Смерть и девушка из соседнего дома

— П-привет, — сказала она и протянула Джареду руку. — Ты здесь, должно быть, новенький.

— Да.

Ладонь Табиты буквально исчезла в ладони Джареда. Впрочем, он тут же попытался ее отпустить, но, видимо, это было проще сказать, чем сделать. Когда он попробовал освободиться, Табита шагнула к нему. Теперь они стояли неприемлемо близко. Тем более для обычной государственной школы. Неужели никого не напрягают публичные выражения чувств?!

— Меня зовут Табита, — сказала она, и в ее устах короткая фраза прозвучала не как попытка представиться, а как натуральное приглашение.

Секунду спустя она выдала свою ядерную улыбку. Ту самую, от которой таяли сердца парней, и которая вынуждала каждую девочку в школе мечтать о кресле стоматолога. Я мысленно застонала. Теперь мне точно не вернуть внимания Джареда. Что ж, можно обойтись малой кровью и быстренько слинять, пока во мне остались хоть какие-то крохи достоинства, чтобы уйти на своих двоих. Уползать было бы унизительно.

Обойдя Табиту, я пошла по коридору и вдруг услышала:

— Можно проводить тебя до класса?

Я оглянулась и увидела, что Джаред смотрит на меня. Не на Табиту и ее огромную жирную голову, а на меня и мою крошечную голову в кудряшках. Ему все-таки удалось освободить руку из цепких пальцев Таби, и теперь он смотрел на меня с полуулыбкой.

— Меня? — переспросила я.

— Ее?! — Похоже, Табита удивилась не меньше. Приподняв брови, она откашлялась. — Мне все равно нужно к методисту. Еще увидимся?

— Ага, — бросил Джаред и пошел ко мне.

К сожалению, до моего класса оставалось всего три двери. Я даже подумала сделать вид, будто мне нужно идти дальше, чтобы подольше побыть с Джаредом наедине, но вряд ли учитель в чужом классе оценит мое внезапное появление.

В общем, мы пошли по коридору, причем на один шаг Джареда приходилось два моих, что лишь подчеркивало, насколько длинные у него ноги. Одна рука была опущена, а другой он крепко держал лямку рюкзака. Представления не имею, почему я вообще это заметила. Разве что потому, что нужно было сильно задрать голову, чтобы заметить что-то повыше. А еще я очень хорошо помнила, какая сила кроется в этих руках, и как с них капала кровь. Чтобы избавиться от этого образа, я тряхнула головой. Нужно помнить, что все это нереально.

— Пришли, — сказала я, остановившись у класса.

Джаред прочел табличку на двери:

— Физика.

— Она самая. Тут меня заставляют запоминать абсолютно ненужную информацию, которая никогда не пригодится в реальной жизни.

Наконец Джаред по-настоящему улыбнулся, хотя улыбка была больше похожа на кривоватую ухмылку:

— Звучит весело.

На пару секунд я забыла, как дышать, но все же выдавила:

— Обхохочешься. Без молекулярных структур никуда.

И тут я увидела самую очаровательную улыбку на свете. Оказывается, у Джареда на щеках есть ямочки.

— В общем, спасибо, что помог собрать бумажки.

— Всегда пожалуйста, Лорелея Макалистер, — отозвался он и почтительно кивнул.

Я шагнула к двери, взялась за ручку и еле слышно пробормотала:

— Ну, увидимся, что ли.

— Очень на это рассчитываю, — так же тихо ответил Джаред.

Его голос эхом промчался по коридору, а я понятия не имею, как устояла на ногах.

***

Едва оказавшись за партой, я тут же нацарапала записку Брук, которая сидела сразу за мной. Ужасно не терпелось рассказать ей о Джареде. То бишь о том, что парень из моего видения будет учиться в нашей школе. На случай, если учитель перехватит бумажку, пришлось пользоваться научными терминами. Минут через пять записка вернулась ко мне:

«Что там с молекулярной структурой?»

Я чуть не прыснула от смеха. Бруклин интересовалась подробностями телосложения Джареда. Сложив листок пополам, я написала ответ:

«Структура плотная. Молекулярное значение зашкаливает. Задействовано более ста восьмидесяти элементов. Наблюдаются мощные ковалентные связи. Температура плавления высокая… как при взрыве сверхновой».

Еще раз я свернула записку, в которой только что описала Джареда чуть ли не как самого Адониса. Рост — более ста восьмидесяти сантиметров, а взгляд такой, что растает любая девчонка. Конечно, можно было бы обойтись и одним только «взрывом сверхновой». На жаргоне Лорелеи и Брук это означало, что парень настолько шикарный и восхитительный, что одним своим существованием попирает законы природы, вносит дисбаланс во вселенную и вообще представляет собой взрывоопасную силу, которая может стереть наш мир в порошок.

Никогда в жизни я еще не оценивала так высоко парня, с которым только что познакомилась, но Джаред определенно отвечал всем критериям.

Я снова передала записку Бруклин и продолжила разбираться с заметками, которые нужно было разложить по порядку. Однако оказалось, что они уже лежат как надо. Ни один листочек не потерялся и не занял чужое место. Как такое возможно? Ведь мои бумажки столкнулись с настоящим ураганом! С ураганом по имени Джаред Ковач.

Спустя несколько секунд Бруклин передала записку обратно, и я чуть не рассмеялась вслух. Через весь листок красным маркером было написано:

«Святое мороженко, Бэтмен!»

— Рада видеть, что вы питаете такой интерес к физике.

Услышав голос учительницы, я от неожиданности подскочила и уставилась на нее невинными щенячьими глазками. Не помогло. Мисс Маллинз забрала у меня записку, и в этот самый момент прозвенел звонок.

— Как дела у бабушки? — вдруг спросила Бруклин.

— В смысле?

— Я объяснила, почему ты опоздала. Из-за того, что твоей бабушке нездоровилось.

То есть подруга меня все-таки прикрыла.

— Ну да. По пути в школу я говорила с ней по телефону. Ей уже намного лучше.

Пока ученики выходили из класса, мисс Маллинз изучала мой зашифрованный шедевр. На первый взгляд там не было ничего, кроме набора терминов и шутки про мороженое. Поэтому я стояла перед учительницей в полной уверенности, что бояться мне нечего. Тем более рядом была лучшая подруга. О чем еще можно мечтать?

— Я, наверное, пойду.

Бруклин, моя самая лучшая подруга с третьего класса, моя соратница и наперсница, которой я всецело доверяла, развернулась и дала деру из лаборатории, как курица, которой отрезали голову. Правда, Брук бежала намного целеустремленнее.

С отвисшей челюстью я уставилась ей вслед. Со мной такое бывает, когда меня бросает на произвол судьбы человек, с которым я делюсь самыми сокровенными и мрачными тайнами. Если, конечно, у меня такие есть.

Мисс Маллинз отдала мне записку и терпеливо улыбнулась:

— Во-первых, температура правления ковалентных связей не высокая, а низкая. При высоких температурах плавятся ионные соединения. Во-вторых, мы сдали контрольные две недели назад, поэтому я рада, что ваш энтузиазм все еще теплится. А в-третьих, вынуждена согласиться с вашей оценкой, мисс Макалистер. Взрыв сверхновой — очень точное описание.