Смерть и жизнь больших американских городов

Все эти разнообразные тактические способы прояснения городского визуального порядка имеют дело с мелкими фрагментами города — с фрагментами, которые, разумеется, сшиты в общую ткань городского использования, настолько непрерывную и единую, насколько возможно. Но внимание к мелким фрагментам существенно: это и есть большой город — мелкие фрагменты, дополняющие и поддерживающие друг друга.

Возможно, все это кажется очень обыденным по сравнению с размахом и разбегом автомагистралей, с жутковатой красотой наших племенных краалей, похожих на пчелиные ульи. Но не следует презирать того, что мы показываем, когда показываем суть наших больших городов. В их сложном, утончённом порядке проявляется свобода бесчисленного множества людей строить и осуществлять свои бесчисленные планы, и во многих отношениях это подлинное чудо. Мы не должны быть настолько ленивыми, чтобы не стараться сделать это живое собрание взаимозависимых способов использования, эту свободу, эту жизнь более понятными как они есть, и мы не должны быть настолько невежественными, чтобы не знать, каковы они есть.

20. Спасение жилых и нежилых массивов

Одна из неудачных идей, стоящих за спроектированными как целое массивами, состоит в том, что эти массивы вычленены, отделены от остального города. Думать о спасении или усовершенствовании массивов как массивов значит повторять эту коренную ошибку. Стремиться следует к тому, чтобы воткать массив, наложенный на город как заплата, в окружающую ткань и попутно укрепить эту ткань.

Это необходимо не только ради оживления инертных или представляющих опасность массивов как таковых. Это необходимо и ради проектирования более крупных городских единиц — районов. Если район физически искромсан массивами и их приграничными пустотами, если его социальное и экономическое развитие тормозит изоляция слишком маленьких внутренних участков, то он не может быть районом в полном смысле слова, достаточно связным и крупным, чтобы иметь серьёзное значение.

Чтобы вдохнуть жизнь в сам массив и в его границы, вдоль которых он должен срастись с окружением, нужно руководствоваться теми же основными принципами, что определяют способы помощи любой городской территории с низкой жизненной энергией. Градостроители должны определить, каких условий генерации разнообразия здесь не хватает: нет ли недостатка в смешанном первичном использовании, не слишком ли велики кварталы, не слишком ли мало разнообразие возрастов и типов зданий, достаточна ли концентрация людей. Затем отсутствующие условия должны быть максимально восполнены — как правило, постепенно, в рамках возможностей.

В случае жилых массивов фундаментальные проблемы могут быть во многом теми же, что и в неспроектированных упадочных «серых зонах» и в поглощённых городом бывших пригородах. В случае нежилых массивов — в частности, культурных или общественных центов — фундаментальные проблемы могут во многом совпадать с проблемами пострадавших от саморазрушения разнообразия бывших частей деловых центров.

Однако, поскольку массивы и их границы создают свои особые препятствия для восполнения необходимых условий генерации разнообразия (а порой вдобавок и свои особые препятствия для выхода из трущобного состояния), их спасение требует некоторых особых тактических приёмов.

Из всех массивов наиболее острую нужду в спасении испытывают сегодня жилые массивы для малообеспеченных. Их беды жестоко воздействуют на повседневную жизнь множества людей — в особенности детей. Более того, будучи внутри себя опасными, деморализующими и нестабильными, они во многих случаях сильно затрудняют поддержание сносных цивилизованных условий в своих окрестностях. В жилые массивы, финансируемые на федеральном уровне или штатами, были вложены огромные средства; эти расходы, сколь бы непродуманными они ни были, слишком велики, чтобы просто списать их — даже в такой богатой стране, как наша. Чтобы спасти сами эти вложения, массивы необходимо преобразовать в нечто ценное для человеческой жизни и для городов, способное оправдать наши надежды [66] .

66

Самый глупый из возможных способов «спасения» — построить копию первого неудачного варианта и переселить людей из провального оригинала в дорогостоящую копию, спасая тем самым оригинал! Однако именно на эту стадию перемещения и дублирования трущоб выходят наши большие города. В Буффало, к примеру, есть жилой массив для малообеспеченных под названием Данте-Плейс, построенный на федеральные средства в 1954 году. Очень быстро Данте-Плейс стал гноящейся язвой, источником заразы, «препятствием для развития соседних территорий», по признанию директора городского управления по жилищному хозяйству. Решение: в другой части города был построен новый массив, во многом похожий на Данте-Плейс, жителей последнего предполагается переселить на новое место со всей их заразой, чтобы Данте-Плейс можно было спасти (то есть преобразовать в массив для людей со средними доходами). Подобное «исправление» ошибок путём их приумножения одобрил в ноябре 1959 года уполномоченный по жилищным вопросам штата Нью-Йорк, назвав его прогрессивным решением, которое «вполне может послужить образцом для жилищных органов в других местах».

Эти массивы, как всякие трущобы, нуждаются в выходе из трущобного состояния. Это означает, помимо прочего, что они должны стать способными удерживать в себе жителей, имеющих выбор. Это означает, что они должны стать безопасными и стать пригодными для городской жизни в иных отношениях. В них должны, среди прочего, появиться повседневные публичные персонажи, оживлённые, находящиеся под хорошим присмотром, непрерывно используемые общественные места, более простой и естественный надзор за детьми и нормальное городское перекрёстное использование территории людьми, приходящими извне Словом, в процессе приобщения к ткани большого города эти массивы сами должны приобрести качества здоровой городской ткани.

Самый простой способ подойти к этой проблеме мысленно — это вообразить вначале, что массив на уровне земли, вплоть до мостовых тех улиц, что ограничивают его по периметру, практически представляет собой пустую и чистую доску. Над ней парят многоэтажки прикреплённые к земле только лестницами и шахтами лифтов. Что угодно можно делать на этой практически чистой доске.

В реальной жизни, конечно, эта чистая в теории доска не всегда так уж чиста. Иногда, помимо лестниц и лифтов, здесь есть другие фиксированные на уровне земли объекты. На территории некоторых массивов расположены школы, социальные учреждения, церкви. Кое-где попадаются большие деревья, которые по возможности следует сохранить; порой (очень редко!) имеется участок под открытым небом, который достаточно хорошо служит людям и достаточно своеобразен, чтобы его оставить. Территории более новых массивов — особенно построенных после 1950 года — автоматически являются, если посмотреть на них подобным образом, намного более чистыми досками, чем территории старых массивов. Причина в том, что дизайн жилых массивов чем дальше, тем больше становился рутинным втыканием все более высоких башен во все более пустые участки.

На этой доске необходимо спроектировать новые улицы — реальные улицы, на которых возникнут здания и новые способы использования, а не «променады», проложенные сквозь пустые «парки». Кварталы, образованные этими улицами, должны быть маленькими. Разумеется, нужны будут небольшие публичные парки, спортивные и игровые площадки, но только в таком количестве и в таких местах, чтобы оживлённые, активно используемые новые улицы обеспечивали их безопасность и посещаемость.

На расположение этих новых улиц будут влиять два главных физических фактора. Во-первых, они должны хорошо стыковаться с ближними улицами вне пределов массива, ведь наша главная цель — сшить массив с его окружением (важной частью задачи будет перепланировка пограничных улиц как таковых и их обогащение новыми способами использования со стороны массива). Во-вторых, новые улицы должны вписываться в систему, которую составляют немногие фиксированные объекты на территории массива. Многоквартирные дома, которые мы представили себе парящими над землёй, прикреплёнными к ней только лифтовыми шахтами и лестницами, могут стать уличными зданиями, чьи первые этажи перепрофилированы для уличного использования; или же, если улица «прошла мимо», доступ к ним может быть обеспечен с помощью коротких ответвлений от неё, проложенных между выходящими на неё новыми зданиями. В любом случае существующие башни будут теперь возвышаться там и сям над новыми улицами, над новыми строениями, над новым городом, который будет лежать вокруг них. Разумеется, будет, как правило, невозможно спланировать новые улицы, хорошо вписывающиеся в городское окружение и в систему сохраняемых объектов внутри участка, так, чтобы они образовывали прямоугольную регулярную сетку. Как и в случае новых улиц, прокладываемых через слишком длинные кварталы, они, скорее всего, будут иметь изгибы, выпуклости, вогнутости и Т-образные стыки. Что ж, тем лучше (почему — я объяснила в предыдущей главе).

Какого рода новые уличные способы использования и выходящие на улицу здания здесь возможны?

Главной целью должно быть привнесение способов использования, отличных от проживания, поскольку бедность смеси способов использования — как раз одна из причин омертвения, опасностей и простого неудобства, с которыми приходится бороться. Эти новые способы использования могут занимать целые здания по сторонам новых улиц, могут — только их первые этажи или полуподвалы. Наиболее ценны трудовое использование почти любого рода, а также вечернее использование, общая коммерция и торговля, особенно если они будут привлекать многих людей из-за прежних границ массива.

Обеспечить подобное разнообразие не так-то легко, потому что здания на новых улицах внутри бывшего массива будут серьёзно отягощены экономически из-за своей общей новизны, то есть из-за почти полной возрастной однородности застройки. Поистине это очень тяжёлое бремя, от которого нет идеального способа избавиться. Это одна из проблем, которые мы наследуем, наследуя массивы. Однако есть несколько способов минимизировать ущерб.

Один из Них (возможно, самый многообещающий) — пользоваться, помимо прочего, услугами передвижных торговцев с тележками, не нуждающихся в зданиях. Это частичная экономическая замена отсутствующим торговым площадям в старых строениях с низкими накладными расходами.

Уличные участки, специально отводимые для такой торговли, можно сделать притягательными, интересными, полными жизни и благодаря дешевизне они будут отлично стимулировать перекрёстное использование. Более того, они могут выглядеть восхитительно. Архитектор из Филадельфии Роберт Геддес спроектировал интересный участок для торговли с тележек на новой торговой улице в этом городе, которую предполагается создать. Согласно условиям задачи, этим участком должна стать рыночная площадь, расположенная по другую сторону улицы от небольшого общественного здания и ограниченная с боков стенами магазина и многоквартирного дома; с тыльной стороны, однако, площадь, уходящая в глубину на полквартала и примыкающая к паркингу, ничем не ограничена. Геддес предложил в качестве «задника» привлекательный, но экономичный сарай для хранения тележек в неторговые часы.