Снежная Академия

— Липова, скажите, что вы делаете? — усмехнулся Мороз, поймав мой взгляд.

Выглядит, конечно, странно. Прозвучит еще хуже.

— Смотрю, нет ли у вас рычага, запускающего свечение узоров… Как ночью было.

Ректор выглядел крайне серьезным. Истинное настроение выдавали подергивающиеся уголки губ.

— Рычаг есть, но у него другое предназначение.

Другое? Чуть не спросила: "Какое?"

Э-э… неловко вышло…

Чего я вообще тут стою? Я же на занятия опаздываю, а мне еще в душ надо.

— Милый румянец, — с легкой улыбкой Мороз подошел к столу, откинул салфетку с корзины и достал пирожок. — Сегодня вы с Васильевым начнете отрабатывать наказание.

Мороз откусил кусок от пирожка и продолжил:

— Вы отправитесь к оленям. Уберетесь, напоите, накормите… почему вы смеетесь?

— Простите, Мороз Морозович, просто когда суровый ректор жует пирожок в комнате студентки и раздает указания с набитым ртом…

— А студентка стоит в свитере ректора, — абсолютно серьезно сказал он и доел пирожок.

Да, все веселье испортил.

— Будем считать один-один, — я сложила руки на груди.

— Два-один, Липова.

— Это еще почему?

— Вы так и не нашли "рычаг" от светящихся узоров, — он напоследок едва заметно усмехнулся, взял пирожок и исчез.

Не очень-то старательно я искала. И искать больше не стану. Вдруг у него два механизма запускаются в одном месте? Мне таких исследований не надо, спасибо.

Ох, ель-метель, я ж опаздываю! Ректор совсем не помогает мне вовремя являться на занятия. Он лишь усугубляет ситуацию.

На телекинез мчалась со скоростью света. Опоздать на интереснейший предмет, а все почему? Потому что ректор отвлек. Кому расскажи — не поверят. Впрочем, нет. Поверят и додумают сто поз нашего времяпровождения. И никому в голову не придет, что поза у нас одна — параллельные прямые. Они, как известно, никогда не пересекаются.

Так торопилась, что влетела в кабинет и не постучала.

Профессор Остервальд отвлекся от формул на доске.

— Опо'давший? — с интригующим акцентом произнес он. — П'ошу, п'оходите.

— Спасибо, — глупая улыбка застыла на лице.

Француз... Ель-метель, я ж всю жизнь мечтала пообщаться с французом!

По-французски я знаю только "O mon dieu" и "amour". Для беседы за бутылкой полусладкого достаточно, для продуктивного общения маловато, но когда меня останавливали языковые барьеры? Я, как говорится, ихь либе френдс ай спик по-русски.

Плохо, что между мной и профессором Остервальдом стоит непреодолимая преграда — он педагог, а я студентка. Местная интеллигенция не переживет еще одной волны слухов и домыслов.

Придется познавать французскую культуру самостоятельно.

— 'асмот'им фо'мулу п'итяжения, — профессор указал на непонятные закорючки на доске.

Одногруппницы с мечтательным видом смотрели на Остервальда и игнорировали доску.

Привлекательная щетина на выразительном лице, волосы художественно торчат, и ко всему этому клетчатые брюки. Белый жилет небрежно застегнут на одну пуговицу, и бабочка... просто перекинута через шею, по последнему писку моды.

Белиссимо! Ай, это итальянский.

Перфекто! Нет, испанский.

Манифик! Точно. Профессор Остервальд выглядит манифик.

Ну, почти французский. Без лишней скромности.

— Я уже гово'ить вам, телекинез есть наука сложный и нам важна тео'ия. Фо'мулы, много фо'мул, и только потом п'актик.

Незаметно для самой себя уподобилась большинству девчонок — растеклась по парте с глупой улыбкой. Нет, подобное поведение никуда не годится, отставить пускать слюни.

Я сюда пришла учиться, и я буду учиться. И немного любоваться французом.

— Кто хотеть п'овести экспе'имент? — профессор лучезарно улыбнулся.

Мозг еще думал, а рука уже тянулась наверх.

— Все хотеть, отлично!

Еще бы! У нас тут будущие светила науки. Поголовно.

— Мы п'ове'им у'овень ваших способность, я каждому дам 'екомендация. Вот вы, п'ошу!

Мортимерс воодушевленно подпрыгнул.

— Возьмите эту 'учка, стоя вот здесь, — профессор Остервальд поставил Мортимерса у доски, а предмет положил на стол.

Любопытно, получится или нет? Расстраиваться точно не стоит, мы только начинаем изучать телекинез, но если удастся с первого раза…

— Хо'ошо, не 'асст'аиваться! — профессор ободряюще похлопал по плечу сникшего ученика. — Вы слишком концент'и'оваться на 'езультат, вам надо учиться 'асслабиться и тогда все получиться!

Чтобы наверняка попасть следующей, я подскочила, едва глаза Остервальда пробежались по моему лицу.

— Хо'ошо, — засмеялся он бархатным смехом, — выходить сюда.

Я с готовностью встала у доски. Задача была та же — взять ручку, не двигаясь с места.

Ну, что ж…

Хм... Ы-ы... ручка, ручка... держу в руках, держу...

Кончик дернулся, ручка сдвинулась на столе буквально на сантиметр и замерла.

Я смогла! Незначительный успех, но у меня получилось!

— Позд'авляю! Вы сможете достигать успехов в телекинез, — искренняя улыбка профессора зажгла еще большей радостью.

Маленькие победы в конечном счете приведут к большому свершению. Точно знаю!

После меня пошел Копрак, ничем непримечательный представитель сильного пола. Имя у него необычное... как же... неважно, потом вспомню. Последней была новенькая девушка. Она только прошла испытания Мороза и сразу на занятия.

Рыжие вьющиеся волосы горели костром на ее голове. Веснушки усыпали милый вздернутый нос, алые полные губы все время подрагивали в улыбке.

Ей не удалось сдвинуть с места ручку, но зато на пару сантиметров переместилась скрепка.

— Привет, — девушка опустилась на свободное место рядом со мной.

Сидеть с "ведьмой", да еще и "любовницей" ректора желания ни у кого не возникало.

— Я Селена, а ты Липова, верно? — она положила перед собой тетрадь и ручку.

Какая бойкая бесстрашная девушка.