Снегурочка для босса

— Матвей, нет, — мягко возражаю я. — Ни о чем таком и речи быть не может.

Он мрачнеет еще сильней и, похоже, снова неверно понимает мои слова.

— Ника, ну прости меня. Понимаю, как тебе тяжело, но…

— Потому что ты меня не заставлял! — повышаю я голос. — Между нами вообще толком ничего не было, понял? Ну, то есть… было немножко… — спотыкаюсь я и скомканно-смущенно подытоживаю: — …но не то, чтобы полноценно!

Пристальный взгляд Морозова приобретает сходство с лазером. Он даже моргать перестает совсем, смотрит и смотрит, будто не веря мне. Потом медленно сообщает:

— Я помню твой голос, Ника. Ты просила перестать, но я тебя не слушал. А когда мы с тобой встретились в больнице, ты смотрела на меня, как на предателя. И боялась.

— Никого я не боялась, просто нервничала! — с жаром возражаю я. — А смотрела на тебя так совсем из-за другого момента! Довольно обидного сразу после нашего интимного сближения, между прочим…

— Какого момента? — сдвигает брови Морозов, все еще сверля меня пронзительно-изучающим взглядом.

Но я-то вижу, как его лицо с каждой секундой всё больше светлеет! Как будто пасмурные тучи рассеиваются на бледно-зимнем небосклоне.

— Это насчет Павлины, — неохотно поясняю ему. — В ту ночь ты нас перепутал и упоминал ваши отношения в прошлом. А потом перед тем, как вырубиться, ты сказал, что поседел из-за меня. То есть… в смысле, из-за нее. Это правда?

Морозов вдруг с шумом выдыхает и трясет головой, как пёс, избавляющийся от досаждаюшего ему репея.

— Подожди, Ника. Я отвечу тебе, обещаю, но… подожди. Мне надо, как бы это сказал Макс… — усмехается он сам над собой, — …перезагрузиться.

— Хорошо, — кротко соглашаюсь я, глядя на него преданно ожидающими глазами.

Он в два шага вдруг оказывается рядом, будто его примагнитило. И требовательно обхватывает мои плечи большими горячими ладонями. Синие глаза так и горят, аж прожигают насквозь.

— Так… мне жизненно необходимо еще раз это услышать, поэтому повтори, Ника. Повтори для меня, радость моя! Ты… была со мной добровольно? Точно?

— Точно!

— И не жалеешь? — допытывается он.

— Вообще-то жалею, — признаюсь я и при виде опасного выражения его лица быстро добавляю: — Жалею, что у нас было всё только на уровне обжиманий. Очень приятных, конечно, но…

— Но?

Он притягивает меня ближе, и мое настроение внезапно приобретает какой-то особенный, непривычно игривый оттенок. Как это бывает у некоторых людей, которые долго балансировали на тонкой грани сильного стресса.

Поэтому я с облегченной шутливостью отвечаю:

— Но… если уж будить в девушке женщину, Матвей, то делать это надо качественно, на все сто процентов. А не так… э-э… поверхностно, как ты!

Мой первый и единственный опыт женской провокации срабатывает просто на ура. Глазом моргнуть не успеваю, как оказываюсь в объятиях Морозова. И тело сразу начинает просто плавиться и пылать от блаженства этого сладкого плена.

— Я запомню, — низким, вибрирующим голосом обещает золотой голос «Морозного клана» мне на ухо. — И разбужу тебя, как следует, моя Снегурочка. Очень… очень скоро…

— Не уверена, — примирительно говорю я и с робостью касаюсь его осунувшегося небритого лица. — Ты всё ещё бледноват. Может, тебе лекарства какие-то надо принять?..

Морозов слегка отстраняется назад, чтобы заглянуть мне в глаза. Медленно обводит пальцем мягкую линию моей щеки и губ…

А потом серьезно, без улыбки сообщает:

— Ты — мое лекарство. Я лучше тебя приму. Прямо сейчас.

Глава 41. Седая история прошлого

Облако прозрачно-белого пара в душевой окутывает меня с ног до головы. Я блаженствую, стоя под горячим душем и подставив лицо упругим струям воды.

Как же хорошо на душе, когда самые главные проблемы отступают прочь! Такого восхитительного расслабления я давненько не чувствовала. Наверное, уже несколько лет.

Депрессивное напряжение последних дней не прошло бесследно, так что после нашего эмоционального разговора у меня почти сразу наступил отходняк на нервной почве. Слегка потряхивало мелкой дрожью и стало вдруг зябко.

Морозов это сразу заметил.

К моему смущенному удовольствию, он тут же развил бурную деятельность. Помог снять куртку, заказал горячий ужин с доставкой из ресторана и проводил меня в ту самую памятную сауну с душевой. Расслабиться, помыться и привести себя в порядок после тяжелого дня.

Какой же он внимательный! Обожаю его…

Могла ли я сегодняшним грустным утром только представить, насколько счастливым и во всех смыслах замечательным окажется вечер?.. А в перспективе, пожалуй, и ночь…

Да ни за что!

Поверить в такую сказку при моем-то характере можно только наяву. Когда она сбывается прямо на глазах, сокрушая все сомнения и тревоги… и когда ледяная корка недоверия тает в считанные секунды от живого тепла объятий любимого мужчины…

Он как чувствует, что я думаю о нем.

Входит в сауну, легонько стукнув костяшками пальцев по дверному полотну, чтобы предупредить меня о своем появлении. И его шаги останавливаются прямо за душевым занавесом.

— Ну как ты тут, в русалочку еще не превратилась? — вроде бы шутливо спрашивает он, но в его низком бархатном голосе я слышу нетерпеливое ожидание. — Заказ из ресторана уже привезли.

— Не превратилась, — с улыбкой отвечаю я, выглядывая из-за занавески. — Про русалочку это совсем другая сказка. А твоя снегурочка тут всего лишь смогла немного оттаять…

Он протягивает мне пушистый белый халат и прислоняется плечом к стене, даже не скрывая, что жадно отслеживает каждое мое движение, пока я одеваюсь под прикрытием полупрозрачной преграды.

— Только немного? Не знал, что у меня такая плохая сауна и совсем никудышный душ. Придется мне лично проконтролировать, чтобы ты оттаяла целиком. До самого… сердечка.

Интонации у него такие проникновенные, что даже мне ясно — под сердечком он подразумевает нечто большее. Например, наши толком неозвученные, но совершенно однозначные планы на ночь.

Я наконец завязываю пояс на халате и выхожу.

Морозов стоит передо мной по-прежнему в одних только тесных джинсах, соблазняя зрелищем потрясающего мужского торса и длинных мускулистых ног. К нему так и тянет прикоснуться, потрогать все эти бицепсы и кубики…

И на этот раз мое желание реализуется мгновенно.