Собака тоже человек !
Шрифт:
– Петуния гигантская.
– Нет, не должны подобные монстры называться таким красивым названием.
В ответ я только язвительно хмыкнул. Все равно из всех растений мне больше всего по душе те, которые аппетитно торчат во рту запеченного молодого поросенка.
– Я очень испугалась за тебя. Почему ты сразу не сказал, что она такая опасная?
– Ты же сама цветочек попросила, - гордо выпятив грудь, с сознанием своей силы пробасил я.
– Ну мало ли чего я просила! А если бы попросила луну с неба достать?
– Достал бы. Трудновато, конечно, пришлось бы, но достал бы.
Что ни говори, но роль героя и спасителя мне очень к лицу. И уж тут ничего не поделать,
В этот момент я впервые пожалел, что не доучился до конца. Ведь для колдунов высших ступеней посвящения руки для своего ремесла вообще не нужны. То есть конечно же нужны - ложку, вилку держать чем-то надо?
– а просто не обязательны для начала работы заклинаний.
Слава богам, из этих опасных для свободомыслящего пса мыслей меня вырвала все та же Селистенка.
– Знаешь, Даромир, ты только не подумай, что не доверяю тебе, но, может, нам все-таки догнать батюшку?
Моя отвисшая нижняя челюсть была трактована не совсем верно, но это и к лучшему. Я-то чуть было не ляпнул, что Селистена просто читает мои мысли, но боярышня решила, что я вне себя от возмущения.
– Ты меня неправильно понял! Ни в коем случае не хотела тебя обидеть, я видела, как ты легко расправился с петунией, и почти изменила свое мнение о твоем колдовстве, но Гордобор действует все более нагло. Он уже подсылает свою нечисть днем, и мы не знаем, откуда последует следующий удар. Может статься так, что ты просто физически не сможешь справиться с темными силами, ведь численный перевес будет на их стороне.
– Ну...
– как обычно, начал ломаться я, мысленно ликуя от услышанного. Одним ударом, оказывается, можно прибить двух зайцев (наверняка у того лопоухого найдется такой же вредный родственник): и не уронить своего героического облика, и немного расслабиться под прикрытием надежной княжеской дружины и верных людей боярина.
– Ты наверняка хочешь возразить, что в городе тоже осталась батюшкина стража?
Не то чтобы возразить, но мысль угадана верно, ошибочка только в направлении. Растет Селистена на глазах, если так и дальше пойдет, то скоро можно будет разговаривать с ней как с человеком. Но баловать ее не стоит, и для начала я просто кивнул.
– Понимаешь, они ребята надежные, но без батюшки нести службу по-настоящему никогда не будут. Уж я-то знаю, не в первый раз отец уезжает. А на княжеской ладье княжеская команда, не раз проверенная в деле, да и личная стража при батюшке ведет себя совсем по-другому.
– Э...
На этот раз я даже не стал придумывать вероятные возражения, а только издал звук, который боярышня смогла трактовать, как ей было угодно. Умная девочка, сама что-нибудь придумает.
– Повторяю, я ни на секунду не сомневаюсь в твоих способностях. Но согласись, даже такому замечательному колдуну и не менее чуткому сторожу надо хоть изредка спать. А на ладье это можно будет делать днем.
– У...
– Мы совершенно спокойно сможем нагнать их! Первые два дня пороги на реке не позволят им плыть быстро. Даже не сомневайся, догоним их без проблем.
– А...
– А здешние места я знаю очень хорошо. Ни за что не заблудимся.
– И...
– И я, конечно, поеду верхом на Ночке. Надеюсь, ты понимаешь, чего это будет мне стоить?
Все, она меня покорила, если даже решила ехать на лошади, то уже пора соглашаться, а то вдруг передумает.
– Хорошо,-
снисходительно кивнул я,- но только при одном условии.– При каком?
– сразу осеклась заболтавшаяся боярышня.
– Ты возьмешь побольше припасов и будешь в дороге меня слушаться.
– Это два условия, - тут же вставила рыжая ехидна.
– Значит, выполнишь два, - как можно строже отрезал я.
– Хорошо!
– необычно легко согласилась Селистена и чмокнула меня в нос.
– Вот уж не думала, что удастся так быстро тебя уговорить. Прости, Даромир, но иногда ты бываешь упрямым, словно старый мерин в жаркую погоду.
Естественно, я открыл пасть, чтобы высказать несколько веских замечаний по поводу ее собственного характера и уважения к старшим, но не успел. Она ласково потрепала меня за ушами и, напевая что-то задорное припустилась по тропинке к городу. Каждый раз, когда она меня гладит, меня раздирают на части противоречия. С одной стороны, я же ей не собака, чтобы меня вот так вот трепать, когда ей вздумается. Но, с другой стороны, делает она это так ласково, что, положа лапу на сердце, признаюсь: мне это приятно. Эх, что со мной в последнее время происходит?
Я бросился догонять хозяйку с такой скоростью, что трава полетела из-под моих лап.
* * *
Слава богам, до Кипеж-града добрались без происшествий. Обычная словесная перебранка и кровные обиды друг на друга, страшные клятвы отомстить "лохматому чудовищу" и "рыжей бестии" соответственно в расчет не берутся. К моменту, когда мы вошли в городские ворота, мы уже были не разлей вода. По-другому и быть не могло: ниточка, по какой-то странной причине соединившая нас, заметно окрепла. Да и как это боярская дочь может серьезно сердиться на своего спасителя? Впрочем, и я по-серьезному уже не могу на нее обидеться, у нее же такие прекрасные конопушки. Да и остальные части тела....
На крыльце боярского терема нас встретила вездесущая Кузьминична. Судя по багровому цвету ее лица и рукам, упертым в бока, она была несколько недовольна тем, что мы улизнули от стражи.
У конюшни маячили знакомые фигуры Фрола и Федора, причем глаз последнего сиял такой чудесной гаммой ярких цветов, что я невольно притормозил и стал за спиной Селистены. И говорит этот поступок не о том, что я струсил, а о том, что я дальновидный.
Если зреть в корень, то лично для меня Кузьминична даже страшнее петунии. Эта злобная тварь (я, конечно, имею в виду нечисть) - враг, всеми доступными способами пытавшийся мною пообедать. Соответственно, я без зазрения совести применил по отношению к ней весь свой смертельный арсенал и, естественно, вышел победителем.
С Кузьминичной все обстоит сложнее. Что-то от монстра в ней, пожалуй, есть, но своим врагом я ее назвать никак не могу. Именно поэтому она вполне сможет огреть меня своей скалкой (которую она сейчас прячет за спиной), а мне остается только уворачиваться или поступить более кардинально - убежать. Ну не биться же со старушкой-домоправительницей, в самом деле?
Исходя из вышеизложенного, я предоставил действовать моей рыжей хозяйке. Ну не убьет же нянька свое ненаглядное дитятко. Уфф... Сейчас грянет ураган. Начала она, конечно, с меня.
– С тобой, пыльный валенок, я после разберусь! Селистена, лапочка, как ты могла так поступить?
Нормально, да? Как верный пес, защитник - так валенок пыльный, а как эта мелкая - так лапочка. И где тут справедливость? На всякий случай попытался спрятаться за Селистеной, но при ее худосочной комплекции это у меня не получилось. Две трети меня торчало наружу, пришлось прятать только морду. Вот за Едреной-Матреной могло бы таких, как я, трое спрятаться, причем так, что даже кончика хвоста видно не было бы.