Служить цели

В последние годы у нее были только рабы на длительный срок. Их она любила, но никогда не была «влюблена» в них.

— А у тебя?

— Одна бывшая жена.

Он был женат? Испытывая странное чувство ревности, Анна внимательно посмотрела на него. Да, она могла представить его женатым. Он мог бы заботиться о том, что для него важно так же ответственно, как он выполнял остальные свои обязанности. Его жена должно быть была счастливой женщиной.

— Что случилось?

— Она развелась со мной, когда я был на задании. Пара подружек с тех пор, не то чтобы я бы назвал это чем-то серьезным. Не знаю, как объяснить.

— Должна быть шкала оценки отношений, — Бен остановился на красный сигнал светофора, и Анна увидела вывеску оружейного магазина, — которая показывает, насколько сильна любовь, — она задумалась. — Пневматический пистолет означает случайное первое свидание. Револьвер 22-го калибра — первый секс. Полуавтоматический пистолет 38-го калибра — несерьезные моногамные отношения.

— Хорошо, — он улыбнулся, сворачивая за угол. — Снайперская винтовка М24 обозначает, что вы встречаетесь. И, может быть, «Карл Густав» — максимальное значение на шкале, обозначающее женитьбу.

Она улыбнулась, вспомнив, что «Карл Густав» — это противотанковый гранатомет.

— Какой циничный мужчина. Итак, какой рейтинг получают выстрелы в твоем прошлом?

— Первая девушка… пистолет 38-го калибра. Вторая — «Магнум» 44-го калибра.

На деление выше моногамных отношений, что означало: он серьезно относился к этой женщине.

— Понятно.

Поколебавшись, Бен спросил:

— А как насчет Джоуи?

Когда ее спина напряглась, она сдержала свой порыв резко ответить — «не твое дело». Но, возможно, оно было как раз его.

— Я бы сказала, 38-й калибр, потому что я никогда не захожу дальше 38-го калибра.

Крошечные мышцы вокруг его глаз напряглись, как при сильном ветре в лицо.

— Принято.

— У меня не бывает типичных отношений, Бен. Можешь считать это моим жестким пределом. У меня есть рабы. Я забочусь о них — даже люблю их, — но не в обычном понимании любви между мужчиной и женщиной.

Он кивнул.

Время сменить тему. Давно пора.

— Ты сегодня хорошо проявил себя с Пейдж. — Анна повернулась и погладила Бронкса — И ты тоже, малыш.

В ответ Бронкс украдкой лизнул ее палец, восхищенно постукивая хвостом.

— У меня была практика с ребятами Маркуса, — сказал Бен. — Когда он занимается с подростками боевыми искусствами, то просит добровольцев присмотреть за ними.

— Ах, что ж, Пейдж теперь есть, о чем подумать, — без задней мысли она положила руку ему на бедро. То, как напряглись его мышцы под ее прикосновениями переключило происходящее между ними во что-то более сексуальное.

Она боялась, что оценка их встреч поднимется от милого револьвера 22-го калибра до чего-то более впечатляющего. И что ей тогда с этим делать?

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, отвлекая ее от размышлений.

— Ее родители учили ее, что женщины пассивны по своей природе. И мужчина никогда не потерпит напористую женщину рядом с собой, — она усмехнулась. — Тем более агрессивную.

— Чертовски глупо.

— Точно. Но теперь Пейдж видела, как женщина дает сдачи, и слышала, как уверенный в себе мужчина наслаждается этим зрелищем, и ему все еще нравится эта женщина.

— Мне действительно понравилось то, что я видел, — сказал он.

— Я заметила.

Он фыркнул:

— Правда?

Пейдж этого не видела, но Анна обратила внимание на чересчур большую выпуклость в области ширинки Бена. Он заслуживал награды за такую прекрасную реакцию, но это было бы не так…

Он накрыл ее руку своей и передвинул к паху. У него все еще была эрекция.

— Я всё понял про Ваш предел, Мэм. Но у многих людей есть ограничения, и они все еще умудряются заниматься сексом. Давайте заниматься сексом.

Ее тело замерло от прилива желания. И все же…

— Я не хочу причинить тебе боль, Бен.

Он взглянул на нее, его карие тигриные глаза были полны решимости.

— Анна, тебе нравится, когда люди лишают тебя чего-то в жизни, потому что боятся, что тем самым причинят тебе боль?

Эти слова пробудили ее, как яркий свет в лицо будит спящего.

Он улыбался… пока она не схватила его за член.

— Что ж, Бенджамин, я правильно понимаю, что нам не нужно беспокоиться о том, что тебе будет больно? Хочешь поехать ко мне?

****

Бен совершенно точно знал, что у него будет гребаный сердечный приступ — чертовски скоро, — и Госпоже Анне придется объяснять, почему у нее в постели лежит на спине голый мертвец.

Как и причину, почему на спинке кровати остались вмятины от пальцев.

Она ущипнула его за член.

— Господи! — он поднял голову и сердито посмотрел на нее.

Госпожа вздернула бровь:

— Я бы посоветовала тебе перестать думать, Бенджамин. Иначе… — ее пальцы угрожающе сжали одно яичко, потом другое. Бен мгновенно покрылся потом.

Когда она царапнула ноготком чувствительное местечко у его ануса, у Бена закружилась голова.

И когда она отпустила яйца, кровь прямиком устремилась к члену, который и без того был напряжен. Вокруг него были намотаны кожаные ленты.

Бен вновь откинул голову на подушку, каждый мускул в его теле был напряжен до предела.

Ему просто необходимо кончить. Так. Охрененно. Сильно.

Когда она улыбнулась ему, черт возьми, этого было почти достаточно, чтобы он кончил. Она была великолепна: абсолютно голая, покрытая золотистым загаром. Высокая, полная грудь с тугими сосками. Красивые глаза. Губы, распухшие от его поцелуев. Она была похожа на одного из тех женских сексуальных демонов — суккубов — тех, перед которыми не мог устоять ни один мужчина.

Когда она наклонилась ближе, длинные волосы шелковистой сладостью рассыпались по его паху, и знойный смех жаром опалил кожу. А затем он почувствовал…

О, Господи, она не сделает этого.

Она сделала.

Ее язык прошелся по головке его члена. Влажное тепло обогнуло щель и заскользило по коже. Эрекция стала еще сильнее. Ленты болезненно впивались в кожу, пока Анна дразнила его. Она оттянула крайнюю плоть. Немного пососала.

Его начало трясти. Напряженные руки судорожно сжали дубовые столбики кровати. Стон, вырвавшийся у него, казалось, не мог исходить от живого существа.