Собачья работа

— …наши читатели обожают истории про собак, поэтому мы решили создать целый цикл сюжетов.

Да-да, голос действительно знакомый. Но кто же это?

— И один из сюжетов вы хотите посвятить собачьим приютам?

Я подбежал к самому краю клетки, вытянул шею и увидел в дальнем углу двора хозяйку приюта, которая разговаривала с другой женщиной. Ее заслоняла от меня стена сарая.

— Совершенно верно, — подтвердила обладательница знакомого голоса. — Мне посоветовали обратиться именно к вам.

— Вот как? Очень мило. С чего начнем?

— Пожалуй, сперва я записала бы цифры, чтобы получить общее представление, а потом хотела бы посмотреть на собак и сделать несколько фото, если позволите.

— Не возражаю. — Женщина из приюта отошла назад, теперь стена заслоняла и ее. — Пройдемте в офис.

Говорившие двинулись прочь, их голоса становились тише.

— Да, чуть не забыла, — донеслось издалека. — Я привезла угощение для ваших питомцев.

— Угощение?

И тут, почти на пределе слышимости, может быть, даже за этим пределом, я разобрал:

— Собачьи галеты. У меня в машине целая коробка.

Собачьи галеты? Целая коробка в машине? Сьюзи! Сьюзи Санчес! Я принялся лаять, лаять во всю мочь и бросаться на решетку снова и снова.

Однако они не вернулись. Вместо этого открылась металлическая дверь в здании с трубой, из нее вышли мужчина и женщина, оба в белых халатах.

— Что это с ним? — спросил мужчина.

— Думаю, некоторые из них предчувствуют свою судьбу, — ответила женщина.

— Я серьезно.

Они приблизились к моей клетке. Я затих.

— Я тоже, — сказала женщина. — Они знают больше, чем мы предполагаем.

Мужчина покачал головой.

— Всей душой люблю собак, но это — сентиментальная чушь, и не более.

Женщина недовольно покосилась на него, но он не заметил ее взгляда, потому что открывал замок решетчатой двери.

— Эй, парень, — обратился он ко мне, — пойдем-ка…

Я рванулся наружу еще до того, как он закончил, рванулся к свободе и Сьюзи Санчес.

Не повезло. Женщина проворно накинула мне на шею веревку. Она старалась меня удержать, а я тащил ее за собой через двор. Мужчина бросился на помощь, и вместе им удалось меня остановить.

— Ого, — воскликнула женщина, — да он силен!

Она протянула руку, чтобы погладить меня, я попытался ее укусить. Женщина ахнула и, расширив глаза, отпрянула. Они повели, вернее, поволокли меня к металлической двери. Внутри оказалось очень холодно.

13

Холод и свет. Яркий свет бил в глаза и отражался от механизмов, назначения которых я не знал. Не спрашивайте меня насчет машин и механизмов. Газонокосилка — едва ли не хуже всех агрегатов, но эти, совсем не похожие на газонокосилку, почему-то выглядели так же страшно. Я метнулся обратно к двери: заперто.

— Давай, великан, запрыгивай, — велел мужчина.

Куда? На железный стол? Это еще зачем? Я стоял на месте, вжавшись лапами в пол. Женщина все-таки погладила меня. Как и ее коллега, хозяйка приюта, она имела в этом деле опыт.

— Все в порядке, дружок, — сказала она. Потрепала меня по загривку.

— Мы только осмотрим тебя, и все, — пообещал мужчина.

У них были ласковые голоса. И руки. Они подняли меня и поставили на стол. Холодный, железный.

— Ложись, ложись, песик.

Я продолжал стоять. Несмотря на стужу, я высунул язык и часто задышал.

— Ложись, тебе сразу станет лучше, — уговаривала женщина.

— Еще чуть-чуть, и освободишься отсюда, — сказал мужчина.

Женщина снова бросила на него хмурый взгляд. Не знаю почему, да и какая разница. Я думал совсем о другом. «Отсюда» значило из этой холодной комнаты или из приюта вообще? Выбраться из приюта было моим единственным желанием. Я так сосредоточенно размышлял об этом, что даже не обратил внимания, как меня аккуратно уложили на бок. Парочка действовала невероятно осторожно и ласково, они явно умели обращаться с такими, как я.

Меня все гладили и гладили, а потом оказалось, что я привязан к столу какими-то ремнями, кажется, резиновыми. Увы, я заметил это слишком поздно. Попытался вырваться, вскочить, хотя бы пошевелиться, но не смог. Тогда я залаял. Ничего другого мне не осталось, только лаять. Уголком глаза увидел, что мужчина катит к столу какую-то машинку с длинной трубкой, на конце которой — острая игла. Я залаял изо всех сил, громко-громко. Даже не услышал, как открылась дверь. Погодите, что это?

— …а здесь… О, простите, мы не знали, что вы заняты, — донесся до меня голос хозяйки приюта.

— Ничего страшного, — сказал мужчина.

— Мы зайдем позже, — произнесла хозяйка.

— Нет, — возразил другой женский голос. Я замолчал. — Мне хотелось бы посмотреть, как все происходит, — прибавила она.

Сьюзи! Сьюзи Санчес! Спиной к двери, привязанный ремнями, я не мог ее видеть.

— Мы применяем наиболее гуманные методы, — сообщила хозяйка приюта.

— На самом современном уровне, — произнес мужчина. — И пожалуйста, уберите камеру. Не надо фотографий.

— Сколько времени занимает процедура? — спросила Сьюзи.

— После того как введено внутривенное? — уточнил мужчина. — Максимум тридцать секунд.

— Даже меньше, — пояснила хозяйка.

Затем возник новый звук, глухой и низкий. Рычание. Это я рычал. Женщина в белом халате погладила меня своей ласковой рукой. Я продолжал рычать.

— Они всегда так сопротивляются? — спросила Сьюзи.

— Я бы не сказала, что сопротивляются, — ответила хозяйка. — Просто для них здесь все непривычно, вот они и реагируют.

В этот момент я ощутил резкий укол в бедро.

— А теперь откроем вот этот небольшой клапан и…

— Подождите, — воскликнула Сьюзи, — кажется, я его знаю!

— Пса? — не понял мужчина.

— Да-да, пса. Откуда он взялся?

— Откуда-то из пустыни, чуть ли не из Нью-Мексико, — сказала хозяйка приюта. — Его привезли байкеры. Ни бирки, ни ошейника.

Я услышал быстро приближающиеся шаги и наконец увидал Сьюзи. Сьюзи! Озабоченно прищурившись, она посмотрела на меня:

— Чет, это ты?

Что за вопрос! Мне ведь не нужно разглядывать бирку на шее Сьюзи, чтобы узнать ее!