Смертельный удар (сборник)

– Вик, я знаю, что вы с Нэнси были подругами, и я понимаю, о чем ты думаешь. Ты считаешь, что помогла бы ей, если бы включилась. Но не можешь ли ты предоставить это полиции? Я не хочу больше ни говорить, ни думать об этом. Достаточно того, что мне нужно подготовиться к похоронам, а тут еще все эти дети… Их хохот по всему дому. Если я начну думать о том… о том, почему кому-то понадобилось убивать ее, меня будет преследовать воображение: я представляю, как она там лежит, в этом болоте… Обычно мы ходили туда изучать птиц, когда она была скаутом. Она всегда так боялась воды. Я не могу отделаться от мысли, что она осталась там одна… какой ужас она испытала. – Она внезапно замолчала, борясь с подступившими рыданиями.

Я знала, что Нэнси боялась воды. Она никогда не участвовала в наших тайных вылазках и купаниях в Кэлумет. Ей понадобилась справка от доктора, чтобы получить освобождение от занятий плаванием, которые требовалось посещать в колледже. Я не хотела думать о ее последних минутах там, в болоте. Возможно, она так и не пришла в сознание. Это самое лучшее, на что можно было надеяться.

– Именно поэтому мне так важно найти того, кто причинил ей такие страдания. Что-то заставляет меня думать, что ей теперь было бы чуточку легче, если бы я занялась ее проблемами и пошла по ее стопам. Можете вы понять это и сказать мне, с кем Нэнси могла бы поделиться перед смертью… Если не с вами, то с кем еще она могла говорить откровенно?

В отношениях Нэнси с матерью всегда господствовал дух товарищества, которому я завидовала. Несмотря на то, что я любила свою мать, она была слишком строгой, чтобы я могла чувствовать себя с ней непринужденно. Если Нэнси и не рассказывала Элен Клегхорн, что творится у нее на работе вокруг вопроса о строительстве завода, то она определенно говорила ей о своих друзьях и любовниках. Наконец, после нескольких минут уговоров, миссис Клегхорн решилась заговорить.

Нэнси была любима, имела беременность, но сделала аборт. С тех пор как они с Чарльзом расстались пять лет назад, у нее не было постоянного мужчины. Не было и близких подруг.

– Этот дом скорее всего был для нее не самым хорошим местом, где она могла бы встречаться с кем-либо. Я надеялась, что, может быть, после того как она купила себе дом на Южном побережье, где более оживленное общество и масса университетской молодежи, у нее кто-то появится. Но здесь не было никого, с кем она была бы достаточно близка, чтобы говорить по душам. За исключением, может быть, Кэролайн Джиак. Но Нэнси считала ее слишком неуравновешенной, поэтому не рассказала бы ей того, в чем не была абсолютно уверена. – Лицо Элен исказилось от боли, когда она произнесла последнюю фразу.

Я вытерла слезы:

– Она говорила с одним из прокуроров штата. Если это имеет какое-то отношение к ПВЮЧ, то она могла говорить и с их адвокатом. Как его имя? Она упоминала его тогда вечером, когда приходила к Кэролайн, но я не могу вспомнить.

– Я полагаю, это, должно быть, Рон Каппельман, Вик. Она встречалась с ним несколько раз, но они так и не сошлись.

– Когда это было? – живо спросила я, встревожившись. – Может быть, это преступление на почве любовной страсти, а?

– Это, должно быть, происходило два года назад, так мне кажется. Когда он только начинал работать с ней вместе. А может, и нет. Кто станет ждать два года, чтобы отомстить за свою любовь, которая прошла? За исключением персонажей Агаты Кристи, конечно…

Миссис Клегхорн больше ничего не могла сказать мне, кроме того, что похороны назначены на понедельник и состоятся на кладбище «Маукт оливз». Я пообещала ей, что буду там, и удалилась, предоставив Элен ее заботам.

Усевшись в машине, я уронила голову на руль. За исключением финансовых расследований, которые я провела во вторник, у меня уже три недели не было платных клиентов. И теперь, если я на самом деле собираюсь расследовать смерть Нэнси, я должна поговорить с прокурором штата. Узнать, сообщила ли Нэнси хоть что-нибудь, когда сказала ему, что за ней следят. Необходимо поговорить и с Роном Каппельманом и попытаться понять, чувствовал ли он себя покинутым мужчиной, а если нет, то знал ли он, чем занималась Нэнси последние несколько дней.

Я устало потерла виски. Возможно, я стала слишком стара для смелых поступков. Может быть, мне следует позвонить Джону Мак-Гоннигалу и рассказать ему о своей беседе с Кэролайн, а затем вернуться к тому, что я умею делать, то есть заняться расследованием производственных краж.

С этой здравой и разумной мыслью я завела автомобиль и тронулась. Но не в направлении своего дома, не навстречу здравому смыслу, а на юг, туда, где рассталась с жизнью Нэнси Клегхорн.

Глава 13 МЕРТВОЕ ОЗЕРО

Мертвое озеро затерялось в глубине замусоренного, заболоченного, унылого ландшафта, где-то среди свалок и фабричных бараков, и вел к нему лабиринт дорог. Я побывала там лишь однажды в составе скаутской экспедиции по изучению пернатых и не была уверена, что смогу найти его снова. Двигаясь по Сто третьей улице, я повернула на запад к Стоуни-Айленд, оставив позади магистраль и выехав на проселочную дорогу, разбитую до рытвин исполинскими грузовиками, буксовавшими на пути к фабричным корпусам и обратно.

Сильный дождь превратил дорогу в грязное месиво, и мой автомобиль, вильнув, неуклюже съехал в колею, петлявшую между высокими болотными травами. Проезжавшие грузовики забрызгивали грязью мое лобовое стекло. Я посторонилась, чтобы пропустить очередной из них, но моя машина, опасно накренившись, соскользнула в дренажную канаву, которых немало встречалось вдоль обочины.

У меня уже начали болеть руки, уставшие бороться с рулевым колесом, когда я вновь выбралась на дорогу и неожиданно заметила слева это озеро. Остановив машину на более возвышенном месте в стороне от дороги, я переобулась в кроссовки и двинулась вдоль заросшей тропинки к восточной оконечности озера, осторожно пробираясь по заболоченной земле среди жухлой травы. Грязь хлюпала у меня под ногами и попадала в кроссовки.

Озеро представляло собой широкий водный участок верхнего течения реки Кэлумет. Оно было очень глубоким, и его темные воды разливались по огромному заболоченному пространству. Тщательно осмотревшись, я обнаружила противоречивые указатели и плакаты, прибитые к стволам деревьев: один гласил, что здесь начинается зона федерального проекта очистки воды, другой предупреждал нарушителей об опасной зоне, отравленной отходами. Некое надзирающее ведомство предприняло единичную попытку огородить водоем, но низкое проволочное заграждение рухнуло, и в нескольких местах образовались бреши. Подобрав одной рукой юбку, я перешагнула через одну из упавших секций забора и оказалась у кромки воды.

Мертвое озеро многие годы служило территорией кормежки в период птичьих миграций. Водная поверхность казалась тускло-черной. Тут и там из воды торчали обрубленные стволы деревьев, напоминавшие сюрреалистические пальцы, высунутые из дыр на гигантской тряпке. Когда проводили акцию «Чистой воды», в реку Кэлумет и ее притоки вдруг вернулась рыба. Однако, проплывая через заболоченные участки озера, она приобретала странный болезненный вид, пораженная опухолями и отличавшаяся вялыми плавниками. Несмотря на это, мне попались двое упорных рыбаков, надеявшихся на улов в грязных водах. Силуэты обоих показались мне бесформенными, облаченные в старое поношенное тряпье, а лица ловцов не имели признаков пола и возраста. Я чувствовала, что они следят за мной, пока не скрылась в высоких болотных травах.