Снесла Баба Яга яичко

– … Вот ты всегда так, ходишь ничего не замечая, как муха без головы! – ворчала немного позже Кукла.

– Но я же его с ног не сбила! – защищалась Беба.

– Но ты действительно прямо как танк!

– Ну и что?! Я ничего ему не сделала! – сказала Беба и едко добавила: – Кроме того, я, по крайней мере, выбираю, кого сбивать с ног! Только симпатичных и молодых мужчин, а не списанных семидесятипятилетних!

– Как же, знаем, – бросила иронично Кукла.

По небольшому городку, утопающему в румяном спокойствии, шагали две странные фигуры. Одна, высокая и худая, преодолевала пространство легким шагом, казалось, в руке она держит невидимое копье. Вторая, округлая и тяжелая, запыхавшись поспешала за первой, словно была слугой, несущей щит.

– Что же нам теперь делать? – с беспокойством спросила Беба.

– Самое важное – это бумаги, медицинская справка о смерти и все остальное.

– Почему?

– А как мы сможем с телом пересечь границу?

Беба вдруг почувствовала, что не справляется с ситуацией, в которой они оказались.

– Еще нужно узнать, какие транспортные правила регулируют провоз покойников, – добавила Кукла.

– Об этом я и не подумала.

– И еще – как быть с деньгами?

– А что такое?

– Деньги наследует Пупина дочка. Она с полным правом может обвинить нас в том, что мы присвоили Пупины деньги. А кроме того, нам нужно пройти через таможню… Все-таки речь идет о наличных. Тут тоже существуют какие-то законы.

– Вот, я и об этом не подумала.

– А как быть с деньгами, которые ты выиграла в казино? Ты разузнала, как провезти через границу такую сумму?

Беба почувствовала, что начинает сердиться на Куклу, а потом и на Пупу. Ведь это Пупа втянула их во все это! И теперь оставила разбираться с кучей проблем! А потом Беба рассердилась и на себя – за то, что, не подумав, вляпалась в такую историю!

– А зачем нам вообще возвращаться?! Мы могли бы остаться здесь еще на некоторое время…

– А как же быть с Пупой?

– Поедем с ней в Прагу и сожжем в крематории.

– Это должна решать Пупина дочка.

– Да ей на все плевать!

– Короче говоря, у нас большие проблемы.

– Боже, ну что я за дура! И как меня угораздило в это вляпаться! – бубнила Беба, даже не думая о том, что точно так же вляпалась и Кукла.

Дамы шли довольно быстро и даже не замечали, что весь город утопает в розовых сумерках. В лучах тяжелого парчового заката зарумянилась местная речушка и роскошные фасады домов. Оконные стекла перебрасывались золотистыми отблесками. Кроны деревьев тонули в позднем предвечернем покое и испаряли густую, пьянящую дымку.

Погруженные в разговор, Беба и Кукла все ходили и ходили по улочкам, как вдруг увидели нечто такое, что заставило их остановиться как вкопанных. Обе замерли на месте, раскрыв рты. Перед ними возникло гигантское яйцо! Именно так – «возникло», словно сам перст судьбы подкатил его откуда-то, да так, что Беба и Кукла чуть не уткнулись в него носами. Точнее, перед ними была большая витрина, а в витрине стояло гигантское деревянное яйцо! Они видели такие яйца: в их натуральную, яйцовую величину, подобные деревянные игрушки можно было встретить на загребских рынках, где они, доехав из России, Украины, Польши, валялись на прилавках вместе с русскими лакированными шкатулками, ложками и деревянными матрешками.

– Господи Иисусе, прямо какой-то Кинг-Конг из мира яиц! – почти набожно сказала Беба.

Яйцо было расписано блестящими яркими красками по мотивам флоры и фауны. Глаза Бебы и Куклы скользили по цветочным лугам, над которыми порхали крупные, как вертолеты, бабочки, по полям, усыпанным красными маками, синими васильками и золотой пшеницей, и терялись в зарослях ползучих растений, папоротников и деревьев, на ветках которых раскачивались обезьяны и птицы. Под одним кустом расположилась заячья семья, под другим – Адам и

Ева, под третьим – серны и олени. Яйцо опоясывали заросли зрелой малины и ежевики, под ними грибы. По шляпкам грибов прогуливались улитки и ползали божьи коровки. Местность, покрытая водой, была особенно впечатляющей: здесь на роскошных кувшинках отдыхали лягушки, из камыша выглядывали болотные птицы, а у самого дна важно плавали крупные рыбы. Под конец глаза Бебы и Куклы остановились на высокой пальме, в ее скромной тени отдыхал верблюд. Над верблюдом, в воздухе, парила яичная скорлупка, в которой, как в лодке, сидела немногочисленная семья: женщина, двое детей и мужчина с очками на носу и кистью в руке. Одним словом, это был райский сад, изображенный художником-любителем. Тип в очках и с кистью был, несомненно, автором этого грандиозного произведения. Яйцо было составлено из двух половинок, а металлические петли и роскошный замок с крюком в центре говорили о том, что оно открывается на манер сундука.

Но это было еще не все. Вокруг гигантского яйца-прародителя были разбросаны маленькие яички в натуральную величину: деревянные пасхальные писанки, хрустальные яйца «Swarovsky», удачные и менее удачные имитации знаменитых яиц Фаберже, новые серии яиц в стиле того же Фаберже. Яички, разбросанные вокруг главного яйца, бросали волшебные отблески голубоватых, фиолетовых, золотых, золотисто-зеленых, хрустально-белых, молочно-серебристых тонов – а все вместе производили такое впечатление, что у того, кто на них смотрел, перехватывало дыхание.

Сам магазин носил недвусмысленное название «Новый русский» и внутри больше походил не на магазин, а на художественную галерею. Стены были белыми и почти пустыми. Только две или три большие художественные фотографии в рамах, изображавшие, естественно, яйца. За элегантной белой стойкой сидела молодая девушка, у нее за спиной стояла застекленная белая витрина с экспонатами.

– Сколько стоит большое яйцо, то, что в витрине? – спросила Беба у девушки по-английски.

– К сожалению, оно не продается, – любезно ответила девушка.

– Зачем вы тогда поставили его в витрину?

– Для рекламы, чтобы привлечь внимание.

– А сколько бы оно стоило, если бы продавалось?

– У нас не магазин сувениров. У нас специализированная галерея, – тянула девушка.

– Какая у вас специализация?

– Яйца.

– А те, другие яйца, они продаются?

– Продаются.

– Сколько стоит этот «Петр Великий»?

– Три тысячи пятьсот.

– Чего?

– Долларов. Наши покупатели – это в основном русские.

– Богатые русские?

– Ну да, – улыбнулась девушка.

– А сколько стоит «Czar Alexander Caviar Bowl» [52] ? – читала Беба этикетки с витрины.

– Шесть тысяч долларов.

– А настоящее яйцо Фаберже?

– Лучше и не спрашивайте! – сказала девушка дружелюбно.

– А все-таки, если бы то большое яйцо продавалось, сколько бы оно могло стоить?

Девушка смотрела на дам с изумлением.

52

Чаша для икры царя Александра (англ.).