Слуги милосердия

— Если я лишь имущество, — вставила я, — лишь часть оборудования, как я могу обладать какой-то властью? И тем не менее я, безусловно, ею обладаю. И как я могла иметь имя клана? Причем то же имя, — я повернулась к тирану, — что и у тебя, кузина Анаандер.

— А как ты могла быть другого вида, если мы и в самом деле кузины? — спросила она. — По-моему, получается либо одно, либо другое.

Это та тема, которую ты хочешь обсудить? — спросила я. — Поднимем ли мы вопрос о том, являешься ли ты на самом деле человеком? Ответа не последовало. — Переводчик, мы настаиваем на том, чтобы вы признали нашу Значимость.

— Это не мое решение, капитан флота, — сказала, чуть вздохнув, переводчик Зейат. — Такие вопросы должны рассматриваться конклавом.

— Тогда, переводчик, мы настаиваем на конклаве. Тем временем мы требуем, чтобы Анаандер Мианнаи покинула базу Атхоек — вообще покинула нашу территорию, теперь, когда она знает, что ее обращение с нами — потенциальное нарушение договора.

— Вашу территорию! — воскликнула ошеломленная Анаандер. — Это пространство Радча.

— Нет, — сказала я, — это… это Республика Двух Систем. Наша территория включает систему Атхоек и Призрачную систему. Мы оставляем за собой право предъявить в будущем требования и на другие территории. — Я посмотрела на переводчика Зейат. — Если, конечно, такие требования не противоречат договору.

— Разумеется, капитан флота, — ответила переводчик.

— Я никогда не соглашался ни на какую республику, — заявил «Титанит». — И Двух Систем? Это так очевидно и скучно, кузина.

— Тогда временную республику, — исправила я. — И это лучшее, что я могла сделать в столь короткий срок.

— Никакой республики! — воскликнула Анаандер. Происходящее выходило из-под контроля. От радикальных действий ее удерживало — я не сомневалась — только присутствие переводчика Зейат. — Это радчаайская территория, и она была таковой шестьсот лет.

Думаю, это решать конклаву, — сказала я. — Тем временем вы, разумеется, прекратите угрожать нашим гражданам. — Это звучало очень странно на радчааи, но тут уж ничего не поделаешь. — Любой, кому захочется с тобой связаться, может, конечно, это делать. Республика Двух Систем…

«Титанит» издал какой-то звук.

— Временная Республика Двух Систем не желает вести политику диктата в таких вопросах даже применительно к своим гражданам. Тем более мы не потерпим принуждения с твоей стороны по отношению к нашим гражданам, включая наших кузенов «Меч Атагариса» и «Меч Гурата».

— Думаю, это справедливо, — сказала переводчик Зейат. — Более чем справедливо с учетом необходимости конклава. — И, повернувшись к Анаандер, заявила: — Конклав определенно должен собраться. — И снова — мне: — Это — срочное дело, капитан флота, я уверена, вы понимаете, что я должна отправиться как можно скорее. Но прежде чем: я уеду, как думаете, смогу я получить чашку или две рыбного соуса? И в течение последнего часа или около того у меня необъяснимое стремление к яйцам.

Я открыла рот, чтобы сказать: «Я думаю, мы можем это устроить, переводчик». Но я ни на миг не отрывала взгляда от Анаандер Мианнаи, а она подняла пистолет Пресгер, который держала в руке все это время.

Не раздумывая, я развернула свою броню, хотя, конечно, броня была бессмысленна против этого пистолета. Шагнула молниеносно, как вспомогательный компонент, чтобы встать между Анаандер и переводчиком Зейат, ее явной целью. Но моя нога–протез именно в это мгновение дернулась, и потом, как и предупреждала врач, нельзя было давать ей серьезную нагрузку, она хрустнула так, что я почувствовала это даже в бедре. Я упала, растянувшись во весь рост, и Анаандер выстрелила дважды.

Переводчик Зейат постояла, моргая, с открытым ртом, а затем рухнула на колени с пятнами крови на белоснежном пиджаке. Прежде чем Анаандер успела выстрелить в третий раз, один из двух сегментов «Меча Атагариса» схватила ее и заломила ей руки за спину. Сегменты «Меча Гурата» стояли молча и неподвижно.

Лежа ничком на полу, не в состоянии подняться, я сказала:

— Сеиварден! Аптечку!

— Я свою использовал! — ответила Сеиварден.

— «Меч Гурата», — крикнула Анаандер, тщетно сопротивляясь хватке «Меча Атагариса», — казни капитана Хетнис немедленно.

— Я не могу, — сказала один сегмент «Меча Гурата». — Лейтенант Тайзэрвэт приказала мне этого не делать.

Переводчик Зейат по-прежнему стояла на коленях, кровавое пятно расплывалось по ее пиджаку, она наклонилась, и ее вырвало дюжиной зеленых стеклянных шашек, которые запрыгали и заскользили но истертому серому полу. За ними последовала желтая, а потом — маленькая оранжевая рыбка; она приземлилась среди шашек и отчаянно задергалась, сталкивая шашки друг с другом. Следующий прилив рвоты извлек из переводчика нераспечатанный пакетик печений в форме рыбок, а затем — большую устрицу в раковине. Переводчик издала странный булькающий звук, подняла руку ко рту и выплюнула в ладонь два крошечных черных шарика.

— А, — сказала она, — вот они. Так гораздо лучше.

Полсекунды никто не шевелился.

— Переводчик, — спросила я, все еще лежа на полу, — вы в порядке?

— Сейчас: мне гораздо лучше, капитан флота, спасибо. И знаете, мое несварение прошло! — Все еще стоя на коленях, она улыбнулась Анаандер, руки которой держал сзади «Меч Атагариса». — Неужели вы, лорд Радча, думали, что мы станем подвергать опасности себя, дав вам оружие, способное навредить нам? — Теперь, похоже, она не испытывала боли. Ее белоснежный пиджак пропитывался спереди кровью все сильнее.

Дверь на причальную платформу открылась, и оттуда вылетела Тайзэрвэт.

— Капитан флота! — крикнула она. Бо Девять выбежала за ней. — Это длилось бесконечно, я боялась, что опоздаю. — Она опустилась на колени рядом со мной. — Но я сделала это. У меня есть контроль над «Мечом Гурата». Вы в порядке?

— Дорогое дитя, — сказала я, — ради любви ко всему прекрасному, будь добра, достань чашку воды для той рыбки.

— У меня есть, — сказала Девять и нырнула в челнок.

— Капитан флота, сэр, вы в порядке? — спросила Тайзэрвэт.

— Я в порядке. Только вот дурацкая нога. — Я подняла взгляд на Сеиварден. — Не думаю, что могу подняться.

— Не думаю, что тебе это сейчас нужно, кузина, — сказал «Титанит», когда Сеиварден опустилась на колени рядом со мной и помогла сесть.

Я оперлась на нее, и она обняла меня. Ни данных от нее, ни связи с кораблем, который мог бы передать их мне, но все равно было приятно.

Бо Девять вернулась с одной из моих выщербленных эмалевых чашек и баллоном воды. Наполнила чашку, опустила в нее крошечную, еще бьющуюся рыбку. Я сказала Тайзэрвэт, опустившейся на колени возле меня с сиреневыми глазами, полными тревоги: