Смерч войны

С марта 1943 года по апрель 1944-го производство на заводе Круппа в Руре упало на двадцать процентов — меньше, чем тогда утверждала британская пропаганда, но тем не менее существенно [1056] . Пострадали в той или иной мере и другие предприятия. В Эссене было разрушено или серьезно повреждено 88 процентов жилья и погибло семь тысяч человек, но, как показали послевоенные исследования, производство все же не прекращалось благодаря самоотверженности немцев вплоть до марта 1945 года. В конце января 1945 года Альберт Шпеер мог подвести огорчительные итоги: вследствие бомбардировок в 1944 году танков произведено на 35 процентов меньше, чем планировалось и требовалось для Германии, самолетов — на 31 процент, грузовиков — на 42 процента [1057] . В определенном смысле эти результаты вполне оправдывали программу объединенного бомбардировочного наступления союзников: мы уже знаем, на что способны вермахт и люфтваффе, имея в достатке танки и самолеты.

1056

Bishop, Bomber Boys, p. 371.

1057

Overy, Why the Allies Won, p. 131.

Критики стратегических бомбардировок обычно указывают на то, что они не привели к значительному сокращению реального военного производства в Германии, и этот вывод основан на неверной предпосылке. Бомбардировочная кампания должна была сковать темпы наращивания военного производства, которое позволило бы Германии продлить или даже выиграть войну; эта задача, как показано на графике 1, была успешно выполнена. И точечные бомбардировки, и бомбардировки по площадям были нужны для того, чтобы задушить экономическое чудо Шпеера, что и было сделано, хотя в 1944 году британским ВВС пришлось больше заниматься заводами люфтваффе и бомбить их с более высокой точностью, чем в 1940 году. Вследствие бомбардировочного наступления в 1944 году общее промышленное производство в Германии упало всего лишь на десять процентов. Результат малоутешительный ввиду жертв, понесенных союзниками, затрат на строительство 21 000 бомбардировщиков, уничтоженных противником, и гибели 720 000 граждан Германии, Италии и Франции [1058] . И все же бомбардировочная кампания отняла у Британии только 7 процентов ее средств и усилий, вложенных в войну. То есть в чисто военном отношении она себя оправдала.

1058

Overy, Why the Allies Won, p. 121.

В конце июля — начале августа 1943 года за десять дней было совершено четыре воздушных налета на Гамбург (операция «Гоморра»): погибло около тридцати — пятидесяти тысяч человек [1059] . 27 июля из-за аэронавигационной ошибки 787 самолетов британских ВВС сбросили бомбы в двух милях от намеченной цели — городского центра — на жилой гостонаселенный рабочий район. Тысячи полосок алюминиевой фольги, рассеянных в воздухе (кодовое название «Уиндоу»), ослепляли радары, защитив бомбардировщики от немецких истребителей и зенитной артиллерии. В Гамбурге стояла необычайная жара, и взрывы фугасных и зажигательных бомб создали огненный смерч, раскалившийся до 1600 градусов Цельсия и превращавший в пепел все, что встречалось на его пути. Говорили, будто зарево пожаров, не стихавших сорок восемь часов, было видно за сто двадцать миль.

1059

Lowe, Inferno, passim; Wheal and Pope, Dictionary, p. 448; ed. Parrish, Simon & Schuster, p. 606; World at War.

Уцелевшие из 1,8 миллиона жителей города бежали из огненного кошмара, сея повсюду панику. «Гамбург вселил в меня страх перед Всевышним», — вспоминал Шпеер. Он предупреждал Гитлера: налеты такой силы могут обрушиться по крайней мере на шесть других крупных городов Германии, и тогда производство вооружений окончательно остановится. Фюрер сказал в ответ: «Вы все наладите» [1060] . Геббельс был озабочен не меньше Шпеера и писал в дневнике:

«Самые тяжелые последствия и для населения, и для производства вооружений. Этот налет разрушил все иллюзии насчет возможностей противника продолжать воздушные операции. К сожалению, нам удалось сбить всего лишь несколько самолетов — двенадцать, как мне сообщили… Это настоящая катастрофа… Полагают, что надо найти жилье для 150 000 или 200 000 человек. На данный момент я не представляю, как мы решим эту проблему».

1060

Speer, Inside the Third Reich, p. 284.

Совершить еще шесть налетов оказалось не по силам союзникам, уже испытывавшим перенапряжение. 17 августа 1943 года 376 самолетов 8-й воздушной армии, вылетевших бомбить подшипниковые заводы Швайнфурта, были атакованы у Франкфурта тремястами истребителями. Немцы сбили двадцать одну «летающую крепость» еще до того, как воздушная армада приблизилась к Швайнфурту. За время налета американцы потеряли шестьдесят бомбардировщиков Б-17 (16 процентов), еще 120 самолетов были повреждены и в основном не подлежали восстановлению. 32 процента потерь были вызваны ракетами «воздух-воздух», впервые примененными немцами [1062] . 14 октября американцы, проявляя отвагу, граничившую с глупостью, решили повторить налет на Швайнфурт, отправив в рейд до трехсот бомбардировщиков. Они подверглись еще более жестокой расправе. Ракеты, бомбы, падавшие сверху зенитки и истребители уничтожили еще шестьдесят бомбардировщиков (20 процентов) и повредили 138 машин (46 процентов). Американским ВВС пришлось на время отказаться от дневных бомбардировок—до появления дальних истребителей, которые могли бы сопровождать и защищать бомбардировщики от немецких самолетов. Как бы то ни было, производство подшипников в Германии, по оценке Шпеера, упало на 38 процентов после первого рейда и на 67 — после второго удара, хотя это снижение за две недели было компенсировано применением других типов подшипников (не шариковых, а скользящих) и закупкой их у шведов и швейцарцев, всегда готовых помочь и хорошо оплачиваемых.

1062

Miller, Eighth Air Force, pp. 192-208.

К концу 1943 года американцы сделали дальний истребитель, начав его массовое производство (всего было выпущено 15 500 таких машин): одноместный «мустанг» П-51Б, способный лететь со скоростью 437 миль в час и сопровождать бомбардировщики до Берлина и обратно и поражать все, чем тогда располагали люфтваффе. Большую дальность полета обеспечивали сбрасываемые дополнительные топливные баки, а последняя версия истребителя, П-51Х, могла развивать скорость до 487 миль в час. Британские ВВС начали применять «мустанги» еще до вступления Америки в войну, однако перелом в воздушной войне наступил лишь в 1944 году, когда появились усовершенствованные версии истребителей (самая узнаваемая из них модель Д с «пузырьковым» плексигласовым фонарем кабины пилота). После того как «мустанги» стали господствовать в небе Германии, сбивая «мессершмитты», бомбардировщики союзников начали активнее нападать на заводы люфтваффе и нефтеперерабатывающие предприятия.

Появление американских суперистребителей послужило поводом для серьезной перепалки между Герингом и командующим истребительной авиацией генералом Адольфом Галландом. Воздушный ас имел неосторожность сообщить Гитлеру о том, что «мустанги» способны вести бомбардировщики в глубь территории Германии намного дальше, чем прежде, и Геринг устроил ему выволочку: «Это чушь, Галланд! Откуда у вас такие фантазии? Чистейшая выдумка!» Галланд ответил: «Это факт, герр рейхсмаршал! Американские истребители были сбиты над Ахеном. В этом нет никаких сомнений!» «Это неправда, — возмутился Геринг. — Такого просто быть не может». Когда Галланд предложил осмотреть обломки самолетов, Геринг заявил, что они скорее всего долго планировали, прежде чем разбиться. Галланд на это заметил, что им было бы разумнее планировать не в глубь территории рейха, а за его пределы. Герингу ничего не оставалось, кроме как закончить спор: «Я официально заявляю, что американских истребителей не было над Ахеном». «Приказ есть приказ, сэр!» — ответил Галланд [1063] .

1063

Speer, Inside the Third Reich, p. 290.

«Мустанг» мог встретиться в воздухе с очень грозным соперником, если бы Гитлер вовремя одобрил производство двухмоторного «мессершмитта» Ме-262, который был способен, по мнению специалистов, «вернуть немцам небо над Германией» [1064] . Высокоскоростной реактивный самолет давал Германии возможность «изгнать бомбардировщики союзников из воздушного пространства страны». Истребитель Ме-262 Гитлеру показали на аэродроме в Инстербурге (Черняховскё) после налетов на Берлин в конце ноября 1943 года. На демонстрации самолета присутствовали Геринг, Мильх, Шпеер, конструктор и изготовитель новой машины Вилли Мессершмитт, Галланд и адъютант фюрера в люфтваффе Николаус фон Белов. (Белов оставался правоверным нацистом до самой смерти в 1983 году. Его воспоминания о работе и отношениях с Гитлером в период между 1937 и 1945 годами служат бесценным и надежным источником информации для историков [1065] . Выходец из прусской юнкерской военной семьи был типичным представителем зверинца betes-noires, окружавшего Гитлера. Он сам и его жена Мария любили фюрера, а Мария еще была близкой подругой его наперсницы Евы Браун.) По воспоминаниям Белова, в Инстербурге Гитлер «подозвал Мессершмитта и спросил: «Можно ли этот самолет построить как бомбардировщик?» Конструктор подтвердил, сообщив, что он тогда сможет нести две бомбы по 250 килограммов. Заметив, что «это будет скоростной бомбардировщик», Гитлер приказал сделать из самолета бомбардировщик. Фюреру он был нужен для ударов по Лондону и южным портовым городам Британии при вторжении на остров, а не для защиты Германии от бомбардировочного наступления союзников. На переделки и создание бомбардировщика ушло немало времени, а бомбовая нагрузка значительно снизила скоростные качества самолета. Гитлер видел в нем новую «штуку», а не потенциально новейший тип боевого самолета.

1064

Gerhard L. Weinberg in eds Deutsch and Showalter, What If?, p. 206.

1065

Below, At Hitler's Side, passim.

В результате авиационная промышленность Германии распылила свои средства на отдельные производства, Ме-262 появился лишь в марте 1944 года и в столь небольших количествах, которые уже не могли ничего изменить. Бомбардировки нефтеперерабатывающих заводов и объектов люфтваффе привели к тому, что в рейхе не было горючего даже для учебных полетов, а многие новые модели самолетов были уничтожены еще на земле. Аналогичная участь постигла проект боевого самолета «арадо-234» [1067] , способного развивать скорость до 500 миль в час: немцы успели построить только двести машин до того, как Красная Армия захватила завод, куда они перевели сборку самолета с запада, боясь англо-американских бомбардировок [1068] .

1067

Первый в мире реактивный бомбардировщик.

1068

Gerhard L. Weinberg in eds Deutsch and Showalter, What If?, p. 207.

Альберт Шпеер своими глазами видел последствия бомбардировок Берлина, случившихся к концу 1943 года, когда после налета объезжал заводские кварталы города. Дома все еще горели, над ними на 20 000 футов поднимались облака дыма, и вокруг «нависла зловещая темень, как глубокой ночью». Когда он попытался рассказать об этом Гитлеру, тот перебивал его, задавая случайные вопросы например о том, сколько в следующем месяце будет выпущено танков [1069] . К концу года союзники сбросили на Германию в общей сложности 200 000 тонн бомб [1070] . По крайней мере им удалось сбить темпы наращивания самолетостроения, что показано на графике 2.

1069

Speer, Hitler, pp. 288—289.

1070

Overy, Why the Allies Won, p. 5; Wheal and Pope, Dictionary, p. 448.

В нацистском недолгом эксперименте многое связано с городом Нюрнбергом. В тридцатых годах здесь проходили главные нацистские сборища, принимались пресловутые антисемитские законы о гражданстве и расе, затем город подвергся жесточайшим бомбардировкам союзников, и, наконец, в нем заседал Международный военный трибунал, осудивший главных нацистских преступников [1071] . В ночь 30 марта 1944 года 795 самолетов союзных военно-воздушных сил превратили в руины центральные кварталы Нюрнберга. Правда, налет обошелся ценой тяжелых потерь главным образом среди канадских экипажей: немцы сбили девяносто четыре бомбардировщика, семьдесят один самолет получил серьезные повреждения. После этого рейда союзники временно приостановили ночные бомбардировки Германии, что им пришлось бы сделать в любом случае ввиду предстоявшего вторжения в Нормандию.

1071

Gregor, Haunted City, passim.