Собака тоже человек !

На городских улицах я немного расслабился и попытался собраться с мыслями. Если разговор с Антипом только разозлил меня, то Кузьминична посеяла в душе зерна сомнения. А вдруг она права? От этой мысли меня даже в пот бросило. Я же действительно хочу, чтобы мелкая была счастлива. Но, правда, с маленькой поправкой: счастлива вместе со мной. Что же делать? Правильно, для начала надо выпить, а дальше видно будет. Ноги сами привели меня к знакомой до боли вывеске. Огромная дама и жареный поросенок на подносе в ее руках. Любимый мой кабачок Едрены-Матрены. Что тут скажешь, ноги в плохое место не приведут. Я решительно толкнул дверь.

Внутри конечно же ничего не изменилось, и меня встретил зычный голос женщины-горы:

–  Какие гости у нас!

–  Я тоже рад тебя видеть, - успел выговорить я, прежде чем Матрена заключила меня в свои огромные объятия.

–  Ну проходи, проходи, Даромирушка, - пробасила она и широко обвела рукой свое заведение.
– Выбирай любой столик, или, может, накрыть в отдельном кабинете? Правда, там у меня нынче какие-то купчишки пьют, но ради дорогого гостя я их мигом выкину.

–  Да нет, что ты. Вон тот будет в самый раз.
– Я указал на столик в углу.

–  Ну тогда садись, а я что-нибудь соображу.

–  Матрена, я не голоден, принеси только медовухи.

Хозяюшка посмотрела на меня с явным недоумением:

–  Что, все так плохо?

–  Ну не так чтобы, но... В общем, да, - признался я.

–  Ну, значится, так, ты садись, а поесть я все равно принесу. На голодный желудок проблемы решать противопоказано. Да что я тебе рассказываю, ты же знаешь.

Я, конечно, знал эту прописную истину, но есть действительно не хотелось. Ну разве только червячка заморить.

Я осмотрелся. Зал был примерно наполовину пуст, но сразу было видно, что трапеза только началась. Люди молча поглощали пищу. Сейчас они насытятся, и потечет неторопливый разговор за чаркой медовухи, потом разговор станет громче, количество выпитой медовухи тоже, многие перейдут на крик, а потом... Не, Матрена не допустит никакого потом. А уж с ней не будет связываться ни один здравомыслящий человек.

Через минуту на моем столе оказалось два кувшина медовухи (правильно, чтобы лишний раз не бегать), холодная телятина, жареная курочка, ну и так, по мелочи... Заливной язычок, сало, соленые грибочки, хлеб, овощи. В общем, ровно столько, чтобы с голодухи не наделать глупостей.

Я наполнил две кружки пенной сказкой и стал ждать Матрену. Во как меня довели, даже выпивка в глотку не лезет.

Наконец хозяйка разобралась с остальными клиентами и присела ко мне. Мы молча чокнулись, и я осушил все до дна. Матрена сделала пару глотков, поставила кружку на стол и вопросительно уставилась на меня.

–  Ты только мне заранее посчитай, сколько я тебе должен за сегодняшний ужин?

–  Это чегой-то?

–  Ты уж не обижайся, - хмуро проговорил я. Налил еще медовухи и умял куриную ножку.

–  Хм, так если по-честному, я тебе еще приплатить должна, - хитро прищурившись, выдала Матрена.

От неожиданности я чуть было не подавился соленым груздем.

–  После того как ты тут у меня порезвился, я теперь за обед в отдельном кабинете, с дубком посередине, беру две цены. А скоро, наверное, три буду брать, так как очередь занимают за неделю.

–  Так ты знаешь, что это был я?

–  Еще бы не знать! Да уже весь город знает про твои подвиги, и повсюду напевают: "О великий Даромир, покоритель темных сил, нечисть храбро победил, о тебе узнал весь мир!" Слог, конечно, жуткий, но как реклама вполне проходит. Так что, друг ты мой лохматый, денег я с тебя не возьму.

Обязательно найду луговых и оторву им... Ну, в общем, найду что оторвать. Хоть бы припев переделали. Это ведь не белкам на полянках петь, это город.

–  Ну коли так, то ладно. А то я очень переживал, что мебель попортил.

–  Не переживай. Расскажи лучше про свою рыжую подружку. Ох ты и проказник, такую кралю окрутить! Сам справился или колдовал?

Я опять чуть было не подавился. На этот раз куриным крылышком.

–  Сам, - откашлявшись, буркнул я и принялся уничтожать телятину.

Матрена внимательно посмотрела на меня. От такого взгляда жалкие остатки аппетита могли исчезнуть в неизвестном направлении.

–  Ой, братец, не темни. Рассказывай все по порядку.

–  Что тут рассказывать?
– со вздохом выдал я, опрокинув в себя еще кружечку.

–  Ну там про нечисть и ваши похождения я в общих чертах наслышана (теперь я знаю, почему вымирают луговые спиногрызы - их убивают разозленные колдуны), расскажи про дела сердечные. Видно же, что тебе выговориться надо. А уж я, чем смогу, помогу.

Вот поразительно, знаю Едрену-Матрену всего ничего, а доверяю ей полностью. Не прошло и пяти минут, как она была в курсе всех моих переживаний. Нас, конечно, пытались прервать другие клиенты, мол, у них что-то там кончилось, но суровый взгляд хозяйки кабака и вид ее увесистого кулака, пока мирно лежащего на столе, быстро успокоил самых нетерпеливых.

Закончив свой душещипательный рассказ, я уставился на мою большую собеседницу, справедливо полагая, что она немедленно со свойственной ей обстоятельностью подскажет, как мне поступить. Вместо этого она встала из-за стола и со словами: "Сейчас ещё выпить принесу" - ушла. Ну и дела!

Вернувшись и поставив два кувшина на стол, хозяйка молча наполнила наши кружки до краев, чокнулась со мной и выпила содержимое своей залпом. После этого она решительно пошла в зал к робко зовущим ее клиентам. Минут десять суетилась между столиками, явно растягивая время. Я терпеливо ждал. Наконец Матрена села рядом.

–  Ну так, значит, ты теперь опять будешь учиться?
– как ни в чем не бывало, спросила она.

У меня аж челюсть отвисла от такого коварства.

–  Матрена, очнись. Какая учеба? Ты скажи лучше, что мне делать!

–  Что делать, что делать...
– пробормотала Матрена.
– Я не знаю, что делать.

–  Как это?

–  А вот так.
– В ее голосе вдруг появились стальные нотки.
– Решать должен ты, к моему великому сожалению, здесь я тебе не помощник. Впрочем, и никто тебе тут не поможет. Частенько то, что подсказывает сердце, оказывается полной противоположностью тому, что твердит тебе разум. Надеюсь, что сделаешь правильный выбор.

С этими словами Матрена потрепала меня по голове и пошла заниматься своими обязанностями хозяйки кабака. Ну а мне оставалось только грустно посмотреть ей вслед.