Собака семьи Баскервилль

Я хорошо помню один прискорбный случай, который произошёл, когда я ехал к сэру Чарльзу вечером домой, примерно за три недели до его кончины. Это произошло у двери, ведущей в холл. Я вылез из моего шарабана ²² и стоял прямо перед сэром Чарльзом, как вдруг я увидел, что его взгляд непроизвольно скользнул поверх моего плеча и замер, его глаза с выражением неподдельного ужаса застыли на чём-то, что находилось у меня за спиной. Я моментально обернулся, и в то же мгновение увидел быстро промелькнувшее какое-то существо, которое я принял за большого телёнка чёрного цвета, пересекавшего дорогу вдали от нас. Сэр Чарльз был так возбуждён и встревожен, что мне пришлось сходить туда, где мы заметили это животное, и всё внимательно там осмотреть. Животное исчезло, тем не менее, этот инцидент оказал очень плохое влияние на рассудок сэра Чарльза. Я провёл у него весь вечер, и тут мне представился случай узнать, отчего он так прореагировал на это событие, потому что именно тогда сэр Чарльз мне доверил на хранение тот документ, который я вам прочитал. Я упоминаю об этом небольшом эпизоде, поскольку он приобретает некоторое значение в свете той трагедии, которая произошла вслед за этим, но тогда я был убеждён, что вся описанная в старинном документе история совершенно тривиальна, и что для страхов не было никакого повода.

Это по моему совету сэр Чарльз собирался поехать в Лондон. У него было, как я установил, больное сердце, и жизнь в атмосфере постоянной тревоги – не важно, обоснованной или нет – могла серьёзно отразиться на его здоровье. Я думал, что несколько месяцев в городской атмосфере смогут несколько развеять сэра Чарльза, и он вернётся домой другим человеком. Мистер Стэплтон, который дружил с сэром Чарльзом, был того же мнения. Но в самый последний момент произошла эта ужасная катастрофа.

В ночь смерти сэра Чарльза дворецкий Бэрримор, который обнаружил тело, послал грума ²³ Перкинса верхом ко мне, а поскольку я поздно лёг спать, то мне удалось прибыть в Баскервилль-Холл в течение часа с момента происшествия. Я проверил и подтвердил все факты, которые были упомянуты в заключении, которое было сделано. Я прошёл по следам, которые вели в тисовую аллею, я осмотрел место возле калитки, которая выходит на пустошь, где стоял сэр Чарльз, я видел, как изменились следы, когда он вернулся назад, я отметил, что на мягком гравии не осталось других следов, кроме следов Бэрримора, и, наконец, я тщательно осмотрел тело сэра Чарльза, которое не трогали до моего приезда. Сэр Чарльз лежал ничком на земле, раскинув руки, пальцы его вцепились в землю, а на лице застыло такое выражение ужаса, его черты были искажены до того, что при других обстоятельствах я с трудом бы смог узнать сэра Чарльза. Но было несомненно одно: на теле не было никаких физических повреждений. Но Бэрримор сделал следствию одно неверное заявление. Он сказал, что около тела не было никаких посторонних следов. Он просто не всё осмотрел. Но я-то осмотрел всё место происшествия, и я нашёл отпечатки – да, на некотором расстоянии от тела, но свежие и отчётливые.

– Это были следы?

– Да, это были следы.

– Мужские или женские?

Доктор Мортимер как-то странно посмотрел на нас одну секунду, и его голос понизился почти до шёпота, когда он ответил:

– Мистер Холмс, это были следы лап огромной собаки!

Глава 3. Загадка

Признаюсь, при этих словах меня охватила дрожь. Голос доктора вибрировал, показывая, что он тоже был глубоко взволнован той историей, которую только что рассказал нам. Холмс возбужденно нагнулся вперёд, и в его глазах появился жёсткий, сухой блеск, который всегда появлялся в тех случаях, когда он бывал сильно заинтересован чем-либо.

– Вы сами их видели?

– Так же ясно, как вижу вас.

– И вы никому об этом не сказали?

– А какой в этом был смысл?

– Почему же никто, кроме вас, их не заметил?

– Следы были на расстоянии двадцати ярдов ²⁴ от тела сэра Чарльза, и никто не задумывался над фактом их появления. Не могу утверждать, что я бы сам обратил на них внимание в том случае, если бы не был знаком с этим старинным документом.

– У пастухов на пустоши, конечно, много собак?

– Я не сомневаюсь в том, что это не были следы овчарки.

– Вы говорите, следы были очень большими?

– Огромными.

– Но они не приближались к телу?

– Нет.

– Какая погода была той ночью?

– Влажная и сырая.

– Но дождя, всё-таки, не было?

– Нет.

– Что представляет собой эта аллея?

– Два ряда непроходимой живой изгороди из старых тисовых деревьев, двенадцати футов ²⁵ высотой. Проход в центре почти восемь футов шириной.

– Между живой изгородью и дорожкой есть что-нибудь?

– Да, полоса травы шириной около шести футов с обеих сторон.

– Я правильно понял, что в изгороди из тисов имеются ворота?

– Да, точнее, калитка, которая ведёт на пустошь.

– Другого пути нет?

– Нет.

– Таким образом, чтобы попасть в тисовую алею, нужно также либо выйти к ней из дома или войти с пустоши через калитку?

– Можно ещё через летний домик в дальнем конце аллеи.

– Сэр Чарльз дошёл до этого домика?

– Нет, он лежал в пятидесяти ярдах от него.

– Теперь – и это очень важно – скажите, доктор Мортимер, следы, которые вы видели, были на дорожке, а не на траве?

– На траве не было никаких следов.

– А на дорожке они были со стороны калитки, которая ведёт на пустошь?

– Да; они находились на дорожке с краю, как раз, со стороны калитки.

– Вы чрезвычайно меня заинтересовали. Но вот ещё что. Калитка была закрыта?

– Закрыта и заперта на висячий замок.

– Её высота?

– Около четырёх футов.

– Следовательно, кто-то мог перелезть через неё?

– Да.

– На калитке были какие-нибудь следы?

– Ничего конкретного.

– Силы небесные! Её что, никто не осматривал?

– Я лично осмотрел её

– И ничего не нашли?

– Всё очень странно. Сэр Чарльз, очевидно, простоял там пять или десять минут.

– Как вы это узнали?

– Он два раза стряхнул пепел со своей сигары.

– Превосходно! Вот отличный сыщик, Уотсон, говорю я вам. Но следы?

– Он оставил свои следы повсюду на небольшом участке, посыпанном гравием. Никаких других я не видел.

Шерлок Холмс нетерпеливым жестом тронул его рукой за колено.

– Если бы я был там! – воскликнул он. – Совершенно очевидно, что мы имеем дело с чрезвычайно интересным случаем, который предоставляет огромные возможности для эксперта с подлинно научным складом ума. На этом гравии я смог бы, как с листа бумаги, прочитать очень многое, а теперь всё размазано дождём и растоптано любопытными крестьянами. О, доктор Мортимер, доктор Мортимер, подумать только, что вы не позвали меня! У вас должны были быть веские основания для этого.

– Я не мог пригласить вас, мистер Холмс, не придавая фактов огласке, и у меня были свои причины не делать этого. Кроме того, кроме того…

– Ну-ну, говорите.

– Есть некая область, в которой самый проницательный и самый опытный детектив беспомощен.

– Вы считаете, что здесь задействованы сверхъестественные силы?

– Я этого не говорил.

– Не говорили, но, очевидно, подумали.

– После того, как случилась эта трагедия, мистер Холмс, я слышал несколько историй, которые трудно назвать естественными.

– Например?

– Я выяснил, что перед этим ужасным случаем несколько человек видели какое-то существо, очень похожее на демона, преследовавшего Баскервиллей, и которое не похоже ни на одно животное, известное науке. Все они едины в том, что это огромных размеров создание, светящееся всеми цветами радуги и жуткого вида. Я подверг тщательному допросу этих людей: один из них – тупоголовый крестьянин, другой – кузнец, третий – фермер, живущий на пустоши; так вот, все они рассказывают одну и ту же историю про ужасное видение, которое точно соответствует описанию адской собаки из легенды. Я уверяю вас, что наша округа объята настоящим ужасом, и вряд ли найдётся такой смельчак, который вышел бы на пустошь ночью.