Смерть догоняет смерть

Волшебное сияние исчезло в бронированном брюхе сейфа, а Унжаков занялся диагностикой второго камня. Видимо, и им остался доволен, потому как, пожелав нам доброй ночи, он велел сопроводить нас в ту самую камеру, откуда еще позавчера мы были отпущены.

– Мне нужно к жене, - попытался возразить я.

– А мне к матери, - облизал Вартан пересохшие губы.

– Зачем же ночью-то? Люди отдыхают, к чему тревожить их сон? Утро вечера мудренее! Завтра, даст Бог, свидитесь.

Мне это очень не понравилось. "Даст Бог!" Всю оставшуюся ночь Вартан стонал и вскрикивал: "Свет, выруби свет!" Явно и ему было не по себе. Наступившее наконец серое утро внесло ясность, объясняя причину его беспокойства.

– Господин Гончаров, вынужден вас огорчить, - скорбно объявил Унжаков, когда поутру меня втолкнули в его кабинет.
– Очевидно, вам всем предстоит печальное путешествие на мое приватизированно-импровизированное кладбище, в штольню.

– А как же слово вора в законе?
– криво усмехнулся я, почувствовав, как паскудно и неуправляемо затряслись поджилки.
– Кажется, я выполнил все, что от меня требовалось.

– Конечно, все, кроме одного: вы не привезли алмазы.

– Вы что, считаете меня круглым идиотом?

– Да, Гончаров, если только вы не соучастник. Но допускаю, что вам, как и мне, натянули нос. Ночью в состоянии эйфории я совершенно не обратил внимания на два маленьких нюанса, характеризующих эти камни. Сегодня утром, на трезвую голову, кое-что мне показалось странным. После примитивной проверки обман всплыл налицо.

– В чем же он выражается?

– Возьми справочник и найди минерал алмаз. В графе "плотность" посмотри на его удельный вес. Нашел? Читай.

– Три с половиной грамма на кубический сантиметр.

– Совершенно верно. Каков, по-твоему, объем этой стекляшки, что вы притащили вчера?

Он небрежно швырнул мне бриллиант.

– Наверное, пару кубических сантиметров.

– Верно, точнее 2,3. Но при удельном весе в 3,5 это должно составлять восемь граммов или сорок каратов. Верно?

– Да, - осторожно согласился я.

– А теперь положи свою стекляшку на весы, выровняй стрелку гирьками. Не бойся, смелее. Сколько получилось?

– Восемнадцать с половиной граммов.

– Верно, или девяносто каратов. Откуда они взялись у алмаза? И еще. Видишь черту на лицевой площадке вашего булыгана? Ее я прочертил карандашом, ступень твердости которого 9. А, как известно, алмаз имеет предельную, высшую десятую ступень шкалы Мооса. Значит, перед нами подделка тяжелее алмаза почти в три раза и на порядок мягче корунда. Открой "Фианит" и ознакомься с его характеристикой. Не правда, похоже на твой трофей?

– Похоже, - пришлось согласиться мне, - но он так сказочно играл...

– На это и я купился. Коэффициент преломления у них почти одинаковый. Что скажешь? Согласись, вы заслужили штольню. Вас-то я сразу... А вот Оганяна с мамашей помучаю. Пока не вернет подлинные камни. Слишком большую ставку я на них сделал.

– Но при чем тут моя жена?
– покрываясь испариной, задал я вопрос.

– К сожалению, она уже кое-что знает, кое о чем догадывается. А мне свидетели не нужны. Очень сожалею, но ты в это дерьмо вляпался сам. Не мамка велела. Впрочем, у тебя есть один вариант: если ты через сутки скажешь мне, где хранятся мои реликвии.

Я понимал, алмазы где-то недалеко. Возможно, в доме ювелира, возможно, в "Сапфире". Дальше от себя Оганян их не отпустит. И ведь не отдает, несмотря на жуткие издевательства, которые этот мерзавец творит с его матерью. Да, видимо, это болезнь, вроде наркомании. И болен ей Вартан не в первом поколении.

– Он еще не знает о том, что вы обнаружили подделку?
– спросил я.

– Пока нет, но скоро узнает. Мне было интересно, насколько ты посвящен в этот обман. Теперь иди и думай, как, помогая себе, помочь мне.

Что я мог предпринять, по рукам связанный Ленкиным присутствием и жадностью Оганяна?

– Если вы уверены в том, что камни поддельные и существуют настоящие, то наверняка он прячет их где-то здесь, возможно дома, - поделился я своими соображениями.

– В доме их нет. Мы методично обыскивали его полгода. Сантиметр за сантиметром.

– Вот как?
– притворяясь, удивился я.
– Выходит, среди его окружения или даже родни были ваши люди?

– Возможно, но они ничего не нашли. Оставались сейфы магазина "Сапфир", но и там их не оказалось, поэтому-то я и решился на последний, жесткий вариант, поэтому же отпустил вас в Армению.

– Но обыскивали-то не специалисты, возможно, я бы проделал это успешнее.

– Возможно. Только поздно. Дом охраняют менты, а точнее, сидят в засаде. Тебя, наверное, выручать надумали, лопушки.

– Сколько их там?

– Человека три-четыре. Кажется, один офицер.

– Это хуже, - вслух подумал я.
– А шлюхи у тебя есть?

– Найдем! Объясни концепцию!

– Вам ведь нужен конечный результат, а не процесс его выполнения?

– Да, но ты можешь опрокинуть меня, сбежать и остаться в живых, а это меня совсем не успокаивает.

– Ты, ублюдок!
– вдруг вскипел я.
– В твоих руках остается жизнь двух неповинных людей - моей жены и его матери. Пока это будет в моих силах, я их не оставлю, понял?

Договорить я не успел: зайдя сзади, он огрел меня по хребту кочергой, правда, не очень больно и, видимо, оставаясь в рассудке.

– Это тебе за ублюдка! Сколько девочек нужно?

– Пару проституток, только смазливых и толковых.

– Есть такие. Какова их задача?

– В вартановском доме вместе с ментами они должны закрутить бордель, и так, чтобы к ночи вся стража крепко спала. Но только не мертвым сном. Это я проверю сам. Если они будут мертвы, вы теряете последний шанс.

– И ты тоже!
– мягко напомнил людоед.

– И я тоже! Давай лучше жить дружно.

– Согласен. Но учти, тебя по-прежнему будут пасти.

– Не сомневаюсь. Лишь бы не мешали.

– За это не беспокойся, вмешиваться никто не будет, если, конечно, ты не надумаешь сбежать. А теперь иди отдыхай.

– Я хочу к жене.

– Я много чего хочу. Ну да ладно, уважит тебя папа Жора, тем более к Вартану тебе нельзя.

– Это почему?

– Не твое дело. Посмотри видик, отдохни, а это тебе на память, чтобы не мучился, - он протянул мне бумажку, - не волновался, не строил иллюзий.

Моей рукой на ней был написан адрес "секретной" квартиры Оганяна, тот, что я оставлял Елене. Помощи ждать было неоткуда.

* * *

При моем появлении она даже не шевельнулась. Безумно глядя в потолок, Лена лежала в той же позе, что и двое суток назад, только теперь не ревела. Рядом массивная пепельница топорщилась ежиком.

– Здравствуй, Алена!
– Я осторожно присел на краешек софы и погладил ее больную ногу.

– Уйди, - бесцветно ответила она, даже взглядом не реагируя на меня.