Снежинка в моих ладонях

– А что потом?

– Поняв, что не смог он добиться своего в первый раз, он предпринял вторую попытку. На этот раз он попросил её в жёны. Снова прислал коня вороного, испускающего дым из ноздрей чёрных, который принёс нам белый свиток с предложением женитьбы и выкупа в сто сундуков с золотом червонным.

На этих словах что-то во мне ёкнуло. Болезненно так, словно внутренности в ледяную воду макнули. То, что Снежа – крайне талантливая и всем нужна, меня нисколько не удивляло – мне же она тоже нужна!

– Но мы снова отказали Кощею…

– Отказали? – обрадовался я.

– Отказали, – подтвердила она, – и тогда рассердился Кощей, разгневался и прислал нам в третий раз коня вороного, страшного… Из ноздрей его дым чёрный валил, а под ногами земля ходуном ходила. Послание он привёз на бумаге чёрной, что рассыпалась, как только написанное мы прочитали.

– И что же он писал? – признаюсь, пока все сказанное с трудом в моей голове укладывалось. Может, играло роль, что говорила она, будто сказку рассказывала. Напевно, с ритмом, с чувством, с расстановкой. А может, я не совсем понимал, зачем Снежа могла понадобиться деду старому. Неужели никого в его царстве найтись не могло?

– Обещал выкрасть девочку нашу ночью тёмной. Посадить в темницу сырую и отрезать от мира светлого. А потом пообещал, что ежели слушаться его не будет, то он огнём её спалит. А она, наша девочка, пусть и человек наполовину, и лета не боится, но, как только до пламя горящего дотронется, так сразу же водицей студёной станет.

– В смысле, водицей?! – опешил я. – Это образно? То есть, она… расстроится? Обожжётся? Вы же не имеете в виду, что она растает?!

Ледяные пронзительные глаза упёрлись в меня, словно замораживая изнутри.

– Ежели дотронется наша Снежа до огня, то растает и станет водою. Это не присказка, Иван, а чистая правда.

Я возмущённо вскочил на ноги.

– Так он что… Убить её пообещал?! Вот же старый хрыч! А вы что? Коня надо было на суп пустить, дедусе кукиш показать, Снежку в комнате запереть и охранять, чтобы ни одна гадина не пробралась!

– Закрыли мы окна, заперли все двери. Девочки, – она махнула рукой в сторону предполагаемой столовой, – закрутили, завертели снежные вихри вокруг окон Снежкиных. Ни одна сила вражья не должна была просочиться. Только печальней всё становилась Снежинка наша день ото дня. В последний день и вовсе она попрощалась, будто сердцем чуяла, что уйдёт вскоре. И ушла. Проснулись мы поутру, а нет нашей Снежи, только сила тёмная в комнате клубится чёрным дымом.

Она замолчала, а я непонимающе дёрнул руками.

– И? Что сделано было? Вы собираетесь войной идти на Кощея? Ультиматумы ему ставили? Сами ездили? Это же, как минимум, международный скандал!

На меня посмотрели, как на дурачка.

– Иван, в царство Кощеево нет нам хода. Что попало в его владения, обратно уже не вернётся. Нам и здесь работы хватает. Поэтому мы и вызвали тебя.

Только я уже собирался громко орать всё, что думаю об этом ненормальном семействе, как последняя фраза выбила из меня весь воздух.

– Меня? А я чем помогу? То есть, – я тут же поправился, – то есть, я, как бы, не против, просто вы там воду в кувшинах замораживаете, муж ваш – океаны целые; снега, бураны насылаете, а я… Никто.

Не, ну правда, я готов был бежать сейчас куда угодно, чтобы помочь своей подруге, но чисто логически понимал, что похож больше на таракашку, которого сильные мира сего просто тапком прибить могут. И от этого ни Снеже, ни мне, ни родителям лучше не будет.

Конец ознакомительного фрагмента.