Смерть старого мира

А парень, невозмутимо пожав плечами, чуть скучающим тоном принялся перечислять:

— Могу сказать, на каком корабле вы прибыли в Лондон — он, к слову, принадлежит моей семье. Могу сказать — куда, в данный момент, держит путь ваш папенька. Могу сказать, какая сторона сейчас уверенно одерживает верх в маленькой гражданской войне на вашей малой родине...

Одним плавным движением Ирина сняла с подноса ближайшей к ней девицы глубокую тарелку и вывернула её содержимое на голову Синклеру.

— Zatknis’, s-sobaka, — процедила она сквозь зубы на все том же непонятом наречии.

Теперь Агнесса видела, что княжна побледнела как мел, а сжатые кулачки дрожат от несдерживаемого гнева. Фридрих же сидел, не шевелясь, и только тёмно-красные жирные струйки стекали с его волос вниз, безвозвратно портя красивый костюм. Обстановка накалилась до такой степени, что Агнессе хотелось закричать. Внутри неё всё мелко дрожало от смеси страха, злости и вины — за то, что не уследила за Ириной, что не сумела прервать конфликт в самом начале...

Синклер медленно поднял руку, снимая с головы миску и аккуратно ставя её на стол, словно ужасную пародию на изысканную шляпу, после чего встал. Лицо его не выражало ничего, хотя Агнесса голову могла дать на отсечение, что это — не более чем маска. Парень был в бешенстве, но не выказывал этого ничем.

— Буйабес, — протянул он лениво, глядя на растекающуюся лужу. — Неплохой выбор, мисс Виленская, однако я рекомендовал бы сырную похлёбку. Хорошего дня, мисс Баллирано, — он учтиво поклонился Агнессе и неспешно, не обращая внимания на негромкие шёпотки и возгласы вокруг, ушёл, какое-то время оставляя на полу тёмные следы и капли.

Девушке стало очень гадко на душе, но она не до конца понимала, как же ей стоило бы поступить. А пока сомневалась — момент был упущен, и за Фридрихом закрылась входная дверь.

— Княжна, и зачем это было делать? — с тихим упрёком сказала она, переводя взгляд на Ирину.

Та равнодушно пожала плечами, брезгливо покосившись на испачканную скамейку и садясь на сторону Агнессы:

— Таких шавок сразу нужно ставить на место, чтобы не тявкали лишнего. Никто не смеет отзываться о Роде Виленских в таком тоне, особенно — какой-то Синклер, — фыркнула девчонка, развернувшись и забирая один из подносов. — Так, девчонки, идите-ка покуда, я не в настроении сейчас! Потом познакомлю. Кыш!

С округлившимися глазами Агнесса смотрела, как эта пигалица небрежным жестом прогоняет своих спутниц, которые весь «разговор» пытались прикинуться невидимками, и теперь, судя по всему, были только рады тому, что их прогоняли. Во всяком случае, сбежали они очень быстро.

— Вот так с ними надо, — буркнула себе под нос Ирина, разглядывая содержимое подноса.

Устрицы на льду, осклизлые щупальцатые гады, похожие на крошечных осьминожек, какие-то ракообразные... Судя по всему, княжна не мелочилась и заказ делала исключительно из правой части меню.

— Но Фридрих очень воспитанный и хороший! Он мне так много рассказал... — попыталась защитить своего нового знакомого Агнесса, на что Ирина только отмахнулась:

— Ничего толкового он рассказать не может. Держись меня — и не пропадёшь! — браво заявила она, ловко поддевая кончиком ножа створку раковины и одним махом потребляя содержимое, предварительно сбрызнув то лимонным соком.

Последнее заявление вызвало у Агнессы закономерное сомнение, но вслух она озвучить его не решилась. Вместо этого, она осторожно поинтересовалась:

— А что за новые подруги?

Виленская, бросив взгляд в сторону, куда удрали девушки, пожала плечами:

— Они мне не подруги. Так, мелкие подхалимки.

Агнесса, помолчав и переварив подобное заявление, внезапно сказала:

— Мне Мельхиор тоже говорил, что для статуса просто необходимо заводить подхалимов.

— Толковый мужик, правда, имя странное, — кивнула Ирина. — Только подхалимы будут у меня. У тебя... м-м... допустим — прихвостни! И в конце учёбы мы соберём их всех в две армии и заставим воевать друг с другом, чтобы выяснить — кто влиятельнее!

Девушка честно попыталась уловить в словах княжны хотя бы оттенок шутки, но самым страшным было то, что она абсолютно не шутила. Даже глаза загорелись в предвкушении!

— Мельхиор — демон, — на всякий случай уточнила Агнесса и не без удовольствия отметила, что девчонка сразу поскучнела:

— А-а... всё равно — глупое имя, даже для демона. Тьфу, ну и гадостные же тут у них устрицы! — Ирина швырнула на блюдо нож и решительно поднялась, даже не посмотрев — доела ли её соседка. — Идём!

Куда и зачем нужно было идти — девушка не поняла, но подчинилась, с грустью посмотрев на недоеденную булочку. Забрать её с собой Агнесса постеснялась и, украдкой вздохнув, пошла следом за княжной.

— Так, завтра нужно будет пробежаться по всем злачным местам, потом обязательно заказать несколько платьев — а то пока мои вещи прибудут, я с ума сойду в этом тряпье! Ну и начинать уже заводить полезные знакомства! — разглагольствовала по дороге Ирина.

Агнесса хотела намекнуть, что Фридрих, совершенно очевидно, являлся очень даже полезным знакомым, однако вновь промолчала. Тем более, что впереди совершенно неожиданно образовалась толпа — весь балкончик перед входами в общежития и часть галереи были забиты людьми, что толкались, возмущённо переговаривались, а где-то ближе к дверям даже явно скандалили! Девушке стало не по себе — слишком много ругани в один день, она устала и хотела хотя бы прилечь, но, судя по азартному блеску в глазах Ирины, та собралась нырнуть прямиком в эту бурю. Агнессе она не оставила никакого выбора, просто схватив её за руку и потянув за собой.

— Так, а ну расступитесь! Прочь с дороги, ну? Дайте пройти! — умело раздвигала она толпу где окриками, а где и щипками, и с поразительной ловкостью лавировала между преград.

На неё шипели в ответ, но, видя белую повязку, почему-то отворачивались. Агнесса отметила, что большую часть толпы составляли именно девушки — несколько парней стояли чуть в стороне и над чем-то явно потешались.

— Что за шутки?! Ты опять это сделал?! — перед самой дверью в женское крыло обнаружился их знакомый — Генрих, которого с самым яростным выражением лица распекала высокая рыжеволосая студентка с фиолетовой полоской на рукаве.

Скорее всего, проходи разговор один на один, «Ворон» с лёгкостью вывернулся бы из передряги, но его обступили аж пятеро разъярённых девиц и зажали у балконных перил.

— Право же, я понятия не имею, о чём ты говоришь, душа моя! — не слишком убедительно защищался он, подняв вверх руки. — Ещё раз повторяю — никаких чар!

— Ты сегодня опять этот фокус лепил — свидетели есть! — настаивала рыжая, грозно тряхнув тугими локонами.

— Но повторять одну шутку дважды в день — моветон, дорогая! — возразил Генрих, опасно перегибаясь назад через перила и ежесекундно рискуя кувыркнуться назад.