Снайпер контрольный не делает

– Есть, знаешь ли, дурацкая поговорка: «Кому война, а кому мать родна!» Так вот, я таких людей, кому бы война была матерью, не знаю. В нашем взводе таких не могло быть.

– Тем не менее воюете, – выждав паузу, покачал он головой. – И не только за деньги?

– «Три мушкетера» читал? Как говорил Портос – дерусь, потому что дерусь. Воюем, потому что воюем.

– Понятно.

Ничего, думал я, тебе не понятно. Нашу психологию хочешь постичь, полковник, просчитать каждого, вычислить. А она, психология эта, нам самим неведома. Даже мне, хоть я уже не одну книгу и не один сценарий написал. Воюем, потому что воюем.

– Жду твоего звонка не позже часа дня, – уже подойдя к дверям, сказал полковник и, чуть замешкавшись у самого порога, добавил: – Береги себя… И других.

Итак, Аркан, Роки, Гор. С кем из них встретиться первым? Я начал размышлять и запутался окончательно. Да, у меня были некие исходные данные. Телеведущий Ланковский вслух оскорбил Роки, но при этом присутствовали Аркан и Гор… Аркан – парень с обостренным чувством справедливости. А я тогда был в киноэкспедиции.

Над моими однополчанами ржала вся эта сытая циничная сволочь. Ржала, гоготала, рыгала над тупейшей фразой Гоши. Этого любителя «мальчиков-попугайчиков»… Что дальше? Полковник из конторы был умным и дальновидным мужиком. Он выбрал меня в «ловцы», потому что я слишком хорошо, на рефлекторно-инстинктивном уровне знаю психологию «хищника». На ЕГО месте я действовал бы точно так же. В том числе и в случае с Гурьевым… Но не с Пехом… Фу, голова окончательно пошла кругом. Надо немедленно принять решение и двигаться вперед.

На трех газетных клочках я написал имена моих сослуживцев, потом с закрытыми глазами тщательно перемешал бумажки. И, не открывая глаз, вытащил одну из них. Да, от судьбы не уйдешь, мне предстояло двигаться в один из спальных районов столицы.

Дверь открыла незнакомая женщина.

– Здравствуйте, Аркадий Николаевич дома? – спросил я довольно официальным голосом.

– Что вам от него нужно? – кивнув на мое приветствие, не очень любезно отозвалась женщина.

– Вы его жена? – пошел я в атаку.

– Я сестра…

Да-да, как же я забыл, у Аркана была сестра, которую он очень любил и постоянно писал ей письма. Младшая сестра по имени Наталья. Или Татьяна? Нет, Наталья, точно Наталья.

– Ну, проходите, – немного поколебавшись, смягчилась она и пропустила меня в квартиру.

Квартира была тесной, двухкомнатной, с узким коридором.

– Кого несет сюда? – еще не переступив порога комнаты, услышал я голос Аркана.

Войдя в комнату, я увидел гвардии сержанта Терентьева. Он сидел на диване, и из одежды на нем были лишь ношеные линялые джинсы. И еще православный крестик на дешевой черной веревочке. Описать комнату Аркана можно было одной точной и беспощадной фразой. Жилище пьющего человека.

– Факир? – удивленно произнес он. – Ну-ка садись!

Руки у Аркана, как ни странно, не тряслись. Он взял недопитую бутыль «Гжелки» и уже готов был налить водку в фарфоровую детскую чашечку, стоявшую на журнальном столе, впритык к дивану.

– Пить я не буду, Аркан. Исключено, не соблазняй! За рулем, – я решил с ходу задать собственные правила игры.

– Обзавелся тачкой? – усмехнулся сержант, показывая редкие зубы и дешевые железные коронки.

– Подержанной и вечно ломающейся, – сказал в ответ я.

– Можно вас на секунду? – послышалось в этот момент за моей спиной.

– Наталья, ну что за… – Аркана слегка качнуло. – Мой сослуживец… Между прочим, писатель и… актер!

Да, память меня не подвела. Все-таки Наталья.

– Подожди, Аркадий, – волевым жестом успокоил я его и вышел в коридор вслед за женщиной.

– Вы… Я знаю вас, Аркаша рассказывал, – быстро полушепотом заговорила сестра. – Зачем вы пришли к нему?

– Да ни за чем, – ответил я. – Просто решил навестить сослуживца.

– Ему нельзя пить, – произнесла она и опустила глаза. – Совсем, понимаете?

– Что с ним? – негромко спросил я.

– У него припадки. Часто, очень часто… – Женщина приложила руку к лицу. – Он пьет, а потом падает и бьется головой об пол. Эпилепсия.

– Давно? – задал я следующий вопрос.

Женщина тяжело выдохнула, медленным движением вытерла ладонью глаза. Некоторое время мы стояли в тишине и полумраке плохо освещаемого коридора… Эпилепсия, она же падучая. Страшная, медленно уничтожающая личность болезнь. Вызывающая брезгливые гримасы у окружающих.

– Он, когда вернулся с боев, был еще куда ни шло… – заговорила наконец Наталья, совладав с собой. – Только бросался на всех. Даже на меня. Вещи швырял. И его направили в реабилитационный центр.

– Где главврач Кольцова Лада Вячеславовна? – уточнил я.

– Да… кажется. Женщина-подполковник, крупная такая. Аркаша прошел полный курс, все три месяца.

Меня передернуло, но я сдержал себя.

– И что же?

– Все было хорошо… Но потом он сорвался, ушел в запой и… припадки.

Дальше она говорить не могла, да я и не настаивал.

– Я понял вас, – сказал я и вернулся в комнату.

– Ну что, сержант? Я тебя другим увидеть предполагал, – проговорил я. – Что стряслось, Аркадий?

Аркан отставил в сторону недопитый стакан, пристально, не мигая, посмотрел на меня. За время, пока я разговаривал с его сестрой, он успел надеть рубашку и тапочки.

– Я полчеловека, – произнес он, накрыв тяжелой потрескавшейся ладонью недопитый стакан.

– Какие полчеловека, Аркадий? – в жесткой манере продолжил я. – Руки на месте, ноги тоже.

– Полчеловека… Для НЕЕ. Для остальных. Даже для тебя, если бы ты увидел меня в ТОТ момент.

– Что за ерунда! Ты обижаешь меня, Аркан!

– Я не Аркан. Больше я не Аркан… Не зови меня так.

Он и в самом деле больше не Аркан. Тот Аркан остался там. В «горячей точке». Сейчас передо мною сидел совсем другой человек. Болезненно худой, с потерянным, блуждающим взглядом. Для НЕЕ. Нет, не для Натальи, не для сестры… Сержант между тем опустил глаза, накрыл стакан второй, столь же тяжелой ладонью.

– Ты Гурьева помнишь? Замполита из батальона срочников? – Я решил перевести беседу в другое русло.

Аркан, немного подумав, отрицательно затряс головой. О чем его дальше спрашивать, я не знал.

– Бросай это дело, – проговорил я, с силой сжав его худое костистое плечо.

– Не могу, – замотал лохматой, нечесаной головой Терентьев.

– А ну-ка не раскисать! – скомандовал я и как бы в шутку обозначил атаку правой Аркану в челюсть.

И тут он вновь стал Арканом. Отреагировал молниеносно. Уклон, отход, еще полшага в сторону, боевая стойка. Он точно и не был пьян. Впрочем, такая выучка, как у нас, так запросто не исчезает.