Снаружи и внутри Приключения микронелов. Книга первая

– Звучит странно, - улыбнулся Сергей.
– И кто это поцарапал?

Косинус вылез из-под стола и запрыгнул на стол.

– Можно вклиниться?

– Ничего так он у тебя заговорил!
– удивился Главный.

Эд гордо ответил:

– По-человечески надо относиться к машинам, по-человечески, амиго.

Сергей сказал:

– Давай показывай.

– Я распечатаю и посмотрим вместе за обедом. На бумаге оно явственнее.

Конечно, это была не настоящая бумага, а практически вечный материал под названием "синтетический материал для текстовых документов - семтед". Иногда его называли бумагой.

Но настоящая бумага тоже была знакома Эдуардо. Он любил не только латинизмы, но и антиквариат. У него в коллекции были две печатные бумажные книги двадцатого века, "Дневник" и "Малая земля", невероятная ценность. Книги изумительно сохранились, потому что их ни разу не открывали в своём времени.

Бомльшая часть бумажных книг погибла во время Большой войны. По ним особенно не переживали, потому что все были вовремя оцифрованы и хранились не в облаке, а на носителях в защищённых подземных бункерах. Их и потребовалось-то всего два на всю мировую литературу.

Но после войны изданий на бумаге уже не выпускали, берегли деревья. Вторичного сырья тоже не осталось, так как одежда и прочее тряпье было синтетическое, одноразовое. Поэтому бумажные книги очень ценились, особенно не повреждённые.

Дневник содержал мало информации, практически только таблицы, разграфлённые по дням недели. Видимо, его надо было заполнять от руки текстом, как обычный дневник, который сейчас наговариваем. А вторая была с текстом, но тоже нечитанная.

Инженер взял из принтера пару листков семтеда формата "А четыре". Главный встал, и они, наконец, пошли обедать. Забыв про Коса.

***

Друзья шли в госпитальную столовую для сотрудников. Можно было заказать что-нибудь в кабинет, но доставка у Эда не работала. Да и прогуляться было неплохо, "проветрить мозги", как выражался Крестовский. Врач сказал бы "мозг".

– Да, точно, вспомнил. Если кошка жрёт колбасу, она - натурале. В смысле, колбаса. А кстати, какая она ещё бывает, как думаешь?
– спросил Эдуардо и стал нарезать отбивную.

Сергей подумал немного и ответил:

– Бывает, вернее, бывала ненатуральная. Это древняя старина. Тогда делали колбасу из бумаги, сои, добавляли химикаты.

Эдуардо искренне удивился:

– А зачем? Если хочешь, ты вполне можешь поесть бумаги и так. Или сои.
– Он уже стал прикидывать, как измельчить бумагу, чтобы она легко проглатывалась. Похоже, надо варить. Жалко, настоящая натуральная бумага - это большая ценность.

Главный принялся объяснять:

– Там, вернее, в те времена, было принято делать суррогаты. Я читал где-то, что в средние века изготовляли "фальшивого зайца", "фальшивый плов". Ещё был заменитель масла - "маргарин". Но это двадцатый или двадцать первый век.

Сергей покачал головой, наколол на вилку и отрезал от отбивной кусочек мяса. Прожевал с большим удовольствием и продолжил:

– Я думаю, это была гадость несусветная. Поэтому люди редко достигали своей врождённой нормы, - он отрезал ещё кусок поджаристого мяса.
– Как внешности, так и ума. И продолжительности жизни, - он с удовольствием прожевал и спросил:

– А что это ты вдруг про кошек?

Эдуардо замешкался:

– Действительно... А-а, ко мне забрёл живой котёнок. Вот он-то и ел колбасу.

– Домой, что ли?
– удивился Сергей.

– Да нет, в кабинет, - Эдуардо пожал плечами.
– Видно, с улицы забежал.

– Как это? А охрана?

– Там грузили оборудование, мелкий мог проскочить незаметно.

– Непорядок, - Сергей Петрович включил "главного".
– А ты доложил?

– Да нет, забыл.

Главный нахмурился:

– Доложи начальнику безопасности. Не забудь. Амиго!
– он постучал вилкой по тарелке. Окружающие, мирно обедающие сотрудники подняли головы и посмотрели вопросительно. Сергей положил вилку и отвернулся. Посмотрел в окно на заснеженный парк и сказал:

– М-да, скоро новый год, - потом повернулся к Эдуардо.
– Давай смотреть, что там у тебя. А то вдруг съедим твои бумажки ненароком. Как они, съедобные, нет?
– друзья рассмеялись и стали рассматривать изображения.

– Иероглифы, что ли?
– задумчиво протянул Сергей.

– Да нет, скорее пиктограммы. Но ничего знакомого не вижу, - стал вертеть свой листок так и эдак Эдуардо.
– Вот разве только что-то вроде звезды или солнца.

– Ладно. Что гадать, - Сергей отложил листок семтеда.
– Придётся поиск провести. Скинь мне.

– Лови, - сказал Эдуардо.

Главный отвлёкся на коммуникатор. Потом спросил:

– Так что с этим котёнком?

– Он пропал куда-то. Да что тебе этот котёнок, амиго? Обычный биологический кот, даже не говорящий. Сам, наверное, сбежал. Зачем и докладывать-то?

– Погоди, это в какой день было?
– заинтересовался Сергей.
– Когда он пропал?

– Да когда шимпанзе разбежались из вивария. Это что было? Пятнадцатое?

– Ну да, позавчера. У тебя ничего не пропало?

– Только котёнок этот и пропал. Да кому он нужен?

– Погоди. Он как выглядит?

Эдуардо хмыкнул:

– Вылитый Косинус.

– А Косинус где был?

– В сейфе, я его отключил. То есть переключил его на мелкого, в хряпе он ковырялся. Ну вот же, письмена. Это он нашёл и структурировал.

– Да, конечно. Ничего подобного раньше не видел, - Сергей доел отбивную и отпил сок из стакана.
– Слушай, а приблуду не могли похитить вместо Коса?

– А зачем?

– Зачем, зачем...
– Главный забарабанил пальцами.
– Ты кому-нибудь про надпись рассказывал?

– Да вроде нет. Там и рассказывать-то нечего, - Эдуардо недоуменно пожал плечами.
– Буквы. Ну... не наши. Мало ли потерянных нанороботов ползает по миру. Попал случайно, внедрился, его и фагоцитировали.

– Это был не наноробот.

– А кто?

– Это, скорее, обломки скафа.

– Тоже может быть, импортный скаф, случайно попал, с занозой, - Эдуардо доел свою лазанью и подбирал хлебом соус.
– Бритва Оккама.

Главный опять отвлёкся на коммуникатор. Покачал головой и сказал: