Слуги света, воины тьмы

Генри вздохнул и откусил кусочек яблока.

— Они пришли помочь нам, — прошептал Элиот. — А поможет нам третье испытание.

Голос Элиота звучал встревоженно. Он словно пытался предупредить ее о том, что предстоит нечто гораздо более сложное, чем поедание яблока, появившегося в результате фокуса.

— Тебе нужно не обычное яблоко, — объяснила Лючия. — Тебе нужно Золотое яблоко.

Фиона вопросительно посмотрела на брата, но тот только пожал плечами. Поэтому она перевела взгляд на Лючию.

— Золотое? Вроде сорта голден?

— Ты и вправду держала их в полном неведении, Одри? — вздохнула Лючия.

Бабушка запрокинула голову. Создалось такое впечатление, будто она смотрит на сестру сверху вниз.

— По всей видимости, неведение все же было не полным… иначе они бы так не вляпались.

— Дамы, прошу вас, оставьте ваши ссоры на потом. — Генри многозначительно постучал кончиком пальца по стеклышку наручных часов. — Песок времени сыпется.

— В кои-то веки ты прав, Генри. — Лючия одернула платье и повернулась к Фионе. — Золотые яблоки, которые тебе нужны, не найти на местном рынке. Эти яблоки наделены величайшей жизненной силой. Они так высоко ценились, что из-за них разгорались войны. [87]

Фиона с трудом сглотнула подступивший к горлу ком. При мысли о том, что нужно что-то съесть, ее сразу начинало тошнить.

— В чем тут загвоздка?

— Ну, прекрасно! Ума ты не лишилась, несмотря ни на что. — Дядя Генри похлопал Фиону по колену, но тут же отдернул руку, заметив гневный взор бабушки. — Да, загвоздка есть.

87

Так называемые золотые яблоки фигурируют во многих мифах. Скандинавские эзиры обрели бессмертие, поедая эти плоды. Богиня раздора, обладавшая яблоком, на котором было начертано «Самой красивой», поссорила между собой Геру, Афину и Афродиту, и в результате из-за этого вспыхнула Троянская война. У кельтов повествуется о том, что таким яблоком человек мог питаться целый год. Среди мифоисториков бытует мнение о том, что легендарные Золотые яблоки на самом деле являлись апельсинами, которые в Средиземноморье были редкостью вплоть до одиннадцатого века. Во многих языках слово «апельсин» этимологически восходит к словам «золотое яблоко». (Боги первого и двадцать первого века. Том 4. Древние мифы. Часть 1. Изд. 8: Zypheron Press Ltd.)

Роберт, стоявший в углу, нервно переступил с ноги на ногу.

— Несколько лет назад, — сказала Лючия, — кусочки одного яблока попали в нехорошие руки. [88]

— Поэтому мы предприняли меры, чтобы отныне яблоки находились в безопасности. — Дядя Генри указал на потолок. — И мы поместили их между звезд.

— На орбитальном спутнике, — пояснила Лючия, — обнаружить который совершенно невозможно.

— Увы, — вздохнул дядя Генри, — мы не учли, что появилось огромное количество космического мусора. Из-за многочисленных столкновений наш спутник в конце концов был сбит с орбиты и упал на Землю.

88

Одно малоизвестное городское предание повествует о том, что несколько волшебных яблок появились в конце шестидесятых — начале семидесятых годов двадцатого века и что некоторые люди съели эти плоды, после чего были основаны звукозаписывающие и компьютерные корпорации, взявшие этот плод в качестве эмблемы. Многие не верят в это предание, а другие утверждают, что молниеносный взлет этих корпораций, их власть и богатство носили исключительно волшебный характер. (Боги первого и двадцать первого века. Том 6. Современные мифы. Изд. 8: Zypheron Press Ltd.)

— Значит, он где-то лежит? — спросил Элиот. — В каком-нибудь кратере? И мы должны его найти?

— Его уже нашли, — ответил ему Генри. — Мы даже не пытались его забрать, потому что никто не сумеет вскрыть его даже за тысячу лет, а хранится он в очень надежном месте: на базе учебного центра ВВС в Неваде. [89]

— ВВС? — переспросила Фиона. — ВВС США?

Дядя Генри кивнул.

— Значит, база охраняется, — сказал Элиот.

89

Это место называют также Грум-Лейк, ранчо «Парадиз» и Территория 51.

Генри небрежно махнул рукой и вздохнул.

— Ну да… бункеры, охранники, специально обученные служебные собаки, а возможно, даже вертолеты-«невидимки».

— Итак, это ваше третье героическое испытание, — сказала Лючия Фионе. — Проникнуть на базу, выкрасть яблоко и съесть хотя бы кусочек, чтобы спасти себе жизнь.

— Или нас там пристрелят, — пробормотала Фиона.

— Мы сможем это сделать, — прошептал Элиот.

Фиона кивнула.

Она ни секунды не сомневалась, что у них нет даже малейшего шанса. Речь шла не о каком-то психе в парке аттракционов и не о говорящем крокодиле. Их ожидала встреча с сотнями охранников. Вооруженных до зубов, на военной базе, где все напичкано электронными системами сигнализации, где трудятся специалисты высшего класса, задача которых состоит в том, чтобы на базу не проникли люди вроде нее и Элиота.

Или может быть, совсем крошечный шанс все-таки был?

Ведь она могла перерезать что угодно: заграждение из колючей проволоки, прочнейшую стену и даже, наверное, дверь бункера, изготовленную из бронированной стали. А чего только Элиот не мог сотворить своей музыкой?

И все же Фиона не поверила в объяснение дяди Генри насчет того, что яблоки хранятся там только потому, что это безопасно. Она догадывалась: Сенат оставил яблоки там потому, что не мог к ним подобраться.

Роберт расправил плечи и шагнул к Фионе.

— Позвольте мне… — Он кашлянул и начал еще раз: — Позвольте мне сделать это вместо нее. Вы же позволяли такое другим.

— Нет, — холодно проговорила Лючия и сердито посмотрела на Роберта.

Роберт замер на месте.

— А он мне нравится, — сказала бабушка дяде Генри. — Храбрый и добрый. Вот только твои водители наделены достойной сожаления склонностью погибать из-за своей бравады.

Роберт побледнел.

Генри улыбнулся ему. Он смотрел на него как на щенка, готового броситься на взрослого бульмастифа.

— Спасибо тебе, Роберт, но, боюсь, ничего не получится. Такое позволяется только членам Лиги, а не ее потенциальным членам.

Роберт кивнул и отошел назад.

— Я должна уйти, меня ждут дела, — сказала бабушка. — Дети, я хочу, чтобы вы были готовы к отъезду через тридцать минут.

— Хорошо, бабушка, — ответили Фиона и Элиот в унисон.

Фиона недовольно сдвинула брови. Ею по-прежнему командовали. Она проводила бабушку сердитым взглядом. Та вышла из палаты.

— Мы будем умирать, а она нам даже не попытается помочь, верно? — проговорила Фиона. — Никто из вас не поможет.

— Существуют правила, дорогая, — сказал дядя Генри и посмотрел на Лючию. — И все мы их придерживаемся.

Лючия вздохнула.

— Ты можешь подвезти их до периметра базы, — сказала она, не глядя на Генри. — О большем не проси.

Фиона понимала Лючию и дядю Генри, немного понимала. Сенат хотел доказать что-то, касающееся ее и Элиота, используя жестокие традиции. Но почему бабушка вела себя с ними так холодно и язвительно?

— Я ее ненавижу, — сказала Фиона.

Си села на кровать рядом с ней.

— Милая моя, ты не должна так говорить.

— Но это правда.

— Другие тоже чем-то жертвовали и совершали ужасные поступки, — дрожащими губами прошептала Си. — Ты не единственная, кому пришлось что-то отсечь от себя. — Глаза Си наполнились слезами. — Быть может, ты никогда до конца не поймешь свою бабушку, но ты должна верить: она делала так, как лучше для тебя. Всегда.