Случайный билет в детство

Что за ребята гостят у Генки, стало ясно в комнате. У Ким собрался почти весь состав «Палитры», не хватало только Андрея-ударника. Кроме того на диване рядом с Григорьевым сидела Елена Михайловна.

— Смотрите, кто пришел! — сказал Ким из-за моей спины и подтолкнул меня:

— Проходи, Серег.

— Здрасть! — поздоровался я.

— О-о-о! — Все разом встали, но Витя, отложив гитару, шагнул ко мне первым.

— Здорово, боец! — он схватил мою руку, но увидев на ней ссадины, сильно жать не стал.

Елена Михайловна подошла следом и коснулась моей желтоватой щеки.

— Как же так, Сергей? Неужели так необходимо драться?

— Так было надо, Елена Михайловна.

— Эх, мужчины… — и Щупко со вздохом села на диван.

— Здравствуй, Сережа, — кивнула Надя, — а что у тебя с голосом?

— Горло. Болит немного.

— Это пройдет, — уверенно сказала Надя, — у меня уже прошло.

— Конечно, — согласился я, однако подумал — вряд ли я «Скучаю» по-прежнему спою, того голоса уже не будет.

Поздоровался с Алексеем и, наконец, протянул инструмент Ким.

— Спасибо.

Генка взял гитару и переглянулся с Витей.

— Мы… — начали было разом Ким и Григорьев, вновь переглянулись, затем Витя сказал, — я вот решил свою гитару тебе подарить, и вдруг узнаю, что Гена свою тебе уже дал…

— Ненадолго, — уточнил я.

— Ну, дружище! — укоризненно посмотрел на Ким Витя.

Генка виновато пожал плечами, а Григорьев поднялся, взял у меня инструмент Ким и вручил хозяину.

— Так как у тебя она в единственном экземпляре, то поход пойдешь со своей, а у Сергея будет вот эта. — И Витя протянул свою гитару мне.

— Спасибо, — я от неожиданности выставил руки перед собой, — не стоит…

— Бери, пока дают, — строго сказал Григорьев.

— Не волнуйся, Сережа, — улыбнулась Елена Михайловна, — у Витюши еще две есть.

Я взял гитару, взял пару аккордов. Гитара звучала изумительно. Кстати!

— А что тут за мелодию вы тут играли?

— Да так… — вдруг смутился Григорьев, — вариации на свободную тему.

— Засмущался-то! — улыбнулась Надя, затем повернулась ко мне. — Это мы песню сочиняем. Витя играет, а мы стихи пытаемся сложить.

— И как, выходит? — спросил я.

— С середины-наполовину, — поморщился Григорьев. — Трудно писать стихи на готовую мелодию.

«Ага — подумал я — обычно наоборот, сначала стихи, потом мелодия». И попросил:

— Наиграй-ка.

Витя взял гитару у Ким и начал играть.

Слушал, чуть прикрыв глаза. Очень красивая мелодия…

— Стой, — остановил я Григорьева, — Начни-ка сначала.

Витя удивленно поднял брови, но вопросов задавать не стал. Остальные тоже промолчали, заинтересовавшись. Дело в том, что есть у меня стих, который написан давно, даже на музыку когда-то наложить пытался, но не получалось, и я оставил это дело, зато сейчас…

Вновь звучит музыка, а я отбиваю такт, про себя пропевая куплет. А что, нормально получится!

Опять попросил начать заново, и сам приготовил гитару. Витя проиграл маленькое вступление, я подхватил мелодию своей гитарой и, чтобы не захрипеть, тихо запел:

— Мы были разные с тобой. Из часа в час, из года в год. Я тень, рожденная луной, Ты греешь солнцем небосвод.

Все вокруг оживленно задвигались. У Нади в руках появилась нотная тетрадь, в которую она начала быстро записывать слова песни.

— Бывает раз за сотни лет, Сошлись светила среди дня, Луны и солнца слился свет, И ты увидела меня…

Мне играть было больно, пальцы плохо слушались, но я терпел.

— С небес ты ангелом сошла, К тому, что тенью был рожден. Любовь ко мне тебя вела, А я был грустью утомлен.

Боль в пальцах стала невыносимой и, видя, что мне играть трудно, Ким отобрал у меня гитару.

— Ты согревала душу мне, А я тебя не замечал, Ты приходила и во сне, А сны я сразу забывал. Твоих трудов я не ценил, Твою заботу отвергал. Печаль свою запоем пил. Чего искал и сам не знал.

Елена Михайловна начала раскачиваться в такт мелодии. Заметив, что я на неё смотрю, улыбнулась и подмигнула.

— Я говорил тебе — люблю, Но от любви своей бежал. Свободу я ценил свою, И вдруг… тебя я потерял. Ушла ты в утренний туман, Опала чистою росой. Взлетела в синий океан, Исчезнув высохшей слезой. И сердце сжалось от тоски. За лед в груди себя коря, Прося прощенья у любви. Везде я стал искать тебя.

Надя уже не успевала записывать слова. Алексей принялся ей помогать.

— Взлетая к синим небесам, Среди полей, болот, лесов, Горячим ветром по горам, Искал тебя средь облаков. Горел звездой, горел огнем, Но тщетны поиски мои, Под ярким солнечным лучом, Мне лунной тени не найти. Остался в небе я звездой, Все тени отгоняя прочь, Лишь стоит солнцем мне взойти, Уходишь ты в седую ночь. И вот опять из года в год, Мы замыкаем круг земной: Я грею солнцем небосвод. Ты — тень рожденная луной.

Когда песня закончилась, я оглядел присутствующих.

— Ну как?

— Отлично! Думаю, пойдет на ура, — отложив гитару, потер руки Григорьев. И вдруг спохватился:

— Кстати, на дискотеках «Скучаю» хит! В заявках только на эту песню запросы. А вчера с одним знакомым созванивался, в киностудии звукооператором работает, так он предложил её записать. Пока на ленту, а там, глядишь и до винила недалеко. Что скажешь?

А что говорить? Приятно, когда твое творение так всем нравится. Конечно плагиат голимый, но никто же об этом не знает.