видеомагнитофону свои любимые «ужастики», эффект обязан был быть отменным. Главное, чтобы Ира себя ничем не выдала.

На следующий день Ирина ждала нас в условленном месте. Мы даже не успели открыть рты, чтобы поздороваться, как она затараторила в лучших традициях всех девчонок мира.

– Всю ночь не спал наш Замотаюшка! После того, как я в третий раз в полтретьего ночи ему постучала, так он и ходил по комнате всю ночь и свет у него горел до утра.

– Третий раз? Мы же о двух договаривались. Смотри, еще сбежит куда-нибудь со страху и денежки тю-тю. Ты больше не самовольничай, – строго сказал ей Сережка, но, несмотря на серьезный вид, чувствовалось, что он едва сдерживается, чтобы не пуститься в пляс.

Еще бы! Первый пункт плана был исполнен лучше некогда.

– Ролики принесла? – спросил Сережка.

– Вот они, - Ирина достала коньки из рюкзачка.

– Справедливость требует жертв, - изрек Сережка, вынимая свой перочинный ножик.

Он умело, будто всю жизнь только этим и занимался, вырезал на обоих коньках знаки в виде перевернутой звезды, черепа и кучу всяких непонятных символов.

– Отлично, - сказал он, критически оглядев результаты своей работы. – Прямо как в компьютерной игрушке про Диабло.