Сны золотые

меня правильно: я сама не видела, как дают деньги, не могу назвать фамилий и сказать: вот

такие-то сидят на откупе. Но не знать о притонах в Москве - это значит нарочно закрывать

глаза. Я в этом уверена.

И с этим связано еще самое главное, самое страшное. По моим прикидкам, сейчас у нас

наступает власть силы. Раньше у меня тоже иллюзий не было, но я все же считала, что в мире

есть какой-то коэффициент справедливости, который свое все равно возьмет. Но сейчас я

точно знаю, что любой человек - никто. Со мной, с вами, с ним могут сделать все что угодно, все, что захочет какой-нибудь босс из той жизни. Если захочет - сделает. Будь ты крутой, супермен, депутат, не говоря уже о том, что ты просто человек со своими правами. А ему

глубоко плевать. Он сделает то, что захочет. И никто: ни армия, ни милиция, ни вся страна, никто вас не сможет защитить.

Это ведь все не просто так. Вы, обыкновенные люди, думаете, что вот есть мы - проститутки, наркоманы, шпана, подстилки, грязь и мразь. Ну, нами правят крутые, рэкетиры, а ими -

просто воры и воры в законе. И этим вроде бы ограничивается наш мир - так вам кажется. Но

я-то знаю, что там, выше, есть еще три-четыре или пять-шесть ступеней, на которых сидят не

известные никому боссы. Я, допустим, имела дело с ворами на четвертой ступени той

лестницы. А выше - еще три. Или пять? Я это просто знаю. А мы - проститутки, наркоманы, шпана и грязь, - мы основа, армия. А если есть армия, то в ней есть офицеры, генералы, маршалы, главнокомандующие. Если мы платим деньги барыге, то кому платит барыга? Он

что, сам по себе? Нет, он платит вору, тому, кто в этом районе разводит, следит за уголовным

порядком . А кому платит вор, кому он подчиняется? Может, и воры, и барыги имеют одного

босса? А над тем боссом еще босс? Я-то точно знаю, поверьте, что это так.

И от этого мне страшно. От того, что наступает власть силы. Силы этих боссов, против

которых никто из вас ничего сделать не сможет.

Спрут

Делами наркомафии, как уже говорил, я не занимаюсь и не занимался. Во-первых, у меня

были другие цели. Во-вторых, для того есть милиция и органы безопасности.

Но ведь одно без другого не бывает, наркомания неотделима от наркобизнеса. Поневоле

приходилось соприкасаться, что-то узнавать.

Давайте соберем разрозненные факты, разбросанные по разным главам, и оценим их под

совершенно определенным углом зрения.

Начнем с Кыргызстана. Помните, как только задумали там возобновить посевы опийного

мака, туда за одну только неделю был брошен гигантский капитал наркомафии, скуплены за

бешеные деньги сотни и тысячи домов, и солдаты наркомафии, получив прописку и

официальное гражданство, стали ждать, когда само государство начнет выращивать для них

наркотическое сырье! Ни одна государственно-хозяйственная структура не могла в то время

за несколько дней (!) организовать и направить в необходимое место такой капитал.

И еще вспомним цифры: годовой оборот наркобизнеса в 1991 году составлял сорок

миллиардов рублей. То есть одну двенадцатую часть тогдашнего бюджета Советского Союза.

Найдите хоть один концерн хотя бы с четвертой частью такого оборота капитала. Хотя бы с

десятой...

Кстати, я везде привожу данные за 1991 год не только потому, что это последний год

Советского Союза. А еще и затем, чтобы развеять миф о чуть ли не полном отсутствии этой

"заразы" при советской власти. Как бы ни была условна или расчетна эта цифра, но она

говорит о том, что нынешний нарыв созрел еще в те времена.

А капитал тот - простите, от рентабельности.

Один килограмм героина в афганском приграничье стоит от 500 до 700 долларов. В Москве в

1997 году он реализовывался за 160 тысяч долларов. В 2004 году - уже за 36 тысяч доларов.

Но это - рентабельность перепродажи. А вообще считается, что один доллар, вложенный в

наркобизнес от производства до продажи , может приести до тысячи долларов. А вот данные

Организации Объединенных Наций. Один доллар, вложенный в операции с наркотиками, может принести 12.240 долларов. Но это ведь рентабельность в один миллион двести тысяч

процентов! Не может быть! Однако - может. Здесь речь идет о разработанном в подпольных

лабораториях синтетическом наркотике чудовищной силы и дешевизны . Он уже есть, и даже

обнаружен в России, и действие его в пять тысяч раз сильнее героина. Наверно, он-то и даст

когда-то такую рентабельность. А пока будем ориентироваться на устоявшиеся данные.

А что же наша милиция? Если возник такой вопрос, значит, ответ уже ясен. Во-первых, как

показала жизнь, наши «органы» во все времена с успехом держали в ежовых рукавицах нас, мирных обывателей,. А когда столкнулись с организованной преступностью - тут же

расписались в своем бессилии. Не могут, не умеют. Сил и отваги не хватает. А может, и еще

кое-чего...

Помните, как возмущались на экранах ТВ милиционеры, от рядового до министра, когда наш

парламент, в полном соответствии с международными нормами, отменил уголовную

ответственность за употребление наркотиков?! В новом законе уголовным преступлением

считается приобретени е наркотиков, пусть даже и без цели сбыта, для личного

употребления. Разница есть. А милиция настаивала на старой формулировке потому, что

тогда ей было бы легко «отчитываться об успехах в работе». То есть, загребая в один рейд

разом двадцать или тридцать обкуренных пацанов и пацанок, можно было докладывать о

«результатах», о «проведенных операциях». После отмены уголовной ответственности за

употребление наркотиков жизнь милиции осложнилась. Ведь при таком положении ей