Смерть приходит не оттуда

В связи с таким невероятным событием – первым полетом человека через червоточину, власти всего мира договорились и сделали 1 августа 2449 года нерабочим праздничным днем. Народ Земли был настолько взбудоражен грядущими событиями, что работа всюду встала, и даже на самых ответственных должностях бросили неотложные дела и подобрались поближе к гаджетам, желая внимательно наблюдать за трансляцией. Абсолютно по всем каналам, во всех сетях, чуть ли не на каждой странице интернета транслировали то, что сейчас происходило с добровольцами.

Земляне увлеченно разглядывали две группы людей – четырнадцать мужчин и женщин в одинаковых костюмах, сгрудившихся у дверей ангара, за которыми ждали шаттлы. С неба снимали сами корабли, и это было поистине поражающее зрелище. Кто-то называл их “гигантскими гробами”, потому что считал, что как только добровольцы попадут в нору, непременно умрут. Кто-то наоборот, считал шаттлы кораблями в иные, лучшие миры, и пророчил добровольцам невероятные приключения и интереснейшую жизнь в других галактиках. Вобщем, мнения землян разделились и всюду велись ожесточенные споры. Жалко только что предугадать, или еще лучше узнать исход событий не мог никто, и неизвестность дополнительно подстегивала взбудораженные умы.

А в центре столицы поставили памятник. На нем в холодных изгибах камня запечатлели смелые лица первых добровольцев. Они, каменные изваяния, гордо стояли над проспектом, настолько реалистичные, готовые вот-вот ожить и сойти с пьедестала. Четырнадцать космонавтов с шаттлов А1 и А2. Их звали: Давид, Кира, Эдуард, Святослав, Лиза, Евгений, Денис, Кристина, Алексей, Арсений, Стас, Ксюша, Олеся и Максим.

Однако на трансляции, идущей из строго засекреченного места отправки добровольцы выглядели явно не такими гордыми и смелыми. На их лицах выступил пот, а сердца бешено колотились от волнения: всего пара минут, и они никогда больше не ступят на родную Землю.

Начался обратный отсчет, заставивший весь мир в нетерпении замереть у экранов, позабыв даже дышать. Два.. Один… И космонавты вырываются из ангара, делятся на две группы, затем каждая идет к своему шаттлу, а вскоре и вовсе скрывается в недрах космических монстров.

Мучительной стала для космонавтов дорога до шаттлов. Чем ближе становились открытые двери кораблей, тем волнительнее бились сердца четырнадцати людей, и каждый думал: “А волнуется ли так же мой товарищ, что шагает сбоку и выглядит совершенно спокойным?”. Дорога, в действительности занимающая четыре минуты казалась добровольцам практически вечностью, и наблюдавшие за ними миллиарды пар глаз с не меньшим волнением ожидали конца пути.

И вот, они ступили в шаттлы. Стоило им только немного пройти за порог, как следом закрылись массивные ставни. Обе группы видели перед собой одинаковую картину: длинный коридор в темных тонах, а затем поворот направо. Вспомнив о том, что у них есть всего сто двадцать секунд, люди двинулись вперед, а откуда-то из стен добрый мужской голос напомнил о том, что время ограничено. Миновав первый коридор и пройдя поворот, добровольцы оказались в центре управления. Это помещение представляло собой небольшую округлую комнатку с семью креслами, расположенными вдоль стен. Посередине находился капитанский пульт, экран, показывающий происходящее снаружи, стул для капитана и непосредственно сам капитан корабля, или по другому пилот космического шаттла. На шатлле А1 пилота звали Вячеславом Кожевниковым, а на А2 – Михаилом Лисановым. Оба мужчины были молоды. Вячеславу было тридцать семь, а Михаилу недавно исполнилось сорок один, так что пилоты были в самом расцвете сил, и радостно улыбаясь добровольцам, сразу расположили последних к себе.

Представившись, капитаны шаттлов напомнили о времени и предложили добровольцам занять свои места. Над каждым креслом высвечивался порядковый номер, поэтому поиск места ни у кого не вызвал затруднений. Добровольцы уселись, пристегнулись всевозможными удерживающими устройствами и с замиранием сердца начали ждать старта. К тому времени пилоты запустили двигатели шаттлов, и космические корабли начали гудеть, означая, что турбины готовы в любой момент оторвать многотонных чудовищ от земли.

На экране вместо безмятежного поля вокруг шаттлов вдруг появился худощавый мужчина, отличающийся хищным цепким взглядом и крайне прямой осанкой. Мужчина был одет в военную форму и на вид ему можно было дать около пятидесяти лет.

– Приветствую вас, добровольцы, – начал незнакомый мужчина, – Мое имя – Винс, и сейчас я нахожусь на научной станции около червоточины. Мне было поручено следить за безопасностью в космосе, на этой удивительной станции, а также контролировать ученых, открывающих червоточину. Я лично гарантирую вам сохранность ваших жизней пока вы не прошли сквозь нору. Желаю вам успешного полета и с нетерпением жду вас здесь, на космической станции Антенна.

На этом мужчина окончил короткую речь и экран погас. Пилот повернулся к добровольцам и оглядев их испуганные, побледневшие лица, произнес:

– Ну, в добрый путь.

В тот же миг, как по команде, оба шаттла с оглушительным ревом оторвались от земли, а затем мгновенно развив невероятную скорость стрелой пронзили облака и скрылись высоко в атмосфере планеты.

Первые дни в космосе

Если бы тоска ворвалась в разум несколькими днями ранее! А не сейчас, когда они уже внутри, и больше никогда не увидят свою милую планету, не прикоснутся к горсти земли, не вдохнут свежий морской воздух, так не похожий на городской, не ступят на мощеные улицы, не увидят ослепляющее желтое пятнышко на небе, именуемое Солнцем, и не почувствуют у себя на лице холодные капли дождя. Несколькими днями ранее… Тогда, на Земле, можно было бы попытаться справиться с ней, попрощаться со всем привычным окружением. Но ведь когда добровольцы находились на родине, их мысли только и были заняты тем, как бы побыстрее начался полет. А теперь, когда гигантские шаттлы с запредельной скоростью уносят их в глубину космоса, все дальше и дальше от планеты, им так хочется снова на нее ступить.

Мы слышали, что раньше на космических кораблях располагались иллюминаторы. В них можно было глядеть и еще больше тосковать по родной планете. На современных же шаттлах, таких как А1 и А2 иллюминаторы, да и любые окна отсутствовали. Их функцию выполняли несколько камер, разбросанных снаружи по периметру корабля. Камеры снимали происходящее вокруг и в любой момент по команде пилота выводили на экран изображение.

Добровольцы частенько посещали центр управления, где внимательно разглядывали пейзажи снаружи. Больнее всего было смотреть на Землю, поэтому такое времяпрепровождение не слишком одобрялось. Ну а больше всего космонавты любили разглядывать другие планеты. Пилот по первому же требованию любезно включал экран, попутно объясняя, что происходит снаружи.

Первым, что увидели добровольцы,оказалась Луна. Невзрачная серая планета, похожая на обломок гигантского метеорита, лениво вращалась вокруг Земли. Безжизненная и скучная, она привлекала к себе мало внимания.

Так же добровольцы могли постоянно наблюдать соседний шаттл, ведь оба корабля двигались на небольшом расстоянии друг от друга. Периодически пилоты устанавливали между шаттлами связь, и тогда две группы добровольцев делились последними событиями или просто болтали о том о сем.

– А это – Антенна, – говорили пилоты, указывая пальцем на маленькую светящуюся точку посреди мрачного океана космоса. Разглядывание Антенны приносило много удовольствия и всегда волновало добровольцев. Ведь они видят перед собой свою цель, космическую станцию, и где-то совсем поблизости от нее они встретят свое будущее или свою смерть – всепоглощающую кротовую нору.

Тридцать восемь миллионов километров. Ничтожный отрезок по космическим меркам, но все еще достаточно большой по человеческим. Несмотря на невероятное развитие технологий, космические дали с трудом покоряются человеку. Лететь осталось шестнадцать дней.

А пока длится полет, и возможно проходят последние дни жизни космонавтов, есть время досконально изучить шаттлы.

На каждого человека была выделена отдельная каюта со своим туалетом. Каюты оказались совершенно одинаковыми, и даже у капитанов шаттлов ничем не отличались от других.