Смертники доброй воли
Шрифт:
Однако Джей просто не мог так поступить. Он не смог тогда, в самый первый раз, выбрав вместо этого возможность приобщиться к тайне, не смог потом, уже осознавая, кто они на самом деле и на что готовы пойти ради своих целей — в том числе пожертвовать не только своей головой, но и любой чужой, — не может и сейчас. В конце концов, это была не его тайна — и даже в те, к которым он здесь, на базе, косвенно относился, он не был посвящён. Прямого приказа докладываться обо всех странностях больше не было, Джей формально не предавал своих вождей. Кто знает, вдруг Стас и Дилан и вправду одни сработают лучше, чем в команде со спецназом? Тем не менее и отойти в сторону у него не находилось сил. Стиан прав: их время истекает, а если Брутус и в самом деле такая сволочь, как о нём говорил
Почти до самого вечера субботы промучившись терзаниями совести, Джей наконец определился с действиями. С этой же ночи он начал неусыпное наблюдение за видимой из своего окна частью лагеря: по счастливой случайности, это была дорога к северному входу — именно оттуда когда-то пришёл Брутус через подкупленного охранника, там было больше всего «тёмных» для камер мест — и, скорее всего, именно туда уйдёт Адамас, когда и если его позовут. Джей сообщит о нахождении где-то в окрестностях базы Брутуса, Стас с Диланом перехватят его — а там подключится и Стиан, и, может быть, удастся спасти всех.
К концу следующей недели, едва-едва успевая хоть немного восстанавливать сон в послеобеденные часы, Джей уже толком не ощущал себя, однако всё-таки сумел засечь тот момент, когда под покровом ночи к северному входу перебежками двинулись три фигуры — одна низкорослая, с широкими плечами и узкими бёдрами, явно принадлежащая Адамасу, и две повыше, более пропорциональные, почти синхронные по движениям, — Шштерны. Странно, что с ними не было Кристиана, но это была уже не забота Джея. Дождавшись, когда хорон с терасами беспрепятственно минуют КПП, Джей написал Стасу сообщение о случившемся, заодно предупреждая, что со стороны лагеря войну будет вести опытный агент, отряды которого в лесу только и ждут отмашки, и через в кои-то веки сразу подчинившееся окно покинул комнату.
Его охранник тоже выпустил без проблем: в последнее время Джею отлично удавалось изображать измученного переживаниями парня, который готов в любой момент сорваться и среди ночи отправиться напиваться в первый же попавшийся бар. Дальше было дело техники и слепой удачи. Ещё только отсылая хорона присматривать за Адамасом, Рэкс встроил в сотовый последнего следящий чип, подающий сигналы в приложение на смартфоне Джея, — на случай если Адамас сумеет сбежать с базы и придётся искать его по всему Шалкару.
То, что во всех своих опасениях и подозрениях Джей оказался прав, хорон понял, когда тёмный лес перед ним расступился, открывая заросшее редкими деревцами плато и, вместе с ним, с десяток человек в полном обмундировании, вповалку лежащих на земле. Почувствовав странный запах, Джей, только-только остолбенело остановившийся, поспешно закрыл нос воротником рубашки и чуть не подпрыгнул, ощутив резкий толчок сзади.
— Чему ты удивляешься? — услышал он знакомый, чуть приглушённый голос за спиной. Джей обернулся: у дерева, тоже закрывая пол-лица какой-то тканью, стоял мрачный Герберт. — Сам же им всё рассказал.
— Это сделали Стас и Дилан?!
— Подозреваю, что да, хотя не могу сказать на сто процентов. Брутус скорее применил бы тот газ, которым забрасывал базу, а у него запах другой. Ты-то зачем за ними идёшь?
— А ты?
— Я хочу подождать Стиана и разъяснить ситуацию: в той обители зла, куда все так стремятся, мне делать абсолютно нечего, — Герберт на миг закатил глаза. — Нужно стараться быть полезным, понимаешь, Джей? Не можешь помочь, так хоть не мешай.
— Боюсь, я уже помешал, и ты, к слову, тоже, — нервно фыркнул Джей. — Я не могу там оставить Адамаса. Не знаю, что они ему наговорили, раз он поверил и пошёл против отца, но, может, с моим появлением и пошатнётся в обратную сторону. Так что я пойду.
— Удачи. Прости, что втянул тебя в это.
— Сам втянулся. Что ж теперь.
— Постарайся соблюдать дистанцию. Они слышат самые незначительные звуки на расстоянии до пятидесяти метров, а громкие — до ста.
— Спасибо, Герберт, — улыбнувшись, Джей хлопнул его по плечу и спешно двинулся дальше за значком на дисплее смартфона.
Стаса
и Дилана впереди себя он увидел лишь раз — как раз вышла одна из лун, и их смутные силуэты мелькнули в самом конце плато, едва отличаемые от деревьев и камней. Потом ещё минут пятнадцать была только гористая местность со множеством препятствий, и пришлось включить фонарик, чтобы случайно не расшибиться из-за вдруг подвернувшегося под ноги камня.Вход в лаборатории возник перед Джеем неожиданно: подъёмная площадка со столбами в чёрно-жёлтую полоску, на пустом плато выглядящая как ворота посреди пустыни. Очередная странность: почему они не закрыли за собой вход? Заблаговременно вытащив пистолет, с которым Джей когда-то приехал на базу, хорон ступил на металлическую поверхность и нажал на панели управления одну из двух кнопок — «вниз». Лифт бесшумно и резко ухнул на глубину примерно двух этажей и так же внезапно остановился в начале пустого коридора, освещённого мертвенным светом редких потолочных ламп. Стоило сойти с площадки, как она безо всяких указаний опять ушла вверх — похоже, кто-то здесь специально настроил её так.
Лабиринты лаборатории, в которых даже Особенные иногда бродили по часу, лежали перед Джеем. Он нерешительно двинулся вперёд.
Как только от Хаса пришло заранее подготовленное кодовое сообщение, о котором они условились ещё два дня назад, говорящее о наконец наставшем моменте следующей стадии их общего плана, Адамас без единого звука соскочил с кровати — спустя секунды рядом оказался и Кристиан. У него была пока другая задача, тоже обговорённая ранее, — отвлечь Скотта каким-нибудь пустым разговором, чтобы Адамас и близнецы-терасы смогли спокойно выйти за пределы базы, а он не успел вызвать своих лесных загонщиков. О том, что их повар — гэшээровский шпион, Шштерны рассказали ещё в середине января, и с тех пор они впятером с Хасом хорошенько обдумали, как устранить его на время с дороги. За Кристианом Хас обещал вернуться позднее: как только будет готов преобразователь-контроллер для вируса и они все станут Особенными, это не составит проблемы.
Адамас разошёлся с кузеном у входа в их барак и почти сразу встретился с Домиником и Десмондом, лихорадочный блеск глаз которых был заметен даже в полутьме, куда приходилось нырять, скрываясь от камер. Никому не верилось, что они стоят буквально на пороге нового мира — и новых себя. Всего-то нужно было, что дойти до лаборатории Сетте, — а решать проблему со шпионом Скоттом они будут после.
Охрана выпустила их без проблем, на полминуты отключив внешнее освещение этой стороны базы, чтобы смотровые с башен их не заметили. Хас и Брутус, опять во всём чёрном, ждали дальше в лесу: по Хасу тоже было прекрасно видно, что он чуть ли не прыгает от предвкушения. Брутус, как всегда, хранил молчание и по одному ему известным признакам вёл их мимо всех засевших в этих джунглях солдат. Хас объяснил шёпотом, что до лаборатории буквально пара километров и она так хорошо запрятана, что без приглашения её не отыскать даже самым опытным ищейкам. Миновав лес и плато, они пятеро обогнули один из склонов Дракона, и Брутус наконец остановился. Не глядя он достал телефон, на мгновение прислонил к уху, сказав едва слышно: «Открывай», — и спустя несколько секунд из-под земли появилась подъёмная площадка. Один резкий скачок вниз — и они оказались в лаборатории.
Дальше их повёл уже Хас, по-хозяйски рассказывая, что и где здесь расположено. Мимоходом Адамас и почти ничего не отвечающие Шштерны узнали, что Брутус уже опробовал на себе преобразователь, созданный его гениальными родителями, и теоретически теперь сильнее всех существующих Особенных — например, так и не давших о себе знать Стаса и Дилана, похоже, предпочётших вместе с предательством и позорную смерть от заражения старым вирусом.
— Вот мы и пришли, — широко улыбнулся Хас, открывая наконец одну из дверей и приглашая гостей в большую круглую комнату с диванами у стен, на одном из которых сидел худой сухопарый каштанововолосый вельк, тут же поднявшийся при их появлении. Первым вошедший Адамас узнал в нём четвёртого Особенного, Ове Терных, любовника Брутуса.