Смутное время
Шрифт:
В тот же миг свеча на мраморном постаменте дрогнула и погасла. Тинг завершился.
Глава 11
Вороний пир, или Верховный Вождь
Приближалась ночь. Стволы уходящих в далекую высь деревьев один за другим тонули в вечернем сумраке. Сегодня луна отчего-то не спешила вовремя появиться на небе, в то время как торопливое солнце уже распрощалось с уходящим днем, раскрасив напоследок одинокие облака красным печальным закатом. В маленьком сквере, который когда-то носил гордое имя «Парка пяти стихий», на чудом уцелевшей скамье, выполненной в виде густо переплетенных меж собой серебристых ветвей, сидел молчаливый человек и кормил птиц, время от времени бросая им что-то из большой корзины, которую держал на коленях. Благодарные пернатые хлопали в воздухе крыльями, во множестве вились вокруг скамьи, ничего не опасаясь, храбро вышагивали по земле и стучали клювами. Некоторые особо осмелевшие, норовя ухватить кусок побольше, усаживались человеку на плечи или приземлялись у самых ног. Они его совсем не боялись, этого бледного, немного печального мужчину в длинном черном плаще с оторочкой в виде вороньих перьев. Картина была почти идиллическая, если бы не несколько совсем незначительных «но».
Начнем с того, что сквер, в котором отдыхал человек, являл собой черные, словно обгоревшие после лесного пожара, деревья, безжалостно превращенные кем-то в трухлявые трупы, молчаливые и опустошенные. Ветер гулял в их иссушенных и скрюченных ветвях, на которых никогда уже не будут шелестеть листья и набухать почки. А все оттого, что несчастным деревьям не посчастливилось вырасти в Элагоне, городе, захваченном мертвыми легионами Черного Лорда Деккера. Темные маги не стремились их убивать – природа сама умирала там, куда ступали латные башмаки некромантов. Помимо зловещего вида самого сквера, кружащие и непрерывно галдящие вокруг мужчины птицы также не выглядели воплощением благородства – то были черные ворны, пронзительно каркающие, клюющие друг друга и растопыривающие крылья. Но страшнее всего было то, что кидал им человек в вороньем плаще: пищей, за которую отчаянно дрались между собой жадные птицы, были окровавленные куски человеческой плоти.
Некромант неспешно вытащил из корзины руку какого-то несчастного жителя ныне покойного города, отломил пару пальцев и бросил птицам. Те сразу кучей бросились на добычу, расталкивая соседей и оглашая воздух торжествующим карканьем. Человек улыбнулся. Ему явно нравилось то, что он делает. На бледном лице с высоким лбом и вздернутым, похожим на птичий клюв носом появилась умиротворенная, блаженная улыбка.
– Кушайте, мои хорошие, кушайте, – ласково приговаривал темный маг, кромсая ножом куски плоти и бросая кровавые ошметки ворнам, – кушайте, у меня еще есть…
В корзине и вправду лежало еще много человеческого мяса.
– Анин! – раздался сзади неприятный, резкий голос. – Так и знал, что ты здесь.
Улыбка моментально сошла с лица остроносого некроманта, кроваво-красные губы зло искривились.
– А, Ревелиан. Чтоб тебя птицы склевали… Умеешь ты испортить настроение.
Тот, кого назвали Ревелианом, был также известен под прозвищем Джек-Неведомо-Кто. Он, как и кормивший ворон Анин, являлся Ступившим за край, старшим братом-некромантом падшего ордена Руки и Меча. Его злые темно-карие глаза впились в собеседника, словно иглы. Огненно-рыжие вьющиеся волосы ниспадали на виски и низкий покатый лоб. Из-под таких же огненных, неизменно нахмуренных бровей выплывал жутко скрюченный, будто сломанный в нескольких
местах, нос. Одет некромант был в расшитую золотыми нитями цвета высохшей болотной тины тунику с короткими рукавами, расходящуюся на бедрах длинными, до земли, полами. Штаны, расписанные золотыми узорами, были заправлены в изящные остроносые сапоги, купленные им когда-то у южных торговцев. Ревелиан не любил быть как все – привычные черные одеяния темных магов он не признавал просто из-за того, что так одевались остальные, а лат и кольчуг не носил потому, что не любил ничего, что бы стесняло движения. Он по праву считался мастером исчезновений и превращений, достигнув запредельных высот в своей области темного искусства. Зачем доспехи тому, кто может в любой момент обернуться практически любым чудовищем, на которое только достанет фантазии. Надо сказать, что предел сил у Ревелиана все же был четко очерчен – все эти его превращения не могли сделать оборотня-некроманта намного больше человеческого тела – например, перекинуться в дракона он не мог.– Мы собираемся разобраться с Кровавым Веретеном, брат, – сообщил Ревелиан.
Анин так и не обернулся, продолжая доставать из корзины куски мертвечины и бросать птицам. Вот только улыбки на его лице больше не было.
– Мне все равно, – безразличным голосом произнес остроносый.
– Коррин, Магнус и я, мы решили, что дружок Деккера будет помехой. – Джек-Неведомо-Кто неторопливым шагом обошел скамью и, распугав своим появлением обнаглевших ворон, встал напротив собеседника.
Воздух моментально наполнился шумом крыльев и недовольным, злым гвалтом. В кровавых зрачках Анина, казалось, на какой-то миг вспыхнула ярость, затем надтреснутый голос прокаркал:
– Оставь меня в покое. Я же сказал Сероглазу, что не стану вам мешать.
– Разве ты не желаешь поучаствовать? – не унимался Ревелиан. – Ты же никогда не любил Деккера, я это прекрасно знаю. Не ты ли полвека тому назад пытался свергнуть его, когда подговаривал Илеаса, последнего графа-вампира, на мятеж в Умбрельштаде?
– Я всегда был верен Черному Лорду.
– Да брось. Уж кому-кому, а тебе-то всегда было плевать на нашего благодетеля, – зло прищурился рыжеволосый.
– Мне не на него плевать, Ревелиан. – Анин наконец поднял тусклый взгляд птичьих зрачков на застывшую в двух шагах фигуру напротив. – Мне на вас всех плевать. Не так уж важно, кто из вас станет новым Черным Лордом, – в любом случае у моих друзей будет достаточно свеженькой мертвечины. Ничего не изменится.
Только тут Джек-Неведомо-Кто заметил, что руки некроманта испачканы кровью по самые локти. Анин даже засучил широкие рукава дорогой мантии, пока кормил своих любимцев. Это было какое-то безумие, разум совершенно покинул птичий взор Анина. Словно в подтверждение этого, уже не замечая ничего вокруг, клювоносый немного порылся и достал из своей корзины какую-то омерзительного вида кость. Оторвал от нее несколько кровавых волокон и, вместо того чтобы кинуть птицам, отправил кусок себе в рот. Губы некроманта окрасились красным. Ворны возмущенно раскричались вокруг, требуя и для себя доли.
Ревелиан повернулся и в задумчивости направился к выходу из сквера. Пройдя несколько шагов, он обернулся – Анин все так же сидел на скамье и бросал галдящим черным птицам жуткое угощение.
– Знаешь, Коррин сказал, что все можно еще вернуть, – как бы невзначай бросил в сторону вороньего пира рыжеволосый.
Анин вздрогнул. Казалось, в застывшие неподвижно зрачки ненадолго вернулась тень разума, а лицо исказила боль. Но вымазанные в крови руки все так же продолжали свою монотонную и страшную работу – доставали из корзины человеческое мясо, кромсали его ножом и бросали птицам. Так и не дождавшись ответа, Ревелиан махнул рукой и зашагал прочь.
– Постой, – неожиданно раздалось сзади. – Постой! Я хочу поглядеть на это. Я и мои птички.
Стая клевавших мертвечину ворон с шумом поднялась в небо.
Окованная железом крышка огромного сундука со стуком закрылась, послышался лязг засовов, и связанный по рукам и ногам пленник в вычурном алом камзоле оказался в полной темноте.
– Братья! Что же вы делаете, братья! – дергаясь в последней, отчаянной попытке освободиться, прокричал он.
– Заткнись, – безжалостно раздалось сверху. Не оставляющий надежды голос принадлежал Коррину Белая Смерть. – А не то, помимо негаторного порошка, парочка ядовитых змей с радостью составят тебе компанию.
'Aрсен испуганно замолчал. Как же все-таки глупо все получилось – Деккер, как и всегда, его не послушал, захотел большей силы, большей власти. Совсем сдурел – скорая месть и возмездие впереди для него стали всем, так что ж, теперь и оборачиваться не нужно? Вдруг да притаился кто-нибудь за спиной! И вот результат – и он сам, и тот, кто всегда был с ним рядом, – оба в плену у своих бывших друзей и братьев. Деккера заживо замуровали в склеп, его – в сундук. Обошлись словно согласно орденскому кодексу о рангах: магистр получил просторный мавзолей, командор – всего лишь коробку. Пока что их не прикончили – по какой-то причине бывшие соратники оказались нужны предателям живыми.