Смерть его игрушка + эпилог
Шрифт:
Похож, очень похож на него.
Файл картинки называется 034tenebroso. Пытаюсь запомнить: tene - как тень и тенёта. B - есть б. Оно само по себе. Roso - как розовый цвет. И почти как Martini rosso.
Закрываю и разворачиваю ‘В контакте’ в момент, когда заходит Алина.
Замести следы. Подряд начинаю сохранять фотоальбом подруги с похода в горы. Двадцать одна фотография.
Теперь мы их просмотрим.
– Ой, Даша, какая красота!
Вместе с Алёной смотрим картинки. К нам присоединяются мужчины. Теперь я не смогу проверить, не осталось ли ярлыка в меню недавних документов.
Но,
Ещё одно помню. Папка называлась: ‘Сведения’.
Зачем это Андрею? Для чего нужен этот портрет, как и остальные картинки папки: другие портреты, рисунки домов, улиц, предметов?
Жаль, что у меня не больше времени.
17.
Сначала я собиралась в Интернет, но потом решила идти напролом.
– Ром, что такое “tenebroso”?
– спросила спокойно и непринуждённо, когда следующим утром снова обнаружила его сидящим на моей постели.
– ‘Тёмный’. А зачем тебе?
– ответил он, тоже спокойно и непринуждённо.
– А какой это язык?
– Испанский. Где ты встретила это?
– В Интернете.
– И чего там сразу не посмотрела?
– насмешливо спросил он.
– Не подумала, - покаялась я, скрывая лёгкое разочарование. Разочарование? Откуда? Не думала же я, что он занервничает или как ещё себя выдаст?
Нет, но была небольшая надежда, что его реакция хоть что-то прояснит.
В самом деле, его самообладание партизанской стойкости сто очков вперёд даст. Интересно, можно ли его вообще вывести из себя? Вчера утром, на кухне… Ерунда. Он всего лишь дал мне то, на что я нарывалась. Разыграл возмущение.
Что кроется под маской весёлого, эмоционального, вспыльчивого человека? Я никак не могу догадаться, но знаю одно - внутри не то, что снаружи.
– Снова будешь сидеть, пока я не встану?
– спросила я. Интересно, он чувствует моё напряжение? Вспомнила поцелуй вчера на кухне - и пришлось прятать целую бурю внутри себя. Скрывать эмоции у меня получалось довольно хорошо - но почему-то я была уверена, что этот человек видит меня насквозь.
Роман слегка улыбнулся. Улыбка осталась на лице, словно забытая, когда он разглядывал меня, поднимаясь взглядом от ног выше - до тяжёлого, липкого взгляда в глаза.
– Я не буду против, если ты снова уберёшь это одеяло, - вкрадчиво сказал он.
– Слушай, давай не сейчас, - как могла твёрдо сказала я.
– Давай немного подождём с этим. Я не могу так сразу.
Почти получилось унять пламя внутри, вспыхивающее каждый раз, когда я слышала его голос. Чуть хриплый, густой. С проскальзывающими бархатистыми нотками.
Почти получилось успокоиться.
– Даша, иди ко мне, - попросил он просто, всё с той же лёгкой улыбкой.
Нет, решила я. Держусь от него подальше.
Он протянул руки, и я прижалась к нему, подтягивая к груди одеяло.
– Что ты как маленькая!
– сказал сердито, отбирая его.
– Не изнасилую я тебя!
Он слегка дотронулся губами до моей шеи - прохладные губы, прохладное дыхание. У меня вырвался стон, и он, хмыкнув, принялся целовать мою шею, грудь. Знакомое покалывание от его кожи, я плотнее прижимаюсь, чтобы ярче это
почувствовать.– Мне продолжать?
– шепчет он.
Я почти выдыхаю:
– Не надо…
Отстраняется.
– Извини, - виновато шепчу.
– Я не могу так сразу…
– Я понимаю, - натянуто улыбается он.
– Всё нормально.
– Ром, ты мне правда нравишься. Но давай чуть-чуть подождём, ладно?
Мой виноватый тон, похоже, разозлил его. Самую малость.
– Даша, - сказал он строго, - Это как раз такая вещь, за которую ты совершенно не должна извиняться. Я хочу, чтобы после ты сказала: ‘Наконец-то’, а не ‘Ой, что ж я сделала-то!’. Ясно? Я буду ждать. Столько, сколько надо тебе. Я умею ждать, - он широко улыбнулся.
– И мне нравится играть с тобой. Поэтому я не хочу, чтобы ты считала, что должна мне что-то. Помочь тебе мне ничего особенного не стоило. Понимаешь? А?
Я кивнула. Всё ещё с виноватым выражением.
– Далее, почему ты считаешь, что обязана дать мне?
Без привычной улыбки, бровь непринуждённо поднята. Но я знаю, эта улыбка здесь, просто чуть замаскирована.
Не выдерживаю, роняю смешок.
– То, что тебе нравится, я ведь говорил? К твоим услугам. Целиком и полностью. Ну, вставай.
Быстро чмокнул меня в губы, вышел из комнаты. Я облегчённо вздохнула. Он подозревает причину? Догадывается, что я не доверяю ему ещё, даже немного побаиваюсь?
Если и так, это его вроде бы не обижает. Ведь так?
Я могла неплохо чувствовать других людей, их эмоции, настроения. Но Роман ставил меня в тупик.
Человек-загадка. И мне придётся его разгадывать. Выбора нет.
18.
Как мы оказались на крыше девятиэтажного дома - я и сама не поняла. Роман просто воспользовался моей страстью к приключениям. Мы стояли у края, я нервничала, а он обнимал меня сзади.
– Гляди, - тихо сказал.
– Там целый мир. Интересно смотреть на него свысока? Я так делаю всегда. Он суетной, слишком нервный. Ты можешь обрести другой мир. Другую жизнь. Только скажи.
Я смотрела вниз - жутко, никаких перил, оградок, девятый этаж. Кажется, дрожу.
– Я… не знаю. Мне надо подумать. Давай отойдём от края, а?
– Даш, я не дам тебе упасть.
– Всё равно. Я просто нервничаю.
– Даш, я могу защитить тебя практически от чего угодно.
– Угу.
– Сказано довольно равнодушно.
Что я там говорила про ‘разозлить’? А про ‘вывести из себя’?
Он толкнул меня в спину.
Равновесие пропало в момент, передо мной бездна. Ошеломляющее чувство падения, ожидание смерти, надежда на нереальность происходящего.
И меня хватают крепкие руки. И шёпот на ухо:
– Даш, ты должна мне доверять.
С чего бы? Меня трясёт. От страха и гнева.
И он толкает снова.
Снова рывок пресекается его руками. После двух или трёх метров падения. Но меня не интересует - как он это делает.
– Не делай так больше!
– ору в ярости.
– Ты видишь, я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.
– Может быть. Но, тем не менее, это жутко. Я всегда должна ожидать от тебя подвоха. Ты говоришь доверять тебе - но я не могу даже расслабиться рядом с тобой.