Смертельные тайны

– А свет не включался в доме? Ничего не происходило? – спросила Мосс.

– Неа.

Они вернулись в машину, и Мосс снова позвонила Крейну с поручением объявить в розыск номера Дона. После этого они повернули за угол к дому Дэвида и Элспет Питкинов.

Дверь открыл Дэвид. Он был весь в черном, с глубокими темными кругами под глазами. Показав удостоверения, Мосс и Кей попросили разрешения войти в дом.

– Вам что, недостаточно того, что вы наделали? – властно спросил он.

– Мы хотим задать несколько вопросов про Джозефа, про его дружбу с Мариссой Льюис, – как можно вежливее сказала Мосс.

– Мне очень жаль, но нет. Моя супруга в ужасном состоянии. Она не встает с тех пор как…

– Примите наши соболезнования, – сказала Кей. – Мы просто не хотим, чтобы он погиб зря. Мы считаем, что он знал важную информацию об этом убийстве. И он мог помочь нам в расследовании.

Дэвид смотрел на них со ступенек и обдумывал их слова.

– Где она?

– Кто? – переспросила Мосс.

– Та ужасная блондинка, следователь.

– Она в отпуске. Дело передали мне.

– Это связано с моим официальным запросом? Я писал заместителю комиссара с просьбой провести полное расследование и отстранить ее от должности.

– Да, это все в процессе. Поэтому я сейчас веду это дело, – сказала Мосс. Она знала, что Эрика бы поняла ее намерение подыграть Дэвиду Питкину.

Он провел их в кухню.

– Будете чай?

Кей посмотрела на Мосс.

– Мы не хотим вас утруждать, – ответила та. – Всего лишь хотим задать вам несколько вопросов.

– Вам что, трудно выпить несчастный чай?! – выпалил он. – Мне необходимо что-то делать!

Они кивнули и сели за длинный стол. Мосс заметила, что все часы в доме, в том числе настенные, стоят на отметке 13:25.

– Это я их остановил, – заметив взгляд Мосс, объяснил он. – Столько было, когда врач констатировал… – его голос сорвался. Сделав три чашки чая, он сел за стол.

– Как давно Джозеф начал заниматься фотографией?

Этот вопрос очень удивил Питкина.

– Не знаю, четыре или пять лет назад.

– И вы покупали для него все необходимое?

– На уроке труда их учили делать камеру с точечной диафрагмой из рулонов туалетной бумаги, фольги и фотобумаги. Он был в восторге и не отстал от меня, пока я не купил ему все, чтобы он сам смог сделать себе такую же.

– И ему нужна была темная комната, чтобы печатать снимки?

– Да.

– А где вы покупали реактивы?

– В фотомагазине в Гринвиче. Я не очень понимаю, к чему все эти вопросы. Вы что, решили заняться фотографией?

– Мы пытаемся понять, где бывал Джозеф в связи со своим хобби.

– Это было не хобби. Он планировал фотографировать на профессиональном уровне.

– А когда у Джозефа появился собственный фотоаппарат, когда он сам стал покупать все необходимое?

– Я не знаю. Как я и сказал, это все началось несколько лет назад. Я тогда еще работал юристом и почти не обращал внимания на семью. Сутками их не видел… – Дэвид с грустью посмотрел в окно и отпил глоток чая. – Сейчас сам собой напрашивается вывод, что все это не стоило того – работа, законы… Это все просто игра.

Мосс решила сменить тему.

– А Джозеф не занимался в фотокружке?

– Опять же, я не знаю.

– А могли бы мы поговорить с вашей супругой? – спросила Кей.

– Нет. Доктор сегодня рано утром приходил и дал ей снотворное.

– Джозефу платили за фотографии?

Дэвид недоуменно улыбнулся.

– Нет. Он долгое время стоял на бирже труда. Вы должны об этом знать.

– Марисса Льюис когда-нибудь приходила к вам в дом? – спросила Мосс. – Особенно в последний год.

– Нет. По крайней мере, я об этом не знаю. Мы всегда волновались за него, потому что он не проявлял интереса ни к одному существу какого-либо пола.

Мосс посмотрела на Кей. Они задали все вопросы, кроме одного.

– Мистер Питкин, мне нужно показать вам фотографии, которые мы нашли в телефоне Джозефа. Они могут вас расстроить. Но я прошу вас посмотреть на них, потому что они очень важны для нашего расследования.

Дэвид не сводил взгляд с Мосс. Она достала папку, открыла ее и вынула фотографии связанного Джозефа и рисунок противогаза.

Дэвид взглянул на фотографии, изо всех сил пытаясь справиться с охватившими его эмоциями.

– Да кто вы такие, чтобы приходить ко мне в дом и показывать это? – гневно вскричал он.

– Мистер Питкин, Джозеф когда-нибудь говорил, что у него есть друг или что он боится за свою жизнь?

– А вам когда-нибудь говорили, что Джозеф находился в группе риска по суициду? – выпалил он.

– Нет.

– Но вы же видели, в каком он был состоянии, когда его допрашивали? И никому у вас в участке не пришло в голову вызвать врача или понять, что его нельзя оставлять в камере одного? – Дэвид в ярости сбросил фотографии со стола. – А теперь убирайтесь из моего дома!

Кей торопливо собрала фотографии с пола и сложила их в папку.

– Мистер Питкин, пожалуйста, скажите, есть ли у вас какие-нибудь предположения, кто мог отправить Джозефу такое письмо?

– Вы что, не слышали меня? – заревел он, схватил Мосс за куртку, поднял ее со стула и потащил в коридор.

– Сэр, пожалуйста, перестаньте, – просила Кей, следуя за ним к входной двери.

Дэвид отпустил Мосс, взялся за ручку и открыл дверь. Мосс предостерегающе подняла руку, когда он снова хотел схватить ее за куртку.

– Этого достаточно, – сказала она, выходя за дверь.

Как только Кей переступила порог, дверь за ними захлопнулась.

– Вы в порядке, мэм? – спросила Кей, когда они вышли на тротуар.

– Да, и не зови меня «мэм». Я не член королевской семьи, – ответила Мосс, поправляя кофту под курткой. – Ну а чего еще можно было ожидать? Я просто подумала, что попытка не пытка. Вдруг он что-то знает.

– Думаете, он что-то знает?

– Нет, не думаю. Но у меня слабо развита интуиция. Это Эрика мастер по этой части.

Глава 47

Макгорри было поручено проверить показания Эллы Бартлетт – танцовщицы, которая ездила к оценщику вместе с Мариссой. Утром он поговорил по телефону с невероятно манерным мужчиной по имени Мартин, и тот дал ему номер Эллы. Танцовщица согласилась встретиться после тренировки, но в назначенное время не появилась. Макгорри ждал ее у выхода из спортклуба уже двадцать минут. Снег перестал, но было очень сыро, и у него начали неметь ноги. Клуб «Джим Бокс» находился на деловой улице рядом с ювелирным кварталом Хэттон-Гарден, в самом центре Лондона. Пока Макгорри пил кофе около старомодной красной телефонной будки, мимо него проехало шесть инкассаторских фургонов.