Смотрительница замка Грабон
Шрифт:
Дар больше никак не проявлялся.
И спалось мне в ту ночь хорошо.
Но это в ту…
На следующий день выяснилось, что мы не только не близки к цели, впереди нас ждали многие дни в дороге.
В какой же глуши этот Грабон?
Начинаю понимать, почему он – не слишком нужная собственность. И отчего король не назначил на это место кого-нибудь более ценного.
Знакомое ощущение склизких мурашек охватило меня всю.
Будущее пугало своей неотвратимой безысходностью.
…Потянулись долгие дни пути.
Это было довольно интересно. Я видела
Мой спутник предпочитал передвигаться верхом. Он держался неизменно вежливо, отвечал на вопросы, если я их задавала, но большую часть времени оставался отстраненным. Как человек, который выполняет приказ, да. Если на постоялом дворе или в таверне попадался желающий поговорить, Гуджол представлял нас как дядюшку и племянницу, которые едут навестить родственников. Только конечные пункты несколько раз менялись, но кто бы его на этом поймал?
Именно таким и должен быть человек для особых поручений – неприметным, обыкновенным, вежливым и самую малость обаятельным. Ничем не выделяющимся из толпы. Мы ехали уже седьмой день, когда я поймала себя на интересной мысли. Вот доберемся, оставит он меня в Грабоне, пройдет несколько недель… и я не узнаю его при встрече, если таковая когда-нибудь случится.
Как раз вечером седьмого дня монотонность оказалась разбавлена некоторыми событиями.
– Завтра в это же время ты уже будешь на месте, – сказал мне Гуджол, пока мы ждали заказанный ужин.
– Мы, – зачем-то поправила его.
– Увы, у меня приказ сразу же отправляться обратно.
То есть я с первых минут окажусь брошена в омут новой реальности. Что ж, впереди около суток, чтобы привыкнуть и настроиться.
Волнение, поднявшееся внутри, затмевало все прочие ощущения, и еда показалась безвкусной.
– Свободно выходить из замка позволено одной тебе. – Когда Гуджол это сказал, я чуть не подавилась.
– А остальные что, пленники?!
– Скажем так, у них другие договоренности с короной. И твоя задача – контролировать, чтобы каждый соблюдал свои.
Проглотила.
Не ручаюсь, что удержала лицо.
– Не пытайся сделать подчиненных друзьями, это никогда не срабатывает, – продолжал наставлять меня лорд. – Помни, они не твои сестры и не подружки, живущие по соседству.
Подруг, кроме сестер, у меня никогда и не было.
– И… надеюсь, ты понимаешь, что на новом месте представляешь корону. Вести себя надлежит соответственно. Никаких романов! Или, по крайней мере, они не должны сказываться на твоей службе и о них не должны узнать. Если я узнал, считай, ты провалилась.
– Я поняла.
Стоило некоторых усилий оскорбленно не поджать губы. Я не из тех, кто от скуки способен спутаться с конюхом!
– Первый отчет жду через две недели, расскажешь, как устроилась, заодно напишешь родным, – инструкций еще добавилось. – Потом через два месяца, уже о делах в Грабоне. Следующий через полгода и так далее.
Задача пока не казалась слишком сложной, но ощущение подвоха вновь вгрызлось
мне в затылок.Нет смысла строить предположения. Завтра все сама увижу.
Я быстро закончила ужин, оставив большую часть еды на тарелке, и отправилась в приготовленную для меня комнату. Хотелось остаться одной. Острая внутренняя потребность… И лишь когда заперла за собой дверь, я поняла, с чем она была связана.
Пронзительная вспышка боли.
Огонь прожег изнутри.
Светились не только ладони, но и в области солнечного сплетения.
Сдержать хнык не получилось.
Я согнулась и судорожно закашлялась. И оставалась в таком положении, пока магия не схлынула.
Проклятье, за что мне это?
Может, и к лучшему, что я буду подальше от семьи?
Когда же немного отпустило и я нашла в себе силы вновь шевелиться, обнаружилось, что лорд Гуджол застыл в дверном проеме и наблюдал за мной с приподнятой бровью и каким-то извращенным удовольствием на обычно бесстрастном лице. Будто лично он затеял сложный эксперимент, и подопытная мышь мучилась и корчилась строго по его плану.
– Вы устали, Гиацинта, – заметил он, поймав мой взгляд.
Я же вяло отметила, что он выбрал более формальное обращение, чем предпочитал в последние дни.
– Ложитесь и постарайтесь как следует выспаться. Завтра выедем пораньше, вам лучше как можно скорее оказаться на месте.
И ушел, неслышно прикрыв за собой дверь.
Несколько мгновений я взирала на нее в немом изумлении. Не могло быть и речи о том, чтобы он не заметил странности. Мои руки до сих пор ярко светились.
Спокойный сон Гуджол унес с собой. Я всю ночь проворочалась, едва в силах вздохнуть от удушающего страха.
Изнутри разъедало ожидание, что вот сейчас в комнату ворвутся люди в форме и потащат меня на казнь. Но время тянулось, а никто так и не пришел. После полуночи обычные звуки постоялого двора затихли. Мир утонул в темноте и тишине. А я так и лежала, уставившись в потолок.
С мамой все произошло сразу. Никто ничего не ждал.
Не мог же Гуджол не понять, что я такая же!
Почему тогда он ничего не предпринял?
Последнее я признала, когда начал заниматься рассвет и мне принесли воду для умывания.
– Вам известно что-нибудь о замке Грабон? – неожиданно для самой себя я попыталась расспросить служанку, впервые за время пути и то лишь потому, что мы уже почти добрались и к вечеру будем на месте. Не такое уж большое расстояние. Особенно для слухов.
– Проклятое место, – не глядя на меня, отозвалась девушка, и установила большую миску на столик. – Гиблое.
Я вздрогнула, ощущая, как кожу жалят невидимые иглы.
– Почему?
– Войдешь туда и уже обратно не выйдешь. Никогда.
Будто не сказала ничего жуткого, она направилась к двери.
– Но это собственность короны…
– Вам виднее, госпожа. – Она все же глянула на меня. С таким выражением, будто считала, что я от скуки маюсь, а уж у нее-то, нагруженной работой до позднего вечера, на всякую ерунду времени нет. – А у нас говорят, там живет чудовище. И еще говорят, что оно заколдовало замок так, что до него ни дойти, ни доехать. Случайно или по своему желанию туда не попадешь, только если чудовище тебя заманит.