Смертельный исход: возрождение воровки
Шрифт:
От этого… Идти было трудно. Дыхание перехватывало, сдавливало в груди свинцовым ободом. Я начала чувствовать фантомную боль в шее…
Да что творится? Уж не оттого ли так плохо, что я и сама пережила смерть?
Я… Похожа на них? На этих бездумных созданий, которые не понимают: зачем их вернули?
Мёртвые «оживились», когда уловили наши негромкие шаги. Некоторые медленно двинулись поближе, протягивая свои худые руки с обломанными ногтями. Я сдержалась от испуганного мышиного писка и выставила табуретку перед собой ножками, чтобы
Сабелиан делал также, уверенно идя вперёд. Казалось, он нисколько не сомневался в собственном плане. Мне бы толику его уверенности…
Отверженные существа проявляли к нам всё больше интереса. Смрад от их гнилых тел забивался в нос, подгоняя тошноту к горлу. Моему воспаленному сознанию казалось, что их особо возбуждает запах крови, ссохшейся на моих запястьях.
Я старалась не смотреть в потухшие глаза мёртвых, держась поближе к Сабелину и шептала молитву богам о заступничестве (будто они и впрямь способны помочь).
Одно из существ с неожиданным упрямством напоролось на ножки стула, выставленного вперёд и продолжало тянуть пальцы к лицу шиасса. Я заметила, что этот мертвец был ловчее других и даже угадала в разорванной одежде очертания бывшего дворцового стража.
Яростный Князь не выразил неприязни, но замедлился и улыбнулся, пристально глядя в мёртвые глаза.
— Пропусти меня, — неторопливо молвил Сабелиан, — ведь я не тот, кто тебе нужен.
Я была сбита с толку. Есть ли смысл общаться с ними? Их разум ведь давно мёртв, верно? Или же…?
Мертвец, будто бы остановился, бездумно глядя на Сабелиана. Его потрескавшиеся губы шевельнулись, но не издали ни единого осмысленного звука. А потом, он отодвинулся в сторону, опуская искореженные пальцы.
Мертвецы окружали нас, но не трогали. Все они смотрели на Яростного, будто ждали от него некоего знака. Я кожей чувствовала нетерпение, обиду, ярость, боль… Чужие эмоции застыли в атмосфере отвратительной, склизкой массой, поглощающей всё живое.
Впору задохнуться, не выдержав давления.
— Рен… — мягко произнёс Яростный моё имя. Его чистый голос разгонял пелену эманаций боли. — Они кое-кого ищут. Прошу, помоги им.
Мертвецы зашатались, как бешеные марионетки, а я нервно сглотнула. Боги, он… Он действительно сумасшедший шиасс! Нетерпеливое ожидание подстегнуло меня и я подняла дрожащую руку, воссоздавая бабочку кончиками пальцев. Яркую, приметную, большую. Сил, если честно, было не так много… Моя внутренняя энергия совсем ослабла, едва поддерживая тело. Но эта бабочка словно… Отчасти и не моя.
Кровавый цвет её крыльев сплетался из тёмной силы, клубящейся в воздухе, как знак смерти, как отражение энергии стонущих душ. Я знала, что не смогу управлять крылатой посланницей, но…
Она, определённо, отведёт страждущих к тому, кого они так ищут.
Красная бабочка воспарила над толпой мёртвых и полетела вперёд, тяжело взмахивая крыльями. И они пошли за ней.
Неотвратимой толпой, несущей смрад, ужас и привкус
отчаяния… Ползли, спотыкались, шатались. Их пальцы были сломаны, горла перерезаны, а глаза ослепли — но они всё равно шли и жаждали мести.В тот момент я понимала, что именно сделают мертвецы, когда найдут своего «гениального создателя». И меня это страшило.
— Пойдём за ними? — неожиданно, усмехнулся Сабелиан.
— Что? — я нервно качнула головой.
Усталость пропитывала всё моё тело, а он предлагает понаблюдать за… Казнью?
— Это может показаться отвратительным, — спокойно проронил шиасс, — но я хочу удостовериться в том, что они уничтожат его. Иначе… Эти земли надолго пропитает проклятие живых мертвецов.
Я сжала зубы покрепче и нехотя кивнула. Мы отправились за колонной мёртвых.
Вокруг становилось темнее и дело вовсе не в наступлении ночи. Концентрация энергии в пространстве чувствовалась разрядами тока по коже, отчего даже сердце болело.
Я не знала, доставляет ли это столько же боли Сабелиану, однако, его лицо стало в разы бледнее. Красная бабочка казалась единственным путеводным светом в этом искаженном мире реальности. Внезапно, в моих глазах отразилась картинка, увиденная ею.
Дейянир находился в здании тюрьмы. Неужели, он прячется там? Оборванный вид Призрачного вызвал у меня злую усмешку. Он больше не казался преисполненным величия.
Как тебе такой эксперимент, а? Ты всегда относился к окружающим людям, как негодным зверям, которые существуют лишь для того, чтобы стать частью твоей силы.
А теперь эти звери тебя разорвут.
Буйное желание мести разгоралось в груди, прибавляло сил.
— Нет! Отстаньте от меня! Я ваш хозяин! — раздался истошный вопль. Похоже, Дейянир не собирался сдаваться.
Он рвал тела существ голыми руками, но вот беда — как убить тех, кто уже мёртв?
— Они помнят, — хрипло произнёс Сабелин, — каждую секунду. Каждую минуту. Как же они злы…
Когда мы приблизились к зданию тюрьмы, я, наконец, смогла вдоволь насладиться бедственным положением высокомерного шиасса. Кровь заливала его лицо, затерялась в серебряных волосах. Синие глаза сверкали сумасшедшей яростью. Неумолимая толпа мертвецов, похожая на единый живой организм, не выпускала его из смертоносных объятий.
Они кусали, царапали, пытались измарать его в грязи, чтобы он хоть на секунду ощутил их страдания.
Ужасающее зрелище. Но практически невозможно отвести глаз от этого буйства. Завораживающе жутко…
Дейянир тяжело дышал. Он, наконец, смог обуздать часть своей силы и «обесточил» десяток мёртвых, освободив их души в едином порыве, но на большее его не хватило. Вместе с кашлем, из носа мужчины обильно полилась кровь и только потом он увидел нас, наблюдающих за его крахом.
— Ты! — в голубых глазах вспыхнула неприкрытая ненависть, обращенная к Яростному Князю. — Сукин сын… Ты разрушил все мои старания, трусливый ублюдок!