Снаружи и внутри Приключения микронелов. Книга первая

Ксения скромно промолчала.

Но Настя не угомонилась:

– А уменьшение?

– Вот, смотри.
– Она принялась снова рисовать обезьянок и их тени: - Если лампа стоит спереди, а ты отодвигаешь от неё шимпанзе ближе к стене, его проекция, то есть тень, будет меньше. Меньше, поняла?

– А ближе к лампе - больше?

– Да. Молодец!

– Значит, монетки Митчински от нас просто далеко?

Ксения вздохнула и ответила:

– Не от нас далеко, а от воображаемой лампы.

– Все, приехали, - Настя вздохнула.
– Всё классно ты объяснила, спасибо, просто у меня голова, видимо, маленькая.

Ксения улыбнулась:

– Не маленькая, а по-другому устроена. Я математикой увлекалась, помнишь? А ты биологией. Вот и результат.

– Ага. Смещённая проекция ума.
– Они засмеялись. Принялись за остывший кофе и штрудель с яблоками.

Потом Настя ещё раз забежала в третий зоопарк и спросила про бананы.

– Представляешь!
– с жаром объясняла она подруге, - их действительно уменьшают, в смысле, делят. И одного банана хватает на год для всего монстро-парка.

– Ну и что?
– удивилась Ксения.
– Нормально.

Настёна никак не могла объяснить, что её задевает. На самом деле она ни разу не видела на дежурстве в микроскафе не то что банан, а просто кусок хлеба. Микронелы глотали только таблетки, капсулы и еду из тюбиков.

Потраченного на дорогу времени было жалко, поэтому девушки решили пойти в кино. Настя выбрала самую развесёлую комедию, притом без всяких животных. Девушки с удовольствием полюбовались на комедиантов, посмеялись, развеялись, отдохнули и уехали восвояси.

***

Прошло две недели. Немного успокоившись после проводов Яна, Настёна стала задумываться. Опять одна. Не то, чтобы одиночество её тяготило, но казалось теперь каким-то неправильным. Она уже не скучала по Яну, во всяком случае, не маялась и не плакала.

Целиком уйдя в учёбу, Анастасия отбросила посторонние мысли. Да, Настя была свободной женщиной и чувствовала себя свободной. Но эта свобода, оказывается, не очень-то и нужна.

На занятиях по переподготовке группа так удачно составилась - два на два. При этом Лимона думала только о своём Рысакове, и Настёна могла выбирать между Тимофеем и Ильнаром. Оба были хороши, нормальные парни, молодые, холостые. Оба оказывали ей знаки внимания, но, скажем так, особенно не приставали.

Последние же дни перед экзаменом они наперебой провожали её домой, Тим возил на своём шикарном "ястребе" по городу, Иль читал эти дурацкие стихи.

Ходили они и в клубы, и в рестораны. Но всё как-то по-дружески, без всяких поползновений обнять или поцеловать. Не то чтобы Настёна стремилась целоваться, но как-то всё не так...

Она решилась форсировать события. Только Иль или Тим? Настёна пошла с этим к Лионе. Та, конечно, сразу спросила:

– А кто из их тебе-то больше нравится?

– Да не знаю, - протянула подруга.

– Тогда зачем вообще...
– удивилась Лина.

– Не хочу быть одна. С Яном было так весело, так... правильно.
– Настя вспомнила весёлого космонавта и заныла: - Экспедиция на полгода точно, а может, на год. А потом снова... И так всю жизнь?

– Да кто тебя заставляет? Он что, просил ждать?

– Да не... они, в смысле космонавты, вообще не просят, их даже провожать не принято и встречать не нужно. Они говорят: "Чтобы не создавать в баре очереди, особенно из заиндевевших женщин".

– Ничего не понимаю. В каком баре? Из каких таких заиндевевших? Примороженных разлукой? Романтично...
– Лина закатила глаза и покачала головой.
– Или в переносном смысле, из стазиса? Кто же жён положит в стазис?

– Да там бар такой есть, "14 минут", перед отлётом все пьют коктейль "Луна", практически молочный, ерунда. А по возвращении им готовят "Глубокий вакуум", очень крепкий. Я не пробовала. А про жен ничего не знаю, каких жён?
– Они совсем запутались, и Лина переменила тему:

– А ты луну-то попробовала?

– Ну да. Да ерунда это все, - Настёна махнула рукой.
– О космонавте мне надо забыть. Ну, в смысле, как на вахте. Учили ведь. Помнить, но не вспоминать.

– Это правильно.
– Лиона подумала и предложила: - Хочешь, тест пройдем на совместимость с нашими мальчиками? У меня их данные есть.

– А давай.

В результате с отрывом в пять баллов победил Тим.

Настя пошла в атаку. Сначала она напала на него, припомнив нагло занятую парковку. Он долго извинялся, оправдывался, и, кажется, стал её побаиваться. Тут она сменила гнев на милость, они распили мировую и поехали танцевать.

Настёна надела свой коронный синий комбинезон, и всё к нему положенное. Серебро сверкало, глаза сияли, хороша она была необыкновенно. Вечер в клубе прошёл волшебно.

Они танцевали на антигравах, только Тим не хотел подлетать высоко, ему нравилось лететь наискосок, в сторону стены, приземляться на наклонный пандус и снова двигаться по диагонали обратно. Хорошо, что танцоров было немного, иначе парочка в такой манере танца в кого-нибудь бы точно врезалась.

Опять выступала группа "Конь и Гого", и Настя с Тимофеем даже послушали, да, несколько композиций. И обсудили, пока он провожал её домой. И как-то так само собой он остался у неё на ночь.

Глава 9. Чужой скаф

Если ты видишь беременную кошку, это не значит,

что она принесёт тебе котят.

Возможно, это просто толстый кот.

Кто-то мудрый

Эдуардо внимательно осмотрел образец под микроскопом.

– Ну, и как ты полагаешь?
– по привычке обратился он к Косу.

– Ну, пусти меня туда, - увеличенный до нормальных размеров котёнок, конечно, не мог помочь инженеру, а вот его маленький модуль - вполне.

– Си, бенито Да, малыш

.

Эдуард Павлович вынул устройство, похожее на шприц, и выпустил нечто вроде капли желе на стекло рядом с хряпой, смешал их тоненькой иголочкой и включил изображение на экране.

Голопроекция была приличная, хорошо виден непонятный комок из образца и модуль в виде амёбоида, который шустро устремился в центр сплетения нитей и комков. Камера микро-Коса тоже включилась, изображение появилось на втором, плоском экране. Там творилось что-то непонятное.