Смертельное фрикасе. Убийство по лионскому рецепту (сборник)

– Вот меню. Если у вас возникнут любые вопросы, только подайте мне знак. В качестве аперитива мы предлагаем бокал гипокраса или пряного вина.

Пако, который уже сосредоточенно изучал указанные в меню блюда, поднял голову, так и не сумев справиться со своим непониманием. Официантка тут же прилетела к нему на помощь.

– Гипокрас – это красное, довольно крепкое вино, сдобренное специями. Мы кладем в него мускатный орех, корицу, имбирь, гвоздику и добавляем мед. Просто превосходно, очень вам рекомендую. Пряное вино – тоже очень хороший напиток. Это белое сухое вино с добавлением кардамона, корицы, меда и розовой воды. Вы можете заказать по бокалу и того, и другого и открыть их для себя вместе!

Предложение было сформулировано настолько мягко и искренне, что от него было трудно отказаться.

– Благодарю вас, – сказала Лора, которую это позабавило, – но я думаю, что мы оставим это искушение под конец трапезы. Мед повышает градус алкоголя, а натощак это было бы неразумно. Лучше начать, пожалуй, с бутылки газированной воды.

Официантка исчезла, оставив после себя в воздухе непонятно что – но что-то очень веселое.

– Странное место, – высказался Пако. – Персонал симпатичный, но я совершенно сбит с толку. Взгляни-ка на меню.

На обложке был нарисован глиняный горшок, а под ним располагался короткий текст, поясняющий название ресторана. Там сообщалось, что в Средние века корчагой называли большой глиняный горшок, а также главное простонародное кушанье, приготовленное в нем из всего, что было под рукой в зависимости от времени года, а также (и особенно) от собственных средств: из мяса, рыбы, овощей, злаков, душистых трав (которые еще называли корчажными)… Их количество также варьировалось в соответствии с размерами имевшейся (или нет) корчаги.

На обратной стороне был помещен список предлагаемых блюд:

Паст из печени, томленной в собственном жире птицы

Открытый пирог с чесноком и шафраном

Слоеные пирожки с фруктами и ягодами по сезону

Слоеные пирожки с крапивой и молочными продуктами

Каша из обдирного ячменя

Зеленое пор

Кретонне из перетертого гороха с имбирем

* * *

Цыпленок в вержюсе

Цыпленок, фаршированный лесными грибами

Свиные фрикато

Бараньи эрико

Галимафре

Лимомия

Потее с крапивой

Арбулястр

Помпии

* * *

Вафельные трубочки с медом

Груши в гипокрасе

Компост из сухофруктов

Пако решил, что рассудительнее будет сдаться без боя.

– Ты же знаешь мои вкусы, так что полностью доверяюсь тебе. Раз ты у нас выдающийся гастроном, то и разбирайся со всей этой галиматьей.

Лора подозвала официантку, которая немедленно подскочила к ней со своим блокнотом заказов в руке.

– Мы нуждаемся в ваших познаниях, чтобы сделать выбор. Скажите, пожалуйста, что такое эрико?

Молодая женщина была рада, что ей задают вопрос, который она сочла вполне уместным.

– Эрико – это такой способ приготовления мяса в бульоне. Надо заметить, что в Средние века мясо употребляли вскоре после забоя, чтобы избежать размножения бактерий – обычно на следующий же день. Поэтому надо было придумать, как сделать его помягче. Бульон – как раз один из таких способов. Вержюс – другой.

Своей ручкой молодая женщина указала в меню блюдо, о котором шла речь, и продолжила свои объяснения.

– Вержюс – это зеленый, кислый до оскомины сок из винограда или яблок. У него два достоинства: он размягчает мясо, как я вам уже сказала, а также дезинфицирует его, если в нем уже началась ферментация.

– Интересно, – отозвалась журналистка. – А что такое фрикато?

– Мясные шарики вроде фрикаделек, тушенные на сковородке.

Пако не захотел оставаться в стороне от разговора и тоже испытал познания официантки.

– А галимафре?

– Это рагу из остатков мяса. Очень напоминает миронтон, вареную говядину, приправленную луком, салом и уксусом. Это вкусно, но легким такое блюдо не назовешь. Если выберете его, я бы посоветовала вам начать с легкой закуски, такой как арбулястр. Это соленый пирог с корчажными травами.

– А помпи? – спросила заинтригованная Лора.

– Это блюдо из вареного мяса и овощей. После баранины туда же клали хлебное тесто, чтобы оно варилось в бульоне. Таким способом в давние времена порой готовили хлеб, чтобы не пользоваться печью сеньора, а стало быть, и не платить налог, которым облагалась выпечка.

– Начало «налоговой оптимизации», – съехидничал фотограф.

Официантка лишь улыбнулась, чтобы не вступать на территорию, которая казалась ей опасной.

– Это блюдо готовят также у наших соседей в Коррезе, но там его называют «мик». У вас есть еще вопросы?

– Нет, мы немного подумаем. Спасибо, мадемуазель.

Пако проводил официантку взглядом. А та зашла на кухню за двумя приготовленными блюдами, чтобы отнести их другим клиентам. В полуоткрытую дверь он заметил и шеф-повара, священнодействующего у плиты. Высокий, стройный, с угадывающимися выпуклыми мускулами под эбеновой кожей – он был молчалив и полностью поглощен своим делом.

В итоге журналистка выбрала кусок пирога с чесноком и шафраном, пирожки с крапивой, кашу из обдирного ячменя, цыпленка в вержюсе и свиные фрикато. И по мере того как прибывали заказанные блюда, она все больше укреплялась в уверенности, что у нее появился отличный сюжет для следующего номера «Гастрономических радостей».

Закончив трапезу, они отказались от десертов, но позволили соблазнить себя бокалом гипокраса, который, к их великому удивлению, подал им сам хозяин заведения. Несмотря на то что Юго Штейнеру уже перевалило за семьдесят, выглядел он прекрасно – горделивая осанка, слегка загорелое лицо, прямой нос, густые, зачесанные назад волосы с проседью. На нем была просторная белая блуза и подобранные к ней в тон брюки. Его руки с безупречным маникюром украшали два перстня, один с аметистом, другой с лазуритом. Чтобы защитить себя от вечерней прохлады, он изящно повязал вокруг шеи шарф шафранового оттенка.

– Надеюсь, вы приятно провели вечер, мадам Гренадье? – спросил он, приветствуя Лору.

– Очень приятно… мсье?..

– Юго Штейнер.

Потом, повернувшись к Пако:

– Зато я не знаю имени вашего фотографа.

– Пако Альварес, – ответил молодой человек, мужественно протягивая ему руку.

– Странно, – заметила Лора, – я надеялась быть тут инкогнито. Мы уже встречались?

Улыбка Юго Штейнера сделалась загадочной.

– У нас есть общие друзья.