Смертоцвет

Эта фраза вырвалась у него как-то сама собой.

— Значит, вы все-таки согласны? — Ариадна просияла. — Это чудесно, у нас с вами все обязательно получится!

С этими словами она чмокнула Германа в щеку, а затем, сконфузившись, сбежала.

Герман приложил к чмокнутому месту пальцы и подумал о том, что он, в сущности, болван. Но болван настолько усталый, что думать об этом сейчас совершенно недосуг. Утро вечера мудренее.

Глава шестая

Появляется старая знакомая

Через несколько дней возле поста жандармов в Залесском остановилась коляска, из которой вышли три человека: молодой человек в мундире жандармского офицера, еще один — в мундире инженерного ведомства и девушка с докторским саквояжем.

Усатый вахмистр — тот же самый, что дежурил в предыдущий приезд Германа — молча указал кивком на его спутников и посмотрел вопросительно.

— Это со мной, — произнес Герман как можно более беззаботно. — Я предупреждал старшего о прибытии.

— Точно так, — кивнул вахмистр, — мне сообщили, что с вами будут двое. Но документы, все же, надо проверить.

— Проверяйте, — Герман кивнул и протянул бумаги. Бумаги были изготовлены по его распоряжению в самом же жандармском управлении, в рамках якобы проводимой им операции, так что за их качество он не беспокоился.

— Так, Илья Ильич Бортников, инженер, — проговорил вахмистр, взглянув исподлобья на Ферапонтова. — И Арина Сергеевна Стрешнева, врач. Хм… неженское это дело, по-моему — доктором работать. Ну, да ладно, чего уж. Кажется, документы, в порядке.

Герман протянул ему руку и мысленно слегка выдохнул. Кажется, первый опасный порог его лодка прошла благополучно. Он чувствовал себя канатоходцем, идущим по тонкой проволоке и готовым в любую секунду свалиться не в одну сторону, так в другую. Не дать понять жандармскому караулу, что посещение этими двоими Залесского не санкционировано сверху. Не дать понять самим этим двоим, что с рабочими в Залесском что-то не так. Не дать понять рабочим, чем именно пришли сюда заниматься двое новых людей, и что они не в курсе произошедшего в имении. Упустишь что-либо из этого, и может случиться катастрофа.

— Рабочих я предупредил, чтоб лишнего не болтали, — сказал Герману потихоньку вахмистр, когда тот чуть задержался на посту. — Ну, и чтоб в казарме посидели, не мешались вам там.

— Спасибо, — ответил Герман. — Я в рапорте отмечу, что вы старались. Не волнуйтесь, они тут ненадолго, и вреда от них не будет.

— Все-таки, постарайтесь побыстрее, — сказал усач. — Неровен час с инспекцией явятся или еще что.

— Хорошо, — Герман кивнул. — Там я водки привез, три полведерных. Выдайте им сегодня по две порции дополнительных. И потом тоже. Я еще привезу.

Вахмистр покивал, но без особенного одобрения.

После это Герман поспешил догнать своих спутников, которые уже покинули пост и двинулись по улице к главной площади, осматриваясь по сторонам.

— Чудовищный пожар, — проговорила Ариадна, глядя на остатки стекольного цеха. — Трудно поверить, что он сам это устроил.

— К сожалению, все было именно так, — поспешил сообщить Герман. — Пудовский уверился, что единственный способ для него прикрыть налоговую аферу — это устроить на фабрике грандиозную катастрофу: взрыв с последующим пожаром. Якобы испытывали новую краску, а она оказалась взрывоопасной. К тому же, подобная афера позволяла получить страховку и на вырученные деньги открыть новое предприятие. Гениальный план в своей злодейской хитрости. Вот только отчетность он подчистил недостаточно, на этом и погорел. Чудовищное злодеяние — не сколько рабочих погибло, больше десятка было ранено.

— Поразительная история, — сказал Ферапонтов, наклонившись и подняв с земли обугленный камень. — И почему я ничего не читал о ней в газетах?

— Только между нами, — Герман заговорщицки понизил голос. — Пудовский был поставщиком двора Его Величества. А упоминание даже имени Его Величества в столь отвратительной истории… в общем, писать об этом запрещено даже не на уровне Цензурного ведомства, а нами, жандармами. Вас бы я тоже просил никому об этой истории не рассказывать.

— Да-да, конечно, — Ариадна торопливо закивала.

Наконец, добрались до самого центра, где все еще можно было различить изломанные остатки силуэта портала.

— Вот здесь, — проговорил Ферапонтов, сжимавший в руках какой-то прибор с несколькими крохотными циферблатами. — Прямо вот тут… Подождите, мне нужно несколько минут, может быть, полчаса…

С этими словами он достала из кармана сюртука мел, опустился на колени прямо на мостовую, начертил линию, затем вторую…

— Мы пока к рабочим зайдем, — сказал ему Герман. — Надо сохранять легенду, что Ариадна Константиновна здесь в качестве врача. Если что, бегите прямо в казарму, она вон там.

Они двинулись в обход черного остова туда, где виднелся алый кирпичный корпус рабочего барака. День был пасмурным, и оттого развалины вокруг выглядели как-то особенно мрачно. На секунду Герману показалось, что вот-вот из груды обломков покажется оскаленная пасть беса. Он невольно проверил две кобуры, висевшие под его мундиром: одну с обычным револьвером, другую — с Узорешителем. Да, на всякий случай Герман прихватил и его. Кто знает, чего можно ждать в этой гробнице.

Он и к Кропоткину не преминул еще раз зайти, хоть и неудобно было беспокоить старика лишний раз. Однако нужно было отправляться в гробницу во всеоружии, и Герман поспешил выучить хотя бы слабенький щит. Теперь он умел создавать вокруг себя защитный кокон, но всякий раз, когда он это делал, кожа по всему телу начинала отчаянно чесаться. Это было невыносимо, и долго под такой защитой Герман точно не выдержал бы.

— Вы его давно знаете? — спросил он Ариадну, когда они отошли от Ферапонтова подальше. — Ему можно доверять?

— Илье Ильичу? Да, конечно же. Они знакомы с отцом больше года, Илья Ильич доставал для него какие-то редкости в своих путешествиях, он часто бывает у нас. Он замечательный человек, хотя и несколько рассеянный и странноватый. Но это по-своему мило, вы не находите?

— В какой-то степени… — протянул Герман. — Вот только не поймите меня неправильно, предприятие опасное… он точно знает, что делает?

— О, если он взялся, то все обязательно будет хорошо, — Ариадна улыбнулась. — Я уже бывала с ним в мирах-осколках. Это волшебные места, вам непременно понравится.

— Что ж, будем надеяться.

Наконец, зашли в казарму к рабочим. Те слезли со своих коек, выстроились вдоль прохода, поправляя рубашки и застегиваясь.

— Какие-нибудь жалобы у вас имеются? — спросила Ариадна одного из них.

— Дык это… как сказать… мозоль натер, и вот, геморрой проклятый замучил, — произнес тот. Герман за спиной Ариадны сделал жуткие глаза и замахал руками. Хоть девица и стояла к нему спиной, но он видел, что даже шея у нее вспыхнула.