СЛВ 2

Заинтересовались этим делом даже саламандры, и гномы приволокли к монастырю одну из них, особо умную и мощную.

А вот сам Единый ничем своего интереса не проявил, а внимание Мира к этой мышиной возне привлекать боятся все участники, и наши и не наши. Ума пока хватает. Но неизвестно что у мятежных попов в голове и что они могут отчебучить в случае поражения, этого опасаются.

Сами же попы сидят в осаде уверенно, и это тоже настораживает. Может, блефуют, а может, и есть у них козырь в рукаве. Точно неизвестно, а значит, будем думать, что есть. Владыка Иннокентий сидит там же, грозит всем карами земными и небесными, но выглядит уверенно, истерик не устраивает.

По всей территории княжества раскольники имеют перевес, их пока не трогают, просто пытаются блокировать главные дороги, но не сильно-то и получается. И уже были стычки охотников и инквизиторов официальной церкви с отрядами из монастыря, и наши понесли жестокие потери. Чужие амулеты рулят.

И потому осадная союзная армия вынуждена держать два кольца обороны, внешнее и внутреннее. Идёт лихорадочный сбор данных, лезть нахрапом опасаются, пробовали уже, не вышло. Наскоро получили по зубам, умылись кровью и отошли. Защита у монастыря сильная, магия против неё не работает, оружия много, голодающими осаждённые тоже не выглядят.

А потому придётся завтра с утра идти туда. До утра есть время на подготовку и прочее, а с первыми лучами солнца выходим.

Мы не были против, да даже если бы и были, всё равно идти надо.

— На рожон лезть не будем, — вслух как бы уточнил у Лары очевидное Арчи. — Как будто и нет нас. Тебя высадим, найдём местечко поукромнее, да и подождём немного.

— Хорошо бы, — немного недоверчиво посмотрела на него эльфийка. — А то ведь знаю я тебя, не утерпишь. На Далина одна надежда. Ладно, мальчики, идите на «Ласточку», я буду чуть позже. Надо мне и этих упырей разговорить, и со всеми желающими пообщаться. С тем же Ромашкиным, к слову. Узнаю, как там дела у отца Саввы да предложу им протекторат, в самом деле.

Мы дисциплинированно поднялись на ноги и отправились на выход. Дел у Лары действительно много, и я даже не уверен, что придёт она ночевать к нам на корабль, как обещала, а не просидит всю ночь у ключ-камня, переговариваясь со всеми желающими.

— Надо трофеи разобрать, — без обиняков объявил мне на улице Далин. — Не успели мы. Да и сегодня с них сняли достаточно. А я двигателем займусь. Арчи заставим все защитные руны на обшивке обновить, да и силовой каркас проверить тоже не мешало бы.

— Заставит он, — негромко хмыкнул маг. — Без сопливых скользко. А я ещё днём хотел этим заняться.

— Тем более, — не стал спорить с ним гном. — Все при деле. Но только ненавижу я идти на дело с бардаком на борту. Да и мало ли, вдруг найдёте чего ценного.

— Без проблем, — успокоил его я. — Ты чего? Надо — значит сделаю. А пулемёты ты уволок, мне же работы меньше.

Подойдя к «Ласточке», мы переглянулись и, даже не став перекуривать, отправились заниматься каждый своим делом. Далин принялся чем-то тихонько греметь у себя в машинном отсеке, Арчи схватил лестницу и полез ползать по внешней обшивке фюзеляжа, так же тихонько и очень осторожно применяя магию на защитных рунах. А мы с Антохой так же тихо, на носочках, прокрались в грузовой отсек и вызвали туда же Кирюшку.

Все подспудно боялись разбудить Лариску и вели себя очень осторожно, я даже улыбнулся.

— Начнём? — шёпотом спросил у меня Антоха, и я согласно кивнул. Дело у них завертелось не менее лихо, чем в прошлый раз, и я успокоенно уселся в открытом проёме грузового отсека, свесив ноги наружу и наконец-то закурив. Кирюха серой молнией носился от мешков к сидящему с тетрадкой в руках на табуретке Антохе, что-то ему показывал, и так же молнией раскидывал добычу по многочисленным ящикам. Пока в ход пошла только захваченная провизия и прочее хозяйственное добро, так что я не лез, им виднее.

Чай, кофе, сахар, карамельки, орехи и вяленое мясо, специи и соль, одеяла и спальные мешки, походные кружки-ложки-котелки, Кирюха радовался им как ребёнок. Деньги, письма, карты и личные вещи откидывали в отдельный ящик, чтобы не мешали, потом посмотрю.

Потом в ход пошло захваченное оружие, трюмный подтаскивал его мне, я разряжал, если было надо, прицеплял к нему бумажку с инвентарным номером, и отдавал обратно. Мельком лишь удивился тому, до чего же Антоха у Далина складскому делу насобачился, смотри ты, номера хранения смело выписывает, а для меня эти циферки до сих пор тёмный лес.

— А вот этот револьвер, к примеру, можно мне взять в личное пользование? — отвлёк меня от ничегонеделания Антоха. — Под зарплату? На сколько он потянет?

Я без интереса посмотрел на действительно очень хороший и дорогой гномский револьвер, снабжало управление благочиния своих работников по высшему разряду.

— Бери, — безразлично отмахнулся от парня я, зачарованно смотря на замершее волшебное озеро, в котором начали отражаться яркие звёзды. Никогда такого не видел, честное слово. — Рублей в двести-триста, у Далина уточнишь.

— Триста рублей? — задумался Антоха. — Три моих зарплаты в аэропорту. Ладно, потом. Не по Сеньке шапка.

— В смысле потом? — удивился я. — Бери, если надо. С получки вычтем, ещё и останется, не переживай.

— А сколько примерно мне светит? — вертел Антоха в руках ладный револьвер, не в силах отложить его в сторону. — Ну, за месяц?

— Трёшка где-то, — прикинул я в уме самый минимум. — У Далина уточни, говорю же тебе!

— Триста рублей? — обрадовался Антоха. — Как раз на револьвер, беру!

— Три тысячи, — немного досадливо сказал я, снова прикидывая в уме цифру, не многовато ли ляпнул. Но по опыту прошлых лет можно было с уверенностью сказать, что не много, а и даже как бы не маловато. Уж очень дофига мы успели хапнуть за эти два рейса.

— Ого! — округлились глаза у Антохи, а ко мне тут же подскочил Кирюшка.

— А мне можно? — с надеждой пропищал он. — Баночку вот эту, коробочку вон ту, ремешок вон тот и походный наборчик? Там ножнички маленькие, нитки с иголками, зеркальце и много еще чего. Можно?

— Бери, конечно, — я даже не стал смотреть не его трофеи. — Тебе можно. И давайте уже закругляться, друзья, спать охота, сил нет.

Подельники зашуршали в усиленном темпе, там оставалось действительно немного, а я с удивлением уставился на дорожку, ведущую от дома Лары к выходу из скальных стен. По ней деревянно ковыляли четверо диверсантов, сверкая в сумерках голыми задницами. Двое, с лопатами в руках, тащили на себе своего мёртвого товарища, а ещё двое с совками и вёдрами направились куда-то в сторону кустов, где они и сидели в засаде.