Со своим уставом в чужой монастырь...

Вечер того же дня. Алансэ

Коровы стоят в стойлах, молоко разлито по кувшинам, рыба вялится, а я дощипываю птицу, в силки попалась куропатка, завтра суп сварю, на улице уже сумерки, тихо так, только в соседском доме свет горит, да и соседку с обеда не видно, видимо ноги прихватило, заснуть не может. Так поделом ей, пусть её сыновья женятся, как положено, подарки избранной передают, её родителям доказывают, что они работящие и смогут их дочь и внуков обеспечить, а не насильничают в сараях. Все должно быть по правилам, по обычаям, а не по-разбойничьи.

Снимаю платок, тяжело целый день в нем ходить, жарко, сейчас темно никто не увидит. Я по сравнению с незамутнёнными девушками поселка считаюсь некрасивой и не потому, что у меня есть какой-то изъян, просто моя внешность непривычна для жителей этой планеты. Мой отец, сын бабушки, улетел наемничать сразу после совершеннолетия, а через десять лет прилетел домой с беременной женой, инопланетянкой с планеты Аринея. Мама была светловолосой и голубоглазой северянкой со светлой кожей, очень необычная внешность для этой планеты. У меня волосы не такие светлые, как у мамы, но светлее чем у местных жителей — жгучих брюнетов, и глаза у меня темно-голубые. Уж не знаю, как такое получилось, и цвет лица светлый, за лето я покрываюсь золотистым загаром, однако за местную все равно сойти не могу. Мама умерла год назад, ей все время было жарко, она привыкла к холодному климату своей планеты, отец после её смерти улетел наемничать и, видимо, сгинул, вестей от него уже год не получали. Вот и живем втроем: прабабушка, бабушка и я, три женщины, очень необычная семья, но моя бабушка — травница и потому местные жители хоть и считают такое проживание неприличным, но традициям оно не противоречит. Благодаря маме, я знаю три языка: местный, Аринейский и ещё язык жителей с планеты Мараж, выучила по сети. И что такое сеть, телефон, планшет и другие гаджеты я тоже знаю, умею пользоваться, это уже благодаря отцу, он на всех планетах побывал, посмотрел, как люди живут, и считает, что женщина должна не только уметь читать, чуточку писать и считать, но и знать основы точных наук и обязательно естествознание. Мои пожилые родственницы обучению не мешали, и даже когда отец начал учить меня, как мальчишку, охотиться, рыбачить и драться, родственницы слова не сказали.

У прабабушки судьба тяжелая и мне она такой не хотела, её замуж в шестнадцать лет выдали, сначала все было хорошо, муж работал, она по хозяйству, забеременела, родила ему дочку, бабушку Лурсу, а потом её муж встретил веселую вдовушку, что позарилась на его хозяйство и начал жену колотить, мол сгинет, так кто знает, почему, а за забор не принято заглядывать, да и мало ли почему муж жену бьет: может, она хозяйка плохая, тогда и не зазорно. Прабабушка Торсия терпела долго, пока соседская бабка ей про вдову не сказала, вот тогда она поняла, забьет её муж до смерти, приведет вдову в дом, а дочь в позорный дом продаст, потому как, чужой ребенок вдове совсем не нужен, у неё своя дочь имеется. Подлила она мужу в суп пару капель настойки, он через неделю и подох, случилось это прямо у вдовы дома, ох и позору та натерпелась, так пусть знает, как чужих мужиков привечать. Изгнали вдову из поселка и больше о ней не слышали. Бабушка Лурса хоть и травница, но вышла замуж за мужчину хорошего доброго и ласкового, родила от него сына и родила бы второго и третьего, погиб супруг — пошел на рыбалку и его молнией убило, только кучу пепла и нашли, вот и остались две женщины и малолетний ребенок. Жили своим хозяйством, небогато, но и не нуждались, а когда мой отец подрос, улетел наемничать, чтобы денег много заработать, а потом и я к этой женской компании присоединилась. В школу я не ходила меня мама учила, отец объяснял точные науки, по сети курсы слушала, по дому работала, на охоту и рыбалку с отцом ходила, с бабушкой Лурсой — за травами, она определила у меня способности, травница из меня получиться. Через пару недель мне идти в горный храм заканчивать обучение на травницу, не знаю, дождется ли меня прабабушка Торсия, она и так по местным меркам уже лет на пять пережила своих сверстниц, а до сих пор сама за скотиной ходит, в огороде работает и даже травы в лесу собирает. Обучение затянется на пять лет, хотелось бы после возвращения прабабушку живой увидеть, она, конечно, не надеется, но виду не подает.

Пять недель спустя. Алансэ.

Храм вырублен прямо в горе, заходить в него принято через узкий лаз, не найдешь лаз, значит, тебе в этот храм и не нужно. Я три недели шла по горам до храма ночью отдыхала, днем шла, по дороге охотилась, потому как еды на такую дальнюю дорогу с собой просто не унести. К храму подошла вечером, решила переночевать в небольшой пещере, а утром искать вход.

Как ни странно, вход нашла быстро, сначала прошла по узкому лазу, а потом вышла в небольшую пещеру, где меня встречала жрица.

— Как зовут тебя, послушница? — спросила она.

— Алансэ.

— Ну, проходи, давно тебя ждем, — улыбнулась она, — главной жрице виденье было, что придет к нам девушка с необычной внешностью принадлежащая двум планетам. Вижу, виденье сбылось, за завтраком расскажу тебе о нашем быте, если не ленивая, привыкнешь быстро.

Киваю головой, привыкну, куда деваться, столько дней сюда добиралась, не назад же поворачивать.

Глава 2

Четыре года спустя. Алансэ.

Война началась полгода назад, главная жрица храма Мирта каждый день в сеть выходит, а потом нам новости рассказывает. На нашу планету напали воины планеты Вайла, травницы не знают, на что они позарились: на ископаемые или на незаселенные просторы. В последнем сомневаюсь, у них самих земли свободной много, и для чего им наша планета, у нас предположений нет. На нашей стороне воюют войска планеты Мараж, вроде мы пока не проигрываем. Бои идут в космическом пространстве, хотя это в сети так пишут, мы же находимся в горах, вокруг на десять суток пути ни одного маленького поселка, даже зимовий охотников нет, в горах дичи мало потому и не охотятся в этих местах. А война, похоже быстро не закончится, агрессор намерен осуществить свои захватнические планы и, если бы не союзники, то может у него и получилось. На нашей планете только наемники, армия немногочисленная, вооружение, конечно, современное однако военных космических кораблей приемлемый минимум. Откуда я это знаю? От главной жрицы храма, она в отличие от женщин планеты, очень образованная: знает языки всех планет галактики, умеет пользоваться всеми современными гаджетами и в молодости бывала в космосе. Как она туда попала и чем там занималась, Мирта не рассказывала, однако по меркам нашей планеты может считаться чуть ли не ученым. Уверена, многие мужчины глупее её, и менее опытны. За время обучения я выучила ещё один язык и очень хорошо подтянула все что знала, теперь владею всеми языками планет галактики.

Космический челнок появился над горами сутки назад, долго кружил, видимо выискивал, куда бы приземлиться, но он довольно большой, а в горах больших площадок мало, малому транспорту ещё можно найти пятачок для посадки, большому нет. Мы вышли из храма, спрятались за большим выступом и наблюдали за челноком, когда стемнело, челнок улетел, а мы пошли спать.

— Не в наш ли храм пожаловали гости? — Тихо произнесла Мирта, заходя в пещеру, — боюсь, что мы многого не знаем о военных действиях. Если челноки появились в воздушном пространстве планеты, значит, война в космосе закончена, и мы проигрываем, противник высадился на планете.

Жрицы только кивали головами. В этом году из учениц осталась только я, год назад окончила обучение девушка с севера, за ней отец приехал на лошади, а больше никак к храму не попасть. Приятный мужчина, нам подарков привез, благодарил жрицу за обучение дочери, сказал, что всем женихам отказывал, дочь неволить не будет, как сама решит. Конечно, и такие отцы встречаются на планете, любят своих дочерей, а не пытаются избавиться от них, выдав замуж, однако редкое это явление. За мной приезжать некому, сама дойду, только боюсь, что обучение завершить не получится, не просто так челнок кружился над храмом.

Утро следующего дня. Алансэ.

— Алансэ, — главная жрица Мирта, тихо трогает меня за плечо, — прилетели гости, в этот раз малый пассажирский челнок приземлились у подножья храма, двое мужчин, один с нашей планеты, второй видимо Маражец, высокий, смуглый, волосы рыжим отливают, если не выйдем, будут по храму стрелять.

— Я быстро соберусь, — встаю и начиню одеваться.

В храме нынче осталось пять жриц и я, единственная ученица. Трое жриц — женщины пожилые, на ногах долго держаться не могут, они последние годы доживают, одна Тарша ещё бодрая, мы с ней на охоту и рыбалку ходили, пропитание для всех добывали, за травами и водой, в общем, быт в основном на нас держался.

Мирта по мере возможностей нам помогала, но на ней заказы, раз в месяц гонец на лошади прискакивал за настойками, травами и мазями из ближайшего города, менял их на одежду, муку и крупы. У нас и небольшой огород в высохшем устье реки, на зиму хватало, но без охоты и рыбалки жили бы впроголодь.

* * *

Мужчины сидели на камнях подставляя лица восходящему солнцу, когда мы вышли они даже головы не повернули, хотя слышали, уверена, и видели нас.

— Нам травницы нужны, — сказал пожилой мужчина с нашей планеты, взгляд у него противный с прищуром будто подозревает нас в чем-то, второй Маражец внимательно оглядывал нас, довольно молодой, а нашивки командирские не простого солдата за нами прислали.

— Жрицы все пожилые, — произнесла Мирта на Маржском языке, чем вызвала удивление у инопланетянина, пожилой же мужчина видимо знал, что в этом храме не только травы изучают.

— Вы двое на ногах держитесь, вот и поедете, — строго сказал Маражец, — ваши наемники у наших докторов лечиться отказываются, травниц им подавай, война идет, на планете много раненых будет, мы организовали большой госпиталь в трех часах лета отсюда, с ближайших окрестностей травниц собрали, но все равно мало.

— А может ваши доктора лечат не так? — Спрашивает Мирт, у Маражца глаза злостью загораются, я перехватываю ружье с которым вышла, да мало ли что мы женщины, тот видя мой маневр, тянется к кобуре, что висит на поясе, он не в том положении, не успеет, хватаю ружье и взвожу курок. Старик на все это смотрит с ухмылкой.