Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Смена полярности
Шрифт:

— Э-э-э… Что ж, благодарю за спасение, Дра… мистер Малфой, — сухо сказала Гермиона. — Полагаю, я теперь у вас в долгу. Но этот ужасный инцидент так сильно на меня подействовал, что, боюсь, я вынуждена немедленно уйти.

Драко поднялся на ноги, не сводя с неё взгляда.

— Хорошо.

Только отойдя на несколько шагов от Драко, она вспомнила о своей палочке. Обернувшись, Гермиона посмотрела на бессознательное тело Роберта и вытянула руку:

— Акцио, палочка!

Палочка тут же прыгнула ей в ладонь. Ещё раз посмотрев на Драко, Гермиона развернулась и побежала — пришлось остановиться и снять эти треклятые каблуки — в сторону Хогвартса.

***

«Откуда он знал,

где меня искать?»

Этот вопрос не выходил из головы Гермионы весь день, но ещё важнее был другой: «Почему я его поцеловала?»

Он следил за ними? А если да, то как долго? Почему ни она, ни Роберт его не заметили? Что ж, Гермиона была безмерно благодарна, что ему хватило ума оставаться незамеченным. Если бы не Драко, Мерлин знает, что бы произошло. Без сомнений, что-нибудь мерзкое, злобное, из серии «я захвачу мир». Кто знает? Быть может, Гермиона преувеличивала, ведь всё могло быть гораздо проще, однако не менее ужасно: её могли изнасиловать.

Гермиона вздрогнула, почувствовав, как по позвоночнику будто кто-то провёл холодным пальцем.

Однако она почти не сомневалась, что насилие не входило в планы Роберта. Гермиона оделась, будто проститутка, но он обратил на неё внимания не больше, чем кот на миску с овощами. Да и, несмотря на прошлый вечер, она никак не могла забыть о доброй улыбке Роберта и его хороших манерах. Да, он замышлял нечто страшное, но на насильника явно не был похож.

«Не будь такой доверчивой дурочкой, Гермиона! Именно из-за этого всё и произошло!»

Голос в голове был прав. Гермиона была на редкость глупой, совершая один дурацкий поступок за другим. Как получилось, что так называемая «умнейшая ведьма поколения» так ошиблась? А самой большой ошибкой было влюбиться в своего же врага детства, который, ко всему прочему, ещё и гей.

А потом ещё и поцеловать его, зная, что до этого он целовался с учеником.

«Но он, похоже, собирался снова поцеловать меня», — с надеждой пропел голос. Это одновременно разозлило и удивило Гермиону: сколько же разных голосов в её голове. Ей только двадцать три, а у неё уже галлюцинации…

И тут Гермиона вспомнила о своём дне рождения, который был в это воскресенье. При мысли о подарках, письмах и добрых пожеланиях настроение было поднялось, но тут же снова упало. Гермионе будет двадцать четыре. Она станет ещё на год старше. На год к ближе к двадцати пяти, а там недалеко и до тридцати, и до сорока. Это означало, что скоро она станет «женщиной средних лет».

Зрелой одинокой женщиной. Старой девой. Её единственными увлечениями останутся вязание крючком и выпечка, зрение из-за любви к чтению ухудшится, а компанию ей будет составлять только десятилетний кот, похожий на Живоглота. По будням днём она будет учить истории магии, а по вечерам — проверять сочинения учеников. Выходные же она будет проводить с профессором Макгонагалл — к тому времени та станет уже совсем старой, — обсуждая какую-нибудь ерунду, вроде политики или погоды.

Столь ужасное воображаемое будущее так сильно расстроило Гермиону, что испортило ей настроение на весь оставшийся день.

***

Всю следующую неделю Гермиона была так занята, что вскоре забыла и о произошедшем с Робертом, и о поцелуе с Драко. Иногда обрывки воспоминаний появлялись из глубин подсознания, но она быстро изгоняла их обратно. Помогло ещё и то, что Драко с того вечера она больше не видела. И слава Мерлину.

Но работа была не единственным, что занимало Гермиону. Она начала замечать, что с Лавандой происходит нечто странное. Та почему-то стала отдаляться от Гермионы: равнодушно и коротко отвечала на вопросы, практически не ходила есть в Большой зал и постоянно была погружена в собственные

мысли. Лаванда даже начала избегать её, пользуясь той же тактикой, что и Гермиона, когда скрывалась от Драко: резко разворачивалась и шла в противоположную сторону, как только замечала её.

Но зачем? Неужели она чем-то обидела Лаванду? Неужели это из-за поцелуя с Северусом Снейпом? Но разве Лаванда её не простила? А затем раздался тоненький голосок:

«Неужели она устала от меня? От нашей дружбы?»

Больно было думать, что причина в этом. А ещё Гермиону удивляла собственная неуверенность. Однако нервничать из-за возможной потери подруги в лице Лаванды Гермиона перестать не могла. Весь прошедший год она лишь нагружала Лаванду своими романтическими неудачами с Драко. Если подумать, она была настоящей эгоисткой, ведь все их разговоры сводились к ней. Когда в последний раз Гермиона предлагала Лаванде выговориться? Когда в последний раз пыталась помочь делом или советом? Когда в последний раз была хорошей подругой?

Гермиона вспомнила всё, что сделала для неё Лаванда, и ей стало стыдно. Мерлин. Она была плохой, очень плохой подругой. Вне всяких сомнений Лаванда, наконец, поняла, что Гермиона паразитирует на их дружбе, и решила, скажем так, провести дезинсекцию. Какой толк от друга, который только берёт, ничего не отдавая взамен?

«Я всё исправлю. Приглашу её в хороший паб в субботу, и мы будем говорить только о ней. Ни слова обо мне или Драко».

Чувствуя себя немного лучше после такого решения, Гермиона вышла из библиотеки, куда приходила заниматься научными исследованиями, и направилась на ужин. На подходе к Большому залу она заметила, что ей навстречу идёт Герман. Гермиона напряглась, но продолжила идти. В последнее время она постоянно чувствовала неловкость в его присутствии. На уроках истории магии у семикурсников она даже смотреть на него не могла. А когда по чистой случайности всё же бросала на него взгляд, в её памяти тут же всплывала сцена с его поцелуем с Драко.

«Если подумать, я должна сделать ему замечание. Пусть у меня и не хватает мужества упрекнуть Драко, но Герман — ученик. У меня есть полное на это право».

— Здравствуйте, мистер Рейнджер, — сказала Гермиона, остановившись перед ним. — Могу я поговорить с вами?

Герман смерил её равнодушным взглядом.

— О чем?

Гермиону немного смутил столь грубый тон, но она всё равно продолжила:

— О той ночи, когда я застала вас с профессором Малфоем в… м-м-м… неприятной ситуации.

Сложив руки на груди, Герман нахмурился:

— И?

— И? — изумлённо переспросила Гермиона. — Мистер Рейнджер, разве вы не в курсе, что в школе запрещены отношения между учеником и учителем? В конце концов, вы староста мальчиков. Но это звание у вас могут отнять…

Герман нахмурился ещё сильнее.

— Профессор, вы мне угрожаете?

— Мистер Рейнджер, я не угрожаю. Я всего лишь объясняю вам…

— Потому что если это так, — перебил тот, — то имейте в виду, что я не выношу угроз, особенно от таких, как вы. Не думайте, что я не заметил вашу глупую одержимость Драко.

— Да как вы смеете…

— Я всё знаю, профессор Грейнджер, — снова перебил Герман, подходя ближе. — Знаю обо всех ваших планах относительно Драко, так что не вам меня учить, лицемерная грязнокровка. Но, позвольте, я вам кое-что скажу, — он подошёл ещё ближе, встав буквально лицом к лицу с Гермионой. А затем, понизив голос, сказал с угрозой: — Отступитесь. Драко мой и только мой. Вы перешли мне дорогу, а я позабочусь о том, чтобы кто-нибудь перешёл вашу. Раз и навсегда.

Гермиона открывала и закрывала рот, будто выброшенная на берег рыба, не в силах вымолвить ни слова от шока.

Поделиться с друзьями: