Смерть на рыбалке

– В кабинете. Ты что-то вспомнил? Видел кого-нибудь?

– Кажется, видел.

Они быстро прошли в кабинет, и Семин ткнул пальцем в первую же из фотографий, которые Вабичевич достал из письменного стола. – Он, точно! Только что вокруг нашей машины вертелся.

– Так это же тот самый рыбачок! Крутов! – вскипел Вабичевич. – Ведь ты говорил, что Мартын его с пятого этажа сбросил!

– Вот именно! – зло крикнул Семин. – Мартын говорил, а мы поверили. Я и думать об этом Крутове забыл. Зачем о покойниках думать?

– И где сейчас этот покойник?

– В сторону деревни пошел. Мы его на машине мигом догоним! – крикнул он уже на бегу к выходу.

Вабичевич проводил зятя недовольным взглядом и направился к Марине. Она стояла у окна и даже не обернулась, когда он вошел.

– Пять минут назад твоего Крутова видели у входа в ресторан.

– Правда?! – Заплаканное лицо девушки сразу просветлело. – Значит вы его не…

– Когда и где ты разговаривала с ним в последний раз? – прервал он.

– Вчера по телефону.

– Та-ак, – нахмурился Вабичевич. – И что он хотел?

– Попросил, чтобы я приехала к сауне «Снегурочка», встретила у входа Игоря Акимова и вместе с ним дождалась там его, Гешу.

– Зачем?

– Не знаю. Сказал, что это очень важно, и чтобы я поторопилась, а то он не успевает Игоря перехватить.

– М-да… – Вабичевич задумчиво разгладил усы. – Вот видишь, а ты переживала.

– Я очень испугалась, Станислав Азарович. Вы сказали, что убили его.

– Оказалось, не его, – сказал Вабичевич и вышел из комнаты.

Марина с тревогой посмотрела на закрывшуюся дверь. Геша, слава богу, жив, но она, кажется, наговорила много лишнего. Геша ведь прятался от них, жил не дома, а у друга. Они думали, что убили его, а она распустила язык, разболтала, что Геша хотел с Игорем встретиться.

– Ну не дура ли я! – сказала Марина сама себе, и тут дверь снова открылась.

В комнату ворвался тот высокий, кого Станислав Азарович звал Жориком и который так больно ударил ее. По выражению его лица она поняла, что сейчас ей снова достанется.

Прятаться и бежать было некуда. Марина выставила вперед кулачки, но Семин легко от них отмахнулся и тут же прижал девушку к себе. Одной рукой схватил сзади за волосы и запрокинул голову, другую с растопыренными пальцами поднес к ее лицу, словно собираясь впиться ногтями Марине в глаза.

– А ну-ка говори все, что знаешь, сучка! – заорал он и дернул за волосы вниз.

– Отпусти, я не знаю ничего. Я все сказала Станиславу Азаровичу!

– Ничего ты не сказала! Ничего, ничего! – Он ударил Марину в грудь. Она попыталась коленом врезать ему в пах, но получился всего лишь полуудар, еще больше взбесивший Семина.

Он швырнул девушку на кровать лицом вниз и, надавив коленом ей на поясницу, стал зло бить по спине, по бокам, по голове.

– Не бей, не надо больше! – услышала Марина наконец чей-то голос.

– Что? – крикнул Семин остервенело. – Заступаться за эту сучару вздумал?

Тяжесть мужского тела перестала давить сверху. Марина перевернулась на бок и увидела сцепившихся Семина и водителя.

– Не бей девчушку, прибьешь ее совсем! – кричал Бедретдинов.

– Да я тебя самого прибью! – брызгал ему слюной в лицо Семин.

– Прекратили! – перекрыл всех голос Большого Стаса. Семин с Бедретдиновым отпустили друг друга и вслед за хозяином покинули комнату.

– Не нашли рыбачка? – спросил Вабичевич в зале.

– Подевался куда-то, подлец, – махнул рукой Семин.

– Как думаешь, его сюда Кулак подослал?

– Ну а кто же еще? Больше некому.

– М-да, больше некому. – Вабичевич погладил усы. – Чувствую, пришло время с твоим институтским дружком разобраться.

* * *

– Метров через сто пятьдесят будет перекресток и пост ГАИ, – сказал Андрей Кулаков Виолетте, сидевшей за рулем его «Форда». – Нам налево. На гаишников ни в коем случае не смотри. Поняла?

– Поняла, – кивнула Виолетта. От самой Москвы она ехала аккуратно, ни разу не нарушив правила, чтобы не давать инспекторам ГАИ лишнего повода остановить иномарку. Сейчас было бы неплохо пристроиться за кем-нибудь в хвост и ехать так, словно под прикрытием, но в последние полчаса машины попадались только встречные. На Пятницком шоссе в будний день и в такое позднее время это было неудивительно.

Расположившийся на заднем сидении Кулаков, в очередной раз проверил на себе снаряжение. Бронежилет был слегка великоват, зато весил совсем немного. В кобуре под мышкой покоился пистолет «Макарова», на поясе висел охотничий тесак, патронташ был забит двадцатью патронами, снаряженными картечью. Еще шесть патронов были в магазине и один – в стволе семизарядного «Ремингтона», с пистолетной рукояткой, который лежал в ногах, прикрытый курткой. Больше всего в предстоящем деле Кулаков рассчитывал на гранаты, распиханные по карманам камуфляжной куртки. Его старый клиент Гарик, продавший гранаты, очень их нахваливал.

– Я слышал, у тебя неприятности, – сказал Гарик после завершения сделки. – Если хочешь, твои проблемы станут нашими.

– Проблемы действительно есть, – сказал Кулаков, пожимая ему на прощание руку, – но мне надо их решить срочно и только самому.

К Гарику он приехал сразу после беседы с Клюевым. Кулакову понравился капитан. Понравилось его спокойствие, пусть даже и показное, понравилась его рассудительность, когда за бутылкой коньяка тот изложил ему свои соображения по поводу сложившейся ситуации.

Он как-то сразу поверил в рассказ Клюева про рыбака Гешу Крутова, ставшего свидетелем убийства людьми Большого Стаса его посланника Александра Крупского, и про то, как он сам с бумажкой-паролем заявился в «Снегурочку», чтобы во всем разобраться, но вместо этого оказался на волосок от смерти.

Поверить-то Кулаков поверил, но, сколько ни ломал себе голову, все равно не мог понять, для чего понадобилось убивать Крупского, зачем было так жестоко расправляться с Вакулой и Валькой и одну за другой уничтожать его сауны.

Капитан предположил, что всему виной нагромождение случайностей. Но от этого Кулакову не стало легче – ни своих людей, ни сауны не вернуть.

– На следующем повороте – направо. – Кулаков положил руку Виолетте на плечо. – Я покажу, где свернем в лес. Там меня высадишь, развернешься и будешь ждать. Или я – их, или они – меня. Если часа через два или даже нет – через три не вернусь, возвращайся в Москву.

– Андрей…

– Меньше слов, Леточка, меньше слов, моя королева. – Он взял «Ремингтон». – Если они – меня, то можешь рассказать обо всем своему менту.