Смертельная игра

— Мне тяжело это говорить, но, возможно, это были все трое.

— Возможно. — Ева и сама об этом думала. — Не могу представить, зачем им всем хотеть его смерти, но это не исключено. Двое делают дело, третий их прикрывает.

Она снова принялась расхаживать взад-вперед.

— В документах компании я не нахожу ничего, что указывало бы на какие-либо финансовые проблемы. Ничего, что говорило бы, будто Барт зазнался, грозился выйти из игры. Вообще ничего такого, что могло быть связано с партнерством и подходило бы на роль мотива.

— Значит, мотив был личным.

— Да, я тоже так думаю, — поразмыслив, кивнула Ева. Это и ей самой все время приходило в голову. — Личный мотив мог вырасти из деловых отношений. Они ведь у себя в офисе практически дневали и ночевали. Вместе работали, вместе играли, вместе ели-пили. Барт был единственным, кто поддерживал серьезные отношения с кем-то за пределами компании. Надо снова с ней побеседовать. С его подружкой, — пояснила Ева.

Она обернулась к Рорку:

— Не хочешь поиграть?

— А мой клинок мне понадобится?

— Ха. — Она кивнула на меч. — Этот тоже можешь захватить.

— Ха, — передразнил ее Рорк.

— Я хочу загрузить те два сюжета, что ты вытащил. — Ева достала диск. — С того же уровня, что и он. — Они вошли в лифт, Рорк нажал кнопку голографической комнаты. — В одиночку, — решила она. — Давай все повторять максимально близко к тому, как он мог действовать сам.

— Вопрос. Какое может иметь значение то, во что он играл?

— Такое, что я не могу это себе в голове представить. — И это ее, признаться, бесило. — Не могу все выстроить, сколько ни старалась. Ранения, схема действий, время, как убийца вошел и вышел. Каждый раз, как удается представить одно, другое рассыпается, словно карточный домик. Чего-то не хватает. Можно, конечно, привезти их всех троих в управление, — добавила Ева, когда они вышли из лифта. — Немного на них надавить, попробовать столкнуть друг с другом. Может, удастся их расколоть. А может, я только добавлю убийце уверенности, ведь будет видно, что я чего-то не знаю и против них не использую. Убийца будет это знать. Сейчас они думают, что они вне подозрения, и, может быть, — ну вдруг! — убийца расслабится и сам совершит какую-нибудь ошибку. А пока я не вижу всей картины, я скорее ошибусь сама. Ты бери первую, за персонажа Барта. С его меню.

— Идет.

Они смогут это повторить.

Рорк остановился и посмотрел на нее.

— Зачем? Если дело было в Барте, зачем убивать снова?

— Потому что это сработало. Игра может сделаться своего рода зависимостью. Они — он и убийца — как раз этим и занимаются. Целыми днями, так или иначе. Они этим зарабатывают на хлеб, это их развлекает, придает их жизни смысл и яркость. А когда ты кого-то убил, ставки повышаются. Переходишь на новый уровень. Некоторые — как Барт в тот раз — начинают пропускать уже освоенные начальные уровни. Они ведь становятся уже скучноватыми, так?

— Да. Да, ты права.

— Когда доказал, что можешь больше, сложно вернуться к прежним простым вещам. Дело не просто в убийстве, в том, о чем мы с тобой до этого говорили. Дело в том, что это… как испытание. К тому же, если это кто-то из них — пусть даже кто-то один, — они ведь так близки, не разлей вода. Все время вместе, день заднем. Одно неосторожное движение, сказал или сделал что-то подозрительное, и остальные начнут задавать вопросы. Хороший повод убить еще раз. Это же просто самозащита.

— Убийство еще одного из партнеров по бизнесу привлечет еще больше внимания к оставшимся двум, — возразил Рорк.

— Настоящих игроков испытания и риск только возбуждают. Так ведь? Они стремятся привлечь к себе внимание. Может, им нужно это внимание…

— Думаешь, убийца теперь соревнуется с тобой?

— Да, по крайней мере в чем-то. И его самомнение твердит: «Эй, а ты круче, чем она».

— Самомнение, бывает, обманывается, — заметил Рорк.

Ева ждала, засунув большие пальцы рук в передние карманы брюк, пока Рорк вставит диск в голографическую систему.

— И раз уж мне кажется, что я попусту топчусь на месте, мне будет полезно немного поднять самооценку.

— Ни на чем ты не топчешься. Вчера я бы и представить себе не мог, что кто-то из его друзей — один или в сговоре с другими — способен спланировать его убийство. Но ты так все по полочкам разобрала и выложила, что теперь я просто не вижу иных вариантов. Поэтому, на мой взгляд, в этой игре ты уже на несколько шагов впереди убийцы.

— Хотела бы я ошибиться.

— Из-за меня или из-за Барта?

— Из-за вас обоих.

— Не нужно, — покачал головой Рорк. — Просто возьми убийцу.

Он запустил «Квест-1», четвертый уровень, и заказал последнюю сохраненную на диске Барта игру.

— Я пока подержу меч, — предложила Ева.

Комната вокруг них замерцала и превратилась в лесную поляну, освещенную косыми лучами солнца, падающими сквозь кроны деревьев высоко у них над головами.

На Рорке была коричневая туника, грубые штаны и сапоги до колен. На поясе у него висел в ножнах меч, а за спиной — колчан с серебряными стрелами и золоченый лук.

Она не могла бы сказать, что костюм ему безумно идет, но в этом костюме он смотрелся грозно и по-геройски.

На опушке леса из тени в золотистый луч света вышел белый олень.

— Что за игра? — спросила Ева.

— Мир заколдован злой колдуньей. Она держит у себя в темнице короля и его воинственную красавицу дочь. — Продолжая говорить с Евой, Рорк боком отступил с поляны в тень деревьев, но не стал приближаться к оленю.

— Я — ученик чародея, которого она убила, чтобы сотворить это свое темное заклятье. Но прежде, чем умереть, он поведал мне, что я должен совершить семь подвигов и собрать семь сокровищ. Только тогда я буду готов сразиться с колдуньей и освободить короля и его дочь.

Он оглянулся назад, где на поляне Ева стояла в круге наблюдения.

— Белый олень — классический мифологический образ, и здесь с его помощью учитель указывает мне путь.

— Ну, за дело.

Олень рванулся и поскакал среди деревьев. Рорк поспешил за ним. Ева осталась наблюдать, и вскоре солнечный свет сменился мраком бури. Хлынувший ливень был красным, как огонь, и его струи хлестали землю с шипением, словно языки пламени.

Ева видела, как десятки желтых глаз, наблюдавших за ними из-за завесы дождя, приблизились и обрели очертания крадущихся черных теней, а затем, окружив Рорка, обернулись стаей огромных волков.

Меч Рорка молнией вылетел из ножен и, со свистом рассекая воздух, обрушился на врагов. Рорк сражался сталью против клыков и когтей, проливал вражескую и собственную кровь и, к немалому удивлению Евы, пускал из ладони огненные стрелы.

— Недурно, — пробормотала Ева, глядя на дымящиеся волчьи трупы, усеявшие землю вокруг него.

— С каждым пройденным уровнем получаешь еще больше магических способностей, — объяснил Рорк. Рядом с его головой просвистела стрела. — Черт подери! — выругался он, пригибаясь.