Слуга его соплейшества

Согнать решили дозорного - чтобы не разводил по месту панику и не ронял авторитет сельских элит.

– Что это?
– повторил староста терзающий его вопрос, тыча пальцем в сторону леса. Кузнец близоруко сощурился, наклонился, и чуть не упал, нанеся одним касанием тридцать урона многострадальному частоколу, и понизив его класс со Слабой Защиты до Хлипкой.

– Это?
– вгляделся знахарь, - Лешью тропу ведут. А в урочище недобрый дух, гневается. Вот тропа и застопорилась.

– И что теперь?
– поинтересовался староста.

– Теперь?
– хладнокровно отозвался оккультный специалист, - Теперь дальше пойдёт.

Явственно видная полоса покатилась, будто отвечая на его слова, и разом достигла края леса. Староста напрягся.

– Кто-то важный видать к нам спешит, - всё также невозмутимо продолжал травовед, которого долгая возня с растениями приручила к непробиваемой невозмутимости, - Сильную тропу вывели.

И староста даже не успел спросить, кто же там может быть - из лесу показался медведь. Здоровой, уровня сорокового, не меньше, он совершенно невеличественно потрусил к селу.

– Тревога!
– заревел староста, скатываясь по лестнице и ловя ушиб-дебаф.

Знахарь остался на вышке, и потому видел, как вслед медведю махнула от деревьев маленькая фигурка на ушастом создании. Также он видел, что на спине у медведя что-то болтается, а сам зверь явно не настроен драться.

А ещё знахарь был спокоен. Пока.

Ополчение сделало для встречи врага всё возможное - уронило одну створку ворот на старосту, заклинило вторую, и рассыпало стрелы под копыта мечущихся свиней. Ещё до прихода врага село прошло панику, анархию и грабёж. Поэтому, когда медведь добрался до ворот, на него особо не обратили внимание.

Могучий зверь по-человечески вздохнул, сбросил со спины шевелящуюся поклажу, и припустил обратно к лесу. Там его ждал туманный неверный путь, по которому всего минут за пять можно было добраться к родной далёкой-предалёкой берлоге.

А войско, тем временем, медленно приходило в себя.

– Обошлось, - выдохнул староста из-под ворот, которые с него убирали под его же чутким руководством - чтобы не доломать.

Знахарь мудро промолчал или задремал.

Тем временем, позабытая всеми поклажа-кукла шевелилась и пыталась поднять голову.

Пока что её заметил только отогнанный от ворот пацан.

– Боги явили свою волю!
– вдруг заорало откуда-то рядом.

– Что?
– подпрыгнул дозорный и профессионально заозирался на вышке.

– Боги, говорю, - повторил прежний голос и вздохнул, - Дайте красную ленту, что ли. Я куплю.

Гуляющая у ворот девушка ойкнула и озадаченно уставилась на золотую монету в руке. А лента из её косы образовалась на голове неприметного человечка, стоящего рядом с медвежьим грузом. Как его не заметили раньше? Где он?

Отвлёкшаяся публика бросила ворота на крякнувшего старосту.

– Боги явили свою волю!
– закричал человечек прежним голосом, подпрыгивая и размахивая руками, - Вестник явился, поразив голыми руками свирепого зверя! И бежал он обратно, укрощённый и рыкающий!

Толпа недоверчиво глянула на героя.

– Было ведь такое?
– ткнул вдруг в дозороного на вышке пальцем человечек.

– Ну, вроде шевелился, колотил, - неуверенно подтвердил тор.

– И явился он!
– воодушевлённо подхватил малыш, - Чтобы насадить Свет и Истину!

При этих словах лежащий человек, сильно похожий на пожёванную жестяную куклу, зашевелился и захрипел. А потом начал медленно разворачиваться с явным намерением уползти обратно в лес продолжить с медведем бой.

– И вышел он к людям и вопросил!
– продолжал человечек, придавив ползуна ногой на спине, - Есть ли Свет в ваши сердцах, и храм в ваших селеньях?

– Мы?
– заморгал отвлёкшийся знахарь.

– Ну не мы же, - устало вздохнул человечек, - Храм в селе есть? Куда идти?

Селяне недоумённо переглядывались, вспоминая все коровники и свинарники.

– Есть, есть!
– обрадовался кузнец, - Помните тот сарай, в котором мы фасоль складываем!

– Пригласите?
– по-деловому вцепился человечек.

– Пригласим. Милости, значит, прошу, - опомнился знахарь, он же ведун, он же священник по совместительству, - Проследуйте в наш храм.

– Во имя веры. Во имя Света. Во имя Света!
– с нажимом повторил человечек.

Дальше начались крутые спецэфекты, которых в селе не видели с тех пор, как племенному быку старосты по ошибке вылили бражки, и тот чудил три дня, позагоняв на крыши всех, кроме рыбы. Ползущая к лесу фигура замерла, как собака при оклике. Затряслась, остановилась, погребла руками и ногами, начала разворачиваться к селу. Обратно. К селу. Обратно. Явственное свечение стало проступать над заштопанной одеждой и мятыми доспехами. Он всё-таки повернулся к селу. Толпа ахнула. Из глаз чужака лился свет, словно из тыквы со свечкой и прорезями.

– Квест принят!
– сказал пришелец жутким голосом, и пополз в село.

– Так это...
– ахнул кузнец, как самый догадливый, - Так это игр!

Толпа ахнула, как фанатки Лепса на концерте. Увидеть игра вживую, и даже не поехать для этого в город! За всю историю Кочек в них побывал только один игр. Но Алхимик двадцать восьмого уровня квестов не брал, подвигов не совершал, и усиленно качал профу с пивоваром. Через пару месяцев за ним приехали из города хмурые друзья и забрали горланящее разухабистые песни тело. На этом геройская эпопея Кочек закончилась.

Чтобы открыться с новой страницы!

Игр полз, сипя и рыча, через заборы и лужи. Человечек суетился рядом и помогал. Толпа восхищённо следила. Один знахарь, прочно потеряв покой, метался между двумя сарайчиками, решая, в каком из них под хламом спрятан алтарь. Времени разгребать оба не было. Помог гость - целенаправленно выбрал правый.

"Была-не была!" - решил знахарь, и после жестокой битвы с недовольной козой освободил святилище. Алтарь был под сеном - грубый каменный диск с едва высеченным кругом - солнцем. Им не пользовались, сколько знахарь помнил себя, но под ладонью линии отозвались едва заметным светом.

– Приходит она, и отступает ночь, то есть тьма, - чуть с запинкой забормотал он, вспоминая нужные слова. Но заползший в сарай пришелец не придирался к служению. Он просто хлопнул по диску ладонью, как бейсболист по базе, и свет в его глазах потух.

– Квест выполнен! Возрадуемся!
– громко заявил человечек.

– И правда, выполнен, - недоумённо пробормотал знахарь, прислушиваясь к себе.

– Великая эпоха грядёт отсюда, - продолжал шуметь коротышка, как нанятый, - И повлечётся отсюда справедливость на окрестны города, и возрадуются праведники и вострепещет зло!