Смайли

Важно, чтобы Вэнни ему доверяла.

То немногое, что он знал о человеческих женщинах, только подтверждало, что это единственное условие, при котором ему будет позволено с ней остаться. Он не хотел уходить. Это могло свести его с ума - если ему придется бессмысленно мотаться по своей квартире, пока она будет оставаться в Хоумленде.

"Вагер и другие мужчины даже не собираются посягать на мою женщину."

Он внутренне поморщился, подумав о ней таким образом - но это была чистая правда. Она уже была его женщиной.

Он вдруг понял, что все больше сочувствует самцам, которые западали на людей. Это только в теории казалось, что убедить одну из них пустить мужчину в свою постель и в сердце будет проще простого. Реальность же доказывала, что это может быть каким угодно - но только не легким.

Все, что он знал о ритуалах знакомства с человеком, было неприемлемо в Хоумленде. Например, он категорически отказывался взять ее с собою поужинать в баре. Тогда ему пришлось бы драться с другими самцами, если они попытаются завоевать ее внимание.

Такая демонстрация насилия может оставить у нее впечатление, что он просто порочный мужчина...

В конце концов Вэнни заговорила, и только тогда он понял, что молчание между ними снова затянулось:

– Как ты вообще мог такое сказать?

Он изо всех сил пытался вспомнить, что же такого он ей сказал. Она ему напомнила:

– И как же я нас спасала?

– Препарат, который они дали мне, если это полная доза ...
– Он не хотел, чтобы она пугалась, но лгать ей он тоже не собирался:

– Я стал бы совсем тупым и бессмысленным, если бы главной потребностью для меня стал секс, чтобы заботиться о том, делаю я тебе больно или нет - и насколько тебе самой плохо. Полная доза препарата, который был создан в Meрсил, чтобы испытывать на нас, вызывает чрезвычайно жестокое сексуальное поведение и полную потерю памяти. Но ты предупреждала меня обо всех своих симптомах - вместо того, чтобы их прятать. К счастью, я даже не допил до конца свой напиток. Иначе все могло обернуться трагедией.

– Я получила большую дозу наркотика, но почему-то все помню.

– Препарат, который дали тебе, был более мягким его вариантом. Мы слышали от сотрудницы, которая там работала, что исследовательский центр, связанный с "Meрсил Индастриз," давно тестирует новую версию. Она заявила, что они создали его специально для использования на человеческих самках. Мы считаем, что Церковь Вудса могла получить его от них.

– Грегори говорил, что он его у кого-то купил, только не упоминал его имени. Он называл препарат "B-47".

– Наша целевая группа берет интервью у каждого с этого объекта, чтобы выяснить, кто продал его этой Церкви.

– Значит, мы с тобой оказались подопытными кроликами в эксперименте с непроверенным препаратом?

– Мы использовали термин "лабораторные крысы", когда сами были предметом тестирования в Meрсил. Полная доза "препарата размножения", если бы они ее использовали, человека могла бы убить на месте.

Я просто впадаю в ярость, зная, что это могло случиться с тобой! Уже после того, как я вернулся в Хоумленд, я разговаривал с врачом. У тебя могла возникнуть сердечная недостаточность или спазм сосудов, которые неизбежно ведут к смерти.

Его охватывал изнутри леденящий холод, стоило ему только представить себе ее безжизненное тело. Он уже мечтал отправиться в тюрьму Фуллера, и собственноручно допросить всех, кто работал с Дрэквуд.

Но прежде всего им нужны были доказательства, чтобы они могли предъявить обвинение церкви Вудса. В противном случае пастор Грегори Вудс сам мог обвинить ОНВ в предвзятости и нападках - будто бы в отместку за их откровенные взгляды и высказывания в отношении Новых Видов.

Это был тот самый "рекламный кошмар", в котором они не нуждались.

Он смотрел ей в глаза, и ненавидел себя за то, что видит в них боль. Она невольно была втянута в его мир, отравленный наркотиками - но он ни минуты не жалел, что она была здесь, и с ним. Он бы просто ее не встретил, если бы в них не были направлены их стрелы.

Он мог сожалеть об обстоятельствах, но никогда - о результате.

Вэнни находилась всего в нескольких дюймах от него, и именно там, где он хотел ее видеть.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Вэнни оставила его речь без ответа.

Смайли прожил адскую жизнь. Ее только раз накачали наркотиками - но он пережил бесчисленные эпизоды, которые были гораздо хуже, чем то, через что пришлось пройти ей. Он помог ей справиться с самым худшим - но тогда, в "Meрсил Индастриз," он был один.

Она вдруг поняла, что никогда раньше так не сочувствовала Новым Видам.

– Ты уверена, что я ничем не повредил тебе во время секса, Вэнни?
– его голос смягчился.
– Ты можешь смело мне сказать, если я это сделал.

Она отвернулась, не выдержав его страдальческого взгляда.

– Я действительно не хочу об этом говорить.

Он тихо выругался:

– Я все-таки тебя поранил. Мне очень жаль.

В голосе Смайли звучало мучение, и от этого она чувствовала себя виноватой.

Он заслужил от нее полной откровенности - даже если это заставляло ее корчиться со стыда. Она посмотрела на него, и протянула руку, положив ее ему на ладонь.

Этот контакт, кожа-к-коже, помог ей снова почувствовать с ним какую-то связь.

– Я просто чувствую себя неловко. Вот почему я не хочу об этом говорить. Единственный человек, с которым я поделилась хоть какими-то подробностями той ночи, была моя лучшая подруга. Она единственная, с кем я могу комфортно обсуждать все, что касается секса. На следующее утро мне было немножечко больно, но вовсе не потому, что ты сделал что-то плохое. Теперь я в порядке.

– Я был слишком груб.
– Он поморщился.
– Я понимаю. Спасибо, что сказала мне правду. Ты была настолько тугой, что я боялся, что немного тебя порвал. Вэнни... тебя должен осмотреть кто-то из наших врачей.