Смерть и жизнь больших американских городов

Центры активности, где концентрированно сходятся пути многих людей, важны в больших городах как в экономическом, так и в социальном плане. Иногда они значимы для жизни целого города, иногда — для жизни данного района или округи. При этом порой такие Центры лишены визуального отличия или заслуженного подтверждения своей функциональной роли. В подобном случае пользователь получает противоречивые и сбивающие с толку сигналы. Картина активности и интенсивного использования территории говорит ему. «Важно!» Отсутствие же зримой кульминации или облагораживающего место объекта говорит: «Маловажно…»

Поскольку в большинстве городских центров активности доминирует коммерция, эффективный ориентир в таком месте, как правило, должен носить выражено некоммерческий характер.

Люди становятся глубоко привязаны к ориентирам в центрах активности, и в этом инстинкты, касающиеся городского порядка, их не обманывают. Джефферсон-Маркет-Кортхаус, уже не используемый как здание суда, занимает важный участок, примыкающий к одной из самых деятельных зон Гринвич-Виллиджа. Это замысловатое викторианское здание, по поводу которого мнения резко расходятся: одни считают его очень красивым, другие — уродливым. Так или иначе, налицо замечательное единодушие — даже среди тех, кому здание не нравится как здание, — в том, что его следует сохранить и как-то использовать. Жители района и студенты-архитекторы, работавшие по их поручению, потратили огромное количество времени, детально изучая интерьер здания, его состояние и потенциал. Местные гражданские организации не пожалели ни времени, ни сил, ни возможностей давления, чтобы его спасти, и была даже создана новая организация для финансирования ремонта и запуска часов на его башне! Нью-йоркская публичная библиотека, руководству которой была доказана архитектурная и экономическая практичность использования здания, сейчас обратилась к городским властям за средствами для его превращения в свой крупный филиал.

Зачем, возникает вопрос, вся эта суета вокруг специфического здания на центральном участке, который, если использовать его под жильё или под коммерческие нужды, как большинство участков вокруг, мог бы кому-нибудь принести кучу быстрых денег, а городу — добавочные налоговые поступления?

В функциональном плане, для борьбы с саморазрушением разнообразия, здесь нужен как раз такой отличный от своего окружения элемент, как библиотека. Мало кто, однако, отдаёт себе отчёт в этой функциональной необходимости, в том, что именно такое здание должно помочь сохранению разнообразия. Главный аргумент, выдвигаемый жителями, состоит в том, что зрительно вся кипуче-деятельная зона вокруг этого ориентира потеряла бы стержень, то есть порядок не прояснился бы, а затуманился, если бы здание заменили подобием объектов, окружающих его сейчас.

Даже бессмысленный в сущностном плане ориентир в центре активности, судя по всему, повышает удовлетворённость пользователей. Например, в Сент-Луисе посреди неказистого коммерческого центра в упадочной «серой зоне» стоит высокая бетонная колонна. В прошлом она была частью водонапорной башни. Много лет назад когда с неё сняли цистерну, местные жители настояли, чтобы городские власти не трогали колонну, которую они затем сами отреставрировали. Она и сегодня даёт району название «Водонапорная башня» и наделяет его неким трогательно-жалким отличием, без которого он пожалуй, вообще не имел бы лица.

Ориентиры лучше всего проясняют городской порядок, когда находятся в самой гуще своего окружения, как во всех примерах, которые я упомянула. Если же они отделены от общей среды неким буфером, то они отрицают — вместо того чтобы выявлять и зрительно подтверждать — важный факт, состоящий в том, что городские различия поддерживают друг друга. Это один из тех случаев, когда идею наилучшим образом выражает намёк.

Бросающиеся в глаза объекты, как я уже сказала, говоря о визуальных уличных преградах, воздействуют на городскую картину совершенно непропорционально своим физическим размерам.

Некоторые из подобных объектов таковы из-за того, чем они являются, а не в силу того, гдеони расположены: например, необычное здание или маленькая группа отличающихся друг от друга строений, которая выделяется благодаря своему виду из широкой панорамы позади паркового пространства. Я не считаю ни необходимыми, ни желательными сознательные попытки создавать или контролировать бросающиеся в глаза объекты такого рода. Там, где генерируется разнообразие, где перемежаются здания разных возрастов и типов, где допускается и поощряется воплощение в жизнь планов и вкусов многих людей, подобные объекты возникают неизбежно, и они более неожиданны, разнообразны и интересны, чем результаты любого обдуманного дизайнерского проектирования. Правда необычнее вымысла.

Есть, однако, другие бросающиеся в глаза объекты, которые являются таковыми из-за местонахождения, и их необходимо рассматривать как элементы сознательного городского дизайна. Во-первых, всегда есть маленькие участки, которые привлекают взгляд уже одним своим расположением, например визуальные уличные преграды. Во-вторых, эти участки требуют вдумчивого к себе отношения. Этих чрезвычайно заметных участков немного, и они исключительны — считанные единицы из многих десятков зданий и мест, из которых складывается уличная картина. Мы не можем поэтому полагаться на закон больших чисел или на случай в надежде получить визуальные акценты именно в этих бросающихся в глаза точках. Зачастую все, что необходимо, — это хороший выбор краски для стен уже существующего здания (плюс отсутствие билбордов). Иногда на этом месте нужно новое здание или другой новый объект — порой даже ориентир. Позаботившись о сравнительно немногих точках, куда неизбежно падает взгляд, мы непрямым образом можем всей картине ощутимо добавить характера, занимательности и своеобразия при минимуме дизайнерской регламентации и при громадной экономии усилий и тактических приёмов.

О важности таких мест и особого к ним отношения хорошо говорится в брошюре «Градостроительство и лицо сообщества», подготовленной комитетом нью-йоркских градостроителей и архитекторов, созданным для изучения проблем муниципального контроля за архитектурным дизайном. Главная рекомендация комитета состоит в том, что следует выявлять ключевые в визуальном плане участки внутри сообщества и что эти маленькие участки нуждаются в зонировании, исключающем их из общей схемы. Ничего хорошего, говорится в отчёте комитета, не может выйти из расслабленного применения к этим останавливающим на себе взгляд местам общих принципов зонирования и градостроительства [64] . Расположение как таковое придаёт зданиям на этих немногих участках особое, исключительное значение, и когда мы игнорируем этот факт, мы игнорируем насущную реальность.

64

В этой брошюре, которую можно получить в Нью-йоркской региональной градостроительной ассоциации, обсуждаются также законодательные, административные и налоговые меры, диктуемые таким подходом, и потому она полезна всякому, кто всерьёз интересуется визуальным порядком в крупных городах.

Есть такие городские улицы, которым в отсутствие бросающихся в глаза объектов или даже в дополнение к ним требуется дизайнерская помощь иного рода. Они нуждаются в применении объединяющих приёмов, которые давали бы понять, что улица, при всем своём разнообразии, есть также и нечто цельное.

В главе 12 я упомянула о тактике, которую стоило бы использовать в отношении некоторых улиц, смешанных (жилых и коммерческих) по характеру, чтобы непомерно крупные способы использования не взрывали и не расчленяли их зрительно. Обеспечить визуальное единство такой улицы можно, как я уже объяснила, с помощью зонирования которое ограничило бы максимальную длину уличного фасада для каждого отдельного предприятия или заведения.

Другая совокупность объединяющих улицу тактических приёмов состоит в использовании того факта, что любой отчётливый в зрительном плане, но не навязчивый в иных отношениях элемент дизайна способен упорядоченным образом связать воедино большое количество случайных деталей. Подобная унификация может быть полезна интенсивно используемым улицам, где много глаз и много подробностей при нехватке подлинного разнообразия использования, например улицам почти всецело коммерческим.

Один из простейших приёмов такого рода — деревья вдоль всего объединяемого отрезка, причём посаженные настолько тесно, чтобы создавать впечатление непрерывности как с близкого расстояния, так и издали. Потенциальными унификаторами являются и мощёные тротуары с отчётливым и простым рисунком. Не лишены подобных возможностей и уличные навесы ярких цветов.

Каждая улица, нуждающаяся в подобной помощи, — особая проблема, которой, вероятно, потребуется особое решение [65] . Есть ловушка, которую следует обходить при выборе объединяющего приёма. Одна из причин действенности унификатора — то, что он подчёркивает индивидуальность данного места. Небо, к примеру, связывает воедино почти каждую городскую картину, но сама его вездесущность, как правило, делает этот визуальный объединитель неэффективным. От унификатора зритель получает лишь визуальный намёк на единство и порядок; большую часть объединяющей работы делает он сам, используя этот намёк для организации увиденного. Если он видит в совершенно разных местах один и тот же унификатор, он вскоре начинает бессознательно игнорировать его.

65

Действие, производимое разнообразными унификаторами (как и хорошими и дурными визуальными преградами, ориентирами и много чем ещё) описано и объяснено в двух примечательных книгах Гордона Каллена и Иэна Нэрна о дизайне в английских больших и малых городах и сельской местности: «Безобразие» и «Контратака».