Сны мага
Шрифт:
Замах…
Гедо раскручивает плеть, одного за другим сбивая с ног новую партию атакующих… и приходит неуместное воспоминание о том, как танцевал с плетью этот Кехан.
Бросок!
Кемран и какой-то фалангер-горец, с уханьем сваливают вниз лестницу.
Попал!
Куда-то в разинутую темную и горячую пасть.
Но как теперь болит вывернутое из сустава плечо…
С одной из уцелевших башенок в унаги полетел неровный и рыхлый комок огня, Теван из его Кауи Рижан, хмурясь, раскрутил последний бахан, уже дожигающий короткий фитиль.
Уловив краем глаза движение, Палаван развернулся, встречая булаву прямым клинком, оставшимся в здоровой руке. Парировал раз, второй, отходя куда-то назад, но оступился, и не успел блокировать, не успел поднять руку с клинком навстречу летящей в
Грохот, рычание, оскаленное торжествующее лицо Юй, темнота…
Свиток был очень старый, хрупкий желтоватый папирус испещряли бледные неразборчивые знаки. Казалось бессмысленным пытаться разобрать написанное. Однако он был аккуратно развернут на наклонной подставке из темного дерева и прижат, дабы не сворачивался, двумя палочками из драгоценного красного дерева. Рядом, на витой железной ноге был закреплен цилиндрический светильник. Яркое пламя плясало в полностью закрытой колбе, за прозрачно-золотистым зачарованным на прочность стеклом. Не дай боги, хоть одна искра упадет на драгоценный свиток. Поправить фитиль и долить горючего масла можно было только отперев хитрый замочек и сдвинув вверх заднее полукруглое стекло.
Рядом со свитком был закреплен еще и чистый лист, на котором тонким грифелем были воспроизведены различимые знаки и предварительный перевод.
— На что нам предсказания? Для чего создавать целую кесэт ради этого? Тэкджамал наби смущают человеческие души, мутят разум, заставляют менять решения, корежить хорошие, надежные планы одним своим появлением, — старческий, дребезжащий голос человека, медленно обходящего постамент со свитком, был тих, но уверен, — Что нам предсказания? Человек должен возвышаться и падать, покоряя могущество самостоятельно, а не следуя расплывчатым подсказкам. Лишь тогда могущество, падение, рождение, жизнь и смерть чего-то стоят. Судьбу свою творите сами! Вот что сие предсказание нам предложит? О чем это знание? Падение страны Рё? Разрушение мира, гибель династии, потери сильных мира сего? Так история обитаемого мира уходит на многие поколения назад, были и ранее падения да разрушения! Да и более масштабные! Империи поболе благословенной Рё падали и исчезали в забвение. Но ладно, ладно, забирай перевод. Отдавай его, кому хочешь, Саитэ, но вот от души советую — забудь. Иди своим путем и сам ищи решение, не подстраиваясь под бредни древних наби! Но что я знаю о жизни, да? Иди, иди…
Седой старик всплеснул руками, словно в отчаянии, широкие рукава свободного одеяния очень простого кроя, практически балахона, на миг затмили танцующий свет фонаря.
— Следовать ли пророчеству, противиться ему, решать вам! Ищите свой собственный путь.
Кехан задумчиво обошел вокруг карты, разложенной на широких досках, установленных на подходящие по размеру деревянные обрубки. Неровные и обтрепанные загибающиеся концы были придавлены переливчато-розовыми камнями, так и не поделенным сокровищем из личной добычи кого-то из ушедших на покой Джихан Беру. Солнце поднялось и застыло в верхней части полуденной арки, но под раскинутым над картой потрепанным тентом на окраине палаточного города царила тень, прохладный ветерок обдувал столбы, колыхал свисающие края, играя густыми лиловыми тенями. Ютама с кеду ушли в торговые ряды, разнюхать обстановку поподробнее, новости узнать, со знакомыми пообщаться, вместе с парой десятков Джихан Беру из опытных. Остальные, что новички, что люди поопытнее, расслабленно чинили амуницию, слонялись кругами, посматривая на шатры соседних отрядов, или лениво возлежали вокруг, расслабляясь после сложного найма в месте, кажущемся безопасным. Но все же трое из первой линии, самые опытные из оставшихся у шатров с синим солнцем, оружия из рук не выпускали и по сторонам, сидя в тени на собранной на скорую руку из неровных чурбаков скамье, окрест поглядывали внимательно.
Кехан отметил, что обновить обтрепанное обмундирование не помешало бы всем. Потертая кожа, растянутые ремни, поблекшие, тусклые пряжки, нечищеные клинки, неровная штопка на мантиях и камизах не внушили бы доверия ни при подборе новичков, которых, впрочем, было не густо, ни при найме.
Впрочем…
будет ли хоть какой-то найм? И какой найм считать удачным?Вот этот вопрос был куда важнее для выживания.
Да, Кехан кивнул сам себе, жить все еще хотелось. И подальше от магов, политики и интриг. Но, этот мир отчаянно пытался засосать в себя Джихан Беру и бывшего мага вместе с ним.
В этом году сбор отрядов наемников в Менджубе был не особенно веселым. Точнее, он и в прошлые сезоны веселым не был, не веселье тут во главе, но над городом витал дух энергичный, деловой и бодрый. Суета, шум и гам не затихали ни среди окраинных, ни среди центральных шатров, ни ночью, ни днем. Были и стычки, были и наймы из необычных, и новичков было столько, что пару фаланг для столицы можно было сформировать. И в торговых рядах всецело и всеобъемлюще царствовали купцы и торговцы из всех гильдий, даже из Золотых встречались отдельные удальцы. И все куда как активнее общались, торговались, обменивались информацией.
В этот сезон город стал тише, суровее, деловитее и печальнее. Сумрак и тени накрывали тканные крыши словно облака. Подсчет тех отрядов, которые не вернулись с найма, или вернулись столь неполными, что настоящими их считать уже нельзя, превратился в стылую обязанность. Перетасовка остатков во что-то новое не приносила радости. Кауи Рижан тот же…
Ютама Бхати все больше и больше мрачнел, ведя свои записи. Старик, кажется, терял изрядное количество приятелей, должников и знакомых, ведь не смотря на резкий индивидуализм наемников и конкуренцию между отрядами, были и друзья, и соратники, и даже соперники в найме сохраняли меру дружелюбия… Наемников, пожалуй, можно было выделить в отдельную касту. И каста эта претерпевала проблемы.
Кехан тихо кивнул, позволяя холоду внутри себя выбраться из-под мертвого темного чуть теплого пепла. Очаг был по-прежнему пуст, как и всегда в последние годы. Но память не подводила, разворачивалась, страница за страницей, комната за комнатой.
Что можно сделать сейчас? Вспомнить пророчества, составить план на будущее?
Сразиться с судьбой или проскользнуть мимо ее клешней, поймать пророчество или отбросить это знание ради возможности?
Кехан выкинул из головы и эти мысли, медленно делая еще один круг вокруг карты. Что, если вспомнить на мгновение, что когда-то этот Кехан был не самым последним магом кесэт Саитэ? Что, если вспомнить, с чего все началось? Найти точку невозврата?
Тонкая кисть окунулась в дешевые черные чернила, разведенные в каменной чаше, поставила точку в месте, где когда-то стояла одна из башен кесэт Саитэ. Сейчас там развалины… Рядом выписала дату, когда глава кесэт отказал в дополнительном исследовании предложенной одним из посредников авантюры. Дальше… падение, словно лавина в горах. Тогда же, судя по словам попавшего к ним Юй, впервые на островах появились маги, о которых, оглядываясь назад, можно было твердо сказать — связанные с Эхли Медани. Того Юй, выжившего после атаки унаги, допрашивали и фалангеры Рё, и горный анумэ, и наемники, и все уцелевшие маги крепости.
Кехана в основном интересовали даты.
Но это значит, что сам план для страны Рё, каков бы он ни был, зародился еще раньше. Если пройти по комнатам Замка Памяти дальше, в скрытую, полуразрушенную цитадель, туда, где среди осыпающихся камней прячутся подвалы с сокровищами и пыточные? Когда в первый раз появился посредник, таскающий главе надежную, точную и дорогую информацию задешево, когда ему начал доверять глава кесэт, доверять больше, чем своим собственным людям? Чем собственноручно выдрессированному сыну и наследнику?
Очень, очень долгий план. Которому нечего и некого противопоставить сейчас. Потому что поздно. Можно только, пожалуй, заглянуть ненадолго в будущее.
Кисть снова нырнула в чашу, полную дешевых чернил. Метки Джихан Беру легли на бумагу в тех местах, где им довелось столкнуться с Эхли Медани. Истории Кауи Рижан, узнанные из расспросов уцелевших белокамизников, отправились на бумагу следом. Дальше кисть словно сама собой выводила метки, знаки и даты, доходящие до Кехана из пересказанных через третьи-пятые уста слухов, подслушанных разговоров, старых свитков и потерянных документов. Все это позволит создать картину ближайших сезонов.