Снова майор Виноградов

Минут через десять хорошей езды — «объект» несколько раз был на грани нарушения правил — грузовик затормозил у газетного киоска на улице Нахимова. Водитель вышел из кабины и огляделся. Почти сразу же из-за киоска к нему выбежал молодой парень в модной ярко-синей кепке с пластиковым козырьком. Нечаевский?! Петриев, видимо, оправдывался, показывая на часы, затем открыл дверь кабины и поднял сиденье.

— Пошел! — шепотом крикнул Виноградов.

Конечно, обошлось без стрельбы, рукопашных схваток и прочих подобных эффектов. Меньше чем через час в соседних кабинетах следственного отделения задержанные давали первые показания…

Нечаевский А. Г., докер-механизатор порта:

— Алкаш этот импортный ко мне сам подошел. Что же, дружба народов, то-ce… Словом, пошел я ему навстречу. Для себя была одна бутылочка, думал — с утречка расслаблюсь. Запишите — умысла на перепродажу у меня не было. Не было! А от четвертного этот капиталист не обеднеет. Сигареты? Да сам-то не курю, но раз предложил, так что ж, отказываться?.. Так вот, работаю я себе дальше, гляжу — опять фирмач на палубу выкатился. Чуть не целоваться лезет, начал шмотки с себя снимать — мол, презент. Я, конечно, отказываюсь, а он ни в какую. Как раз я и вспомнил, что перед сменой нашел на терминале деньгу какую-то, не нашу. Да, нашел, а вы что хотели услышать? Запишите — нашел, хотел после смены сдать государству.

А тут неудобно стало — он мне презент, а я ему? Ну и подарил бумажку. Пишите — ничего не покупал, просто подарками обменялись. Ну, вещички я с парохода вынес — для себя, конечно, насчет перепродажи — ни-ни! — а тут Лешки Петриева тачка, я его еще по службе знаю. Попросил — мол, вывези, класть некуда, смена не закончена. Договорились, что встретимся в двенадцать на Нахимова, он раньше не мог, ему куда-то по путевке надо было. За десятку договорились…

Петриев А. П., водитель СМТС пароходства:

— …Ну, удружил! Подходит часа в три ночи — я у двенадцатого склада стоял, напротив немца-лесовоза, сует какие-то тряпки. Вывезешь, говорит, червонец тебе. Я думал, мало ли что, его вещи. Согласился сдуру. Уехал нормально, а тут на базе задержка, еле-еле успел к киоску, где с Нечаевским встреча была назначена. Запишите — в первый раз такое. У меня две грамоты на работе, я в ДНД дежурю постоянно. Черт попутал!

…При опознании Бауером вещей Виноградов уже не присутствовал. И обыск без него провели, и многое другое. И о том, что после обысков Нечаевский с Петриевым начали говорить правду — очень уж много интересного нашли у них на квартирах, — узнал Владимир только наутро… Впрочем, это уже другая история.

А пока… Был час пик, и на остановке скопилось довольно много народу. Минут двадцать пришлось Виноградову простоять под мелким, по-осеннему холодным дождем и, с трудом втискиваясь наконец в переполненный трамвай, он со снисходительной усмешкой вспомнил обаятельных кинолейтенантов милиции, которых в последних кадрах многосерийных детективов увозят домой вороные «Волги» благодарных кинополковников.

Часть 2 Личный сыск… 1988 год

Дверь негромко скрипнула, но на вошедшего Виноградова, казалось, никто не обратил внимания.

— …Понимаешь? Чего он не додумал — я подскажу. Ошибусь — кто-то еще подправит. Про «мозговой штурм» слышал?

— Ну.

— Вот тебе. В чистом виде. Конечно, ты можешь быть на порядок умнее, изворотливее каждого из нас в отдельности, но вместе мы — машина!

— А что, сбоев не бывает?

— Бывают, милый, бывают. Мы же ведь машина одушевленная, со своими болячками и неурядицами…

— Человеческий фактор?

— Не опошляй. И не обольщайся — случай не тот. — Заместитель начальника отдела по оперработе майор милиции Храмов положил массивную ладонь на стопку лежащих перед ним документов. Как припечатал.

Кроме Храмова, в его кабинете находились еще двое. Парень, очевидно задержанный, в серой стеганой куртке с множеством «молний», ядовито-сиреневых «бананах» и зимних кроссовках, явно работал «под панка». Его пятнистая, от русой до грязно-серой, шевелюра образовывала довольно распространенную ныне парикмахерскую конструкцию, известную представителям более старшего поколения под полуофициальным названием «а-ля Васек Трубачев». У окна сидел его ровесник, в котором Виноградов сразу же и безошибочно определил коллегу — манера одеваться, взгляд, поведение в служебном помещении. Слава Богу, если профессиональная деформация проявляется только в этом.

— Добрый день, — воспользовался образовавшейся паузой Виноградов.

— Добрый день. — Храмов пожал протянутую руку и опять повернулся к задержанному. — Познакомься, Володя, это твой тезка — Владимир Александрович Виноградов. Он работает в ОБХСС и очень не любит людей, которые говорят неправду.

— Это-то еще зачем? — Задержанный явно встревожился. — Я ж, как у вас говорят, в полном «расколе». Вот он я — сажайте со всеми потрохами, глядишь, орденок какой кинут.

— Не дерзи, некрасиво. А насчет «раскола», так это не у нас, а у вас так говорят. Точнее, ботают. По фене.

И если уж пользоваться этим малоуважаемым жаргоном, то ты нам тут горбатого лепишь…

Тем временем Виноградов углубился в изучение лежавшего на столе возбужденного всего пару часов назад уголовного дела. Сегодня, вскоре после обеда, дежурный администратор девятиэтажной гостиницы моряков, в просторечии именуемой «бич-холлом», обратила внимание на ранее незнакомого ей молодого человека, выходившего из лифта. Контингент проживающих — моряки пароходства и работники порта, не имеющие жилплощади в городе и прописанные в гостинице. Вызывающая внешность посетителя заставила администратора поинтересоваться, к кому и зачем он ходил. Не отвечая, молодой человек бросился бежать к двери, но был задержан разбиравшими у стеллажа почту моряками — участившиеся в последнее время кражи в номерах надоели не только работникам милиции. В суматохе, предшествовавшей появлению сотрудника уголовного розыска, задержанный, оказавшийся Курченко Владимиром Викторовичем, 1958 года рождения, вахтером одного из крупных НИИ, пытался выбросить целлофановый пакет. Экспресс-анализ показал, что Курченко имел для этого веские основания — восемьдесят три грамма анаши безусловно гарантировали ему судимость. К моменту появления Виноградова Курченко признал, что наркотик принадлежит ему и приобретен для личных нужд два дня назад у неизвестного лица в городском парке. Ранее никогда «дурью» не баловался, да вот бес попутал — решил попробовать. Отвечая на вопрос о цели посещения «бич-холла», выдвинул последовательно ряд версий, легко и быстро лопавшихся, затем замкнулся и дальнейшие показания в этой части давать не стал. Ни Храмов, ни специально приехавший из Главка оперативник ОБН [2] , которого Виноградов увидел в кабинете, недостатком опыта в раскрытии подобных преступлений не страдали, и привлечение к работе представителя ОБХСС было вызвано иными причинами. Дело в том, что при личном обыске у Курченко был изъят листок бумаги, на котором явно не его почерком был аккуратно выписан курс валют — доллары США, гульдены и марки ФРГ. Вопросы относительно этого реестра Курченко пока не задавались, и первичная реакция его на появление Виноградова вроде бы подтверждала правильность принятого Храмовым решения.

2

ОБН — отдел борьбы с наркоманией.

— Скажите, Курченко, сколько времени вы хотите выиграть? — Виноградов отложил в сторону папку с делом.

— В смысле?

— В самом прямом. Вашего приятеля в гостинице мы вычислим рано или поздно. Это вы и сами понимаете. И начнем мы его спрашивать… Для начала о наркотиках. Вы понимаете, что бы он ни сказал — все равно сядете. Так что этого вы не боитесь. А опасаетесь вы, что не успеет он подготовиться к другим нашим вопросам — о валюте, например, или еще о чем похуже.

— О чем это похуже?

— Да уж точно, хуже некуда. Понимаю, все понимаю! Бедненький наркоман-неудачник — это одно. А вот наркоман — организатор преступной группы, да еще и валютчик — такой «букет» в суде может очень нехорошо запахнуть. Лет на десять. Так что резон молчать есть.

— Приятно беседовать с умным человеком.

— Спасибо. Так вот, резон молчать есть — это если мы плохо сработаем. А если хорошо? Если мы сами до всего докопаемся? Может быть, имеет смысл помочь? На суде зачтется. А? Ладно, посидите пока в коридорчике. — И Виноградов вызвал милиционера.