Служить цели

Что если бы ее брат Трэвис однажды занял ее место в команде охотников за головами и был бы убит при поимке беглеца? Одна мысль об этом была подобна удару ножом в сердце. Она бы считала, что, если бы была там, где должна была быть, Трэвис бы не погиб, или, по крайней мере, она бы погибла вместе с ним. Она бы чувствовала, что ей не стоит дальше жить.

Да, примерно это должен был чувствовать Бен, и неважно, что это безумие.

Логика не входит в состав уравнения вины.

— Спасибо, Зет. Я благодарна тебе за краткий урок психологии. — Скорбь никуда не денется, но иррациональные эмоции… что ж, может, ей удастся выбить его из колеи «это-моя-вина», в которой он застрял.

— Можешь забирать его прямо сейчас. Я сам встану на входе, пока не дозвонюсь Госту, — сказал Зет. — Ему повезло, что у него есть ты, Анна.

Есть я?

— Он не…

Но Зет уже отключился.

К тому времени, как Бен закончил регистрировать пришедших, к нему подошел Зет. Должно быть, он начал спускаться в ту же минуту, как она позвонила.

— Ты свободен, Бенджамин.

Бен нахмурился.

— Но…

— Пошли, саб, — коротко приказала Анна. Ответом на протест в глазах сторожевого пса была исходившая от нее энергия доминирования, действовавшая на сабмиссивов, как невидимая сокрушающая сила. Она протянула ему руку и порадовалась, когда он принял ее помощь, чтобы встать.

Анна вела его через главный зал.

— Пока я уважаю твои границы, я могу делать с тобой все, что захочу. Правильно?

— Что? — Вопрос отвлек его внимание от сцен, мимо которых они проходили: стеклянные банки на груди и члене сабмиссива, изящный узор из игл, воткнутых в широкую спину, Дом, орудовавший двумя флорентийскими флоггерами.

После секундного обдумывания ее вопроса, Бен кивнул.

— Да, Мэм.

Его лицо слегка оживилось. Немногие могли равнодушно пройти через свехзаряженную атмосферу «Царства Теней» и не проснуться.

Едва уловимая угроза, которую она только что применила, усилила эффект.

Анна начала подниматься по винтовой лестнице на второй этаж.

Он остановился.

— Куда Вы идете?

— Мы собираемся играть наверху, в одной из приватных комнат. — Хотя обычно она вела раба за пенис, как за поводок, в случае с Беном она просто схватила его за ширинку, ремень и прочее и потащила за собой по лестнице.

— Я никогда не был наверху, — Бен оглядел длинный коридор. Над дверями занятых комнат горели красные лампочки.

— После стольких лет работы в клубе? Я бы сказала, что пришло время, — она заглядывала в каждую свободную комнату, мимо которых они проходили. Анна отказалась от богато украшенной в викторианском стиле, где Бен чувствовал бы себя не в своей тарелке. Затем от унылой комнаты в готическом стиле. Еще одна, стилизованная под гарем, в принципе подходила, но не сегодня. Пещера варваров — точно нет.

Комнаты, которую она искала, не оказалось там, где она была в прошлый раз. Манера Зета делать перестановку и менять декор чертовски ее раздражала.

А вот и она.

Они вошли в комнату, которую Анна называла «Главной Ковбойской». Хотя Зет называл ее «Техасской» комнатой.

Суровый Нолан очень развеселился бы, увидев ее.

Стены были обшиты панелями из темного дерева, а не обоями. Ковры из воловьей кожи были разбросаны по блестящему деревянному полу. Старинный сундук, стоящий рядом с огромным черным кожаным креслом, выполнял роль столика. Темно-красно-черный ковер навахо ручной работы украшал одну из стен. На другой стене висело панно с головой буйвола, и ей совсем-совсем не хотелось знать, настоящая она или нет. Люстра в виде колеса телеги освещала комнату. А игрушки хранились в старинном шкафу из орехового дерева.

Из колонок едва слышно доносилась музыка в стиле кантри-вестерн.

Она улыбнулась, увидев, что Бен немного расслабился. Большие парни, как правило, предпочитали комнаты без хрупкого стекла и мебели.

Когда он увидел, что обрамляло шкаф у дальней стены, его глаза расширились. Приваренные подковы служили крючками для флоггеров и кнутов.

Она заметила, что Зету нравилось использовать орудия боли для интерьера.

Поставив сумку с игрушками на сундук, она достала несколько тонких полосок на липучке.

— Разденься и встань под цепи, пожалуйста, — она указала на место и заметила, как напряглись плечи Бена, когда он увидел две тяжелые черные цепи, свисающие с темных открытых потолочных балок.

Тот молча разделся. Мысли и эмоции Бена были далеко отсюда. Настолько, что он почти полностью отрешился от этого мира.

Она могла бы вытащить его оттуда. Но если она не спровоцирует изменения в его мыслях, он потом обратно вернется в это уныние.

Ее губы плотно сжались. Иногда быть Доминой все равно что вести машину по серпантину. В темноте. Узкому и извилистому.

Ошибки могли очень и очень дорого стоить.

Бен верил, что она не причинит вреда его телу. Но он не понимал, что гораздо больше она беспокоилась о его разуме.

Анна бросила одно из одеял на кожаное кресло и поставила бутылку воды на сундук.

По его телу пробежала дрожь, когда она застегивала на нем тяжелые кожаные манжеты на запястьях и лодыжках. Связывание было одним из его триггеров, который она собиралась применить, но не злоупотребляя.

— Руки вверх, — Анна встала на маленькую резную скамейку для ног, обтянутую воловьей кожей, чтобы прикрепить D-образное кольцо его манжеты к одной цепи, используя липучку шириной в полдюйма.

— Опусти руки вниз, — приказала она.

Он слегка дернул за удерживающее устройство, и ничего не произошло.

— Сильнее.

Раздался звук отклеивающихся липучек. Все верно. Он знает, что прикован и, но может освободиться в любой момент. Молча она снова закрепила это запястье так же, как и другое. Закончив, она вложила цепи ему в ладони.

— Можешь за них держаться.

Анна слезла со скамейки и развела его ноги в стороны.

— Держи ноги раздвинутыми, Бенджамин. Я не хочу, чтобы ты их сдвигал.

Опустившись на одно колено, она провела руками по его напряженным икрам, по четко очерченным мышцам бедер, вдыхая его мужской запах. Его член был вялым — весомое доказательство его душевного состояния.

Давайте посмотрим, как долго это продлится. Она расстегнула молнию на своей кожаной куртке и юбке. Сняв их, Анна осталась в черной эластичной майке, стрингах с завязками по бокам и ботфортах на высоком каблуке.

Его глаза расширились

— Я собираюсь отшлепать тебя, саб, — сказала она, добавив в голос хрипотцы — это было несложно. У него действительно было самое сексуальное тело, которое она когда-либо видела. Обычно ее рабами были классически роскошные мужчины, обладающие обтекаемой, красиво вылепленной мускулатурой. Но огромное тело Бена перед ней было покрыто шрамами. Целая гора мышц. Отталкивающие, грубые черты лица.