Смертельный исход: возрождение воровки

От этого… Идти было трудно. Дыхание перехватывало, сдавливало в груди свинцовым ободом. Я начала чувствовать фантомную боль в шее…

Да что творится? Уж не оттого ли так плохо, что я и сама пережила смерть?

Я… Похожа на них? На этих бездумных созданий, которые не понимают: зачем их вернули?

Мёртвые «оживились», когда уловили наши негромкие шаги. Некоторые медленно двинулись поближе, протягивая свои худые руки с обломанными ногтями. Я сдержалась от испуганного мышиного писка и выставила табуретку перед собой ножками, чтобы отодвигать существ.

Сабелиан делал также, уверенно идя вперёд. Казалось, он нисколько не сомневался в собственном плане. Мне бы толику его уверенности…

Отверженные существа проявляли к нам всё больше интереса. Смрад от их гнилых тел забивался в нос, подгоняя тошноту к горлу. Моему воспаленному сознанию казалось, что их особо возбуждает запах крови, ссохшейся на моих запястьях.

Я старалась не смотреть в потухшие глаза мёртвых, держась поближе к Сабелину и шептала молитву богам о заступничестве (будто они и впрямь способны помочь).

Одно из существ с неожиданным упрямством напоролось на ножки стула, выставленного вперёд и продолжало тянуть пальцы к лицу шиасса. Я заметила, что этот мертвец был ловчее других и даже угадала в разорванной одежде очертания бывшего дворцового стража.

Яростный Князь не выразил неприязни, но замедлился и улыбнулся, пристально глядя в мёртвые глаза.

— Пропусти меня, — неторопливо молвил Сабелиан, — ведь я не тот, кто тебе нужен.

Я была сбита с толку. Есть ли смысл общаться с ними? Их разум ведь давно мёртв, верно? Или же…?

Мертвец, будто бы остановился, бездумно глядя на Сабелиана. Его потрескавшиеся губы шевельнулись, но не издали ни единого осмысленного звука. А потом, он отодвинулся в сторону, опуская искореженные пальцы.

Мертвецы окружали нас, но не трогали. Все они смотрели на Яростного, будто ждали от него некоего знака. Я кожей чувствовала нетерпение, обиду, ярость, боль… Чужие эмоции застыли в атмосфере отвратительной, склизкой массой, поглощающей всё живое.

Впору задохнуться, не выдержав давления.

— Рен… — мягко произнёс Яростный моё имя. Его чистый голос разгонял пелену эманаций боли. — Они кое-кого ищут. Прошу, помоги им.

Мертвецы зашатались, как бешеные марионетки, а я нервно сглотнула. Боги, он… Он действительно сумасшедший шиасс! Нетерпеливое ожидание подстегнуло меня и я подняла дрожащую руку, воссоздавая бабочку кончиками пальцев. Яркую, приметную, большую. Сил, если честно, было не так много… Моя внутренняя энергия совсем ослабла, едва поддерживая тело. Но эта бабочка словно… Отчасти и не моя.

Кровавый цвет её крыльев сплетался из тёмной силы, клубящейся в воздухе, как знак смерти, как отражение энергии стонущих душ. Я знала, что не смогу управлять крылатой посланницей, но…

Она, определённо, отведёт страждущих к тому, кого они так ищут.

Красная бабочка воспарила над толпой мёртвых и полетела вперёд, тяжело взмахивая крыльями. И они пошли за ней.

Неотвратимой толпой, несущей смрад, ужас и привкус отчаяния… Ползли, спотыкались, шатались. Их пальцы были сломаны, горла перерезаны, а глаза ослепли — но они всё равно шли и жаждали мести.

В тот момент я понимала, что именно сделают мертвецы, когда найдут своего «гениального создателя». И меня это страшило.

— Пойдём за ними? — неожиданно, усмехнулся Сабелиан.

— Что? — я нервно качнула головой.

Усталость пропитывала всё моё тело, а он предлагает понаблюдать за… Казнью?

— Это может показаться отвратительным, — спокойно проронил шиасс, — но я хочу удостовериться в том, что они уничтожат его. Иначе… Эти земли надолго пропитает проклятие живых мертвецов.

Я сжала зубы покрепче и нехотя кивнула. Мы отправились за колонной мёртвых.

Вокруг становилось темнее и дело вовсе не в наступлении ночи. Концентрация энергии в пространстве чувствовалась разрядами тока по коже, отчего даже сердце болело.

Я не знала, доставляет ли это столько же боли Сабелиану, однако, его лицо стало в разы бледнее. Красная бабочка казалась единственным путеводным светом в этом искаженном мире реальности. Внезапно, в моих глазах отразилась картинка, увиденная ею.

Дейянир находился в здании тюрьмы. Неужели, он прячется там? Оборванный вид Призрачного вызвал у меня злую усмешку. Он больше не казался преисполненным величия.

Как тебе такой эксперимент, а? Ты всегда относился к окружающим людям, как негодным зверям, которые существуют лишь для того, чтобы стать частью твоей силы.

А теперь эти звери тебя разорвут.

Буйное желание мести разгоралось в груди, прибавляло сил.

— Нет! Отстаньте от меня! Я ваш хозяин! — раздался истошный вопль. Похоже, Дейянир не собирался сдаваться.

Он рвал тела существ голыми руками, но вот беда — как убить тех, кто уже мёртв?

— Они помнят, — хрипло произнёс Сабелин, — каждую секунду. Каждую минуту. Как же они злы…

Когда мы приблизились к зданию тюрьмы, я, наконец, смогла вдоволь насладиться бедственным положением высокомерного шиасса. Кровь заливала его лицо, затерялась в серебряных волосах. Синие глаза сверкали сумасшедшей яростью. Неумолимая толпа мертвецов, похожая на единый живой организм, не выпускала его из смертоносных объятий.

Они кусали, царапали, пытались измарать его в грязи, чтобы он хоть на секунду ощутил их страдания.

Ужасающее зрелище. Но практически невозможно отвести глаз от этого буйства. Завораживающе жутко…

Дейянир тяжело дышал. Он, наконец, смог обуздать часть своей силы и «обесточил» десяток мёртвых, освободив их души в едином порыве, но на большее его не хватило. Вместе с кашлем, из носа мужчины обильно полилась кровь и только потом он увидел нас, наблюдающих за его крахом.

— Ты! — в голубых глазах вспыхнула неприкрытая ненависть, обращенная к Яростному Князю. — Сукин сын… Ты разрушил все мои старания, трусливый ублюдок!