Собака

— Может до тебя дойдет, когда Сашу хоронить будут? — это звучало с ненавистью ко мне за то, что не поддержал ее идиотского мнения.

— Да! Только не до меня, а до тебя дойдет! Аня не виновна, на кладбище состоится передача денег этому убийце, оперативная съемка и тогда ты убедишься, что это не Аня, просто девка похожа, может это вообще баба этого недоврача и он же угрожал ему.

— Может быть и так, только я в это, слабо верю! — Крис хотела уйти и тут я вспомнил зачем вообще ее звал.

— Стой! Надо решить, как сообщить родителям. Я не знаю как им говорить об этом. — усталость и отчаяние навалились огромным грузом и даже на полу сидеть было не по силам, хотелось и вовсе лечь на пол.

Крис подошла ко мне и села рядом, привалившись к плечу.

— Пока тело его не увижу, не поверю! — заявила моя маленькая сестренка.

— Не на что там смотреть. Сгорел полностью. Сам не верю, что так…но если иначе, то зачем? — спросил скорее сам себя, потому как Крис уже не могла ответить.

Анна.

— Аня зачем ты столько всего притащила, такие тяжести, да и кому теперь? Вани все равно нет. — сокрушалась Нина Юрьевна, разбирая пакет.

— Да пропадет ведь. Я хотела спросить, а та квартира? — хотела напроситься на неделю или две, не хотела возвращаться на ту квартиру, слишком тяжело и опять же Дима будет искать.

— Там жильцы. Тебе что жить негде? Так живи со мной! Даже денег никаких не надо, а та квартира освободиться и можешь ее занимать.

— Вы честно признаться, очень меня выручите. — запила свою неловкость горячим чаем, натягивая улыбку.

— Аня что это? — Нина Юрьевна с ужасом достала из пакета два корешка с пятитысячными купюрами.

— Это мой первый миллион. — невозмутимо ответила я.

— В пакете с продуктами? Ты что же так вот и в метро? Они намокли. — она начала спешно протирать пачки своим фартуком.

— Посушим. А вообще миллион лучше так и носить, ну кто подумает, что в пакете с продуктами деньги? — стараясь изображать веселье, объяснила свою глупость, хотя на самом деле просто бросала деньги в пакет, бездумно; — Так что случилось Нина Юрьевна? Почему Ваню забрали? — поспешила сменить тему.

— Из-за сердца все. Я же когда детей схоронила, сильно сдала с этим сердцем будь оно не ладно! Вот нужна операция, квоты на этот год уже распределили, и я не попадаю, деньги нужны. Я двести тысяч скопила думала Ванечке на учебу, а выходит себе на сердце.

— А сколько нужно? — если уж и тратить этот чертов миллион то на что-то хорошее.

— Сто пятьдесят тысяч. Я хотела квартиру продать, да с дуру ж обе квартиры на Ваню переписала и продать их теперь права не имею. Вот так вот, сама себя в ловушку загнала.

— Так возьмите денег. Я вам даже больше дам, вот. — без жадности ополовинила одну из пачек, отдала бы и всю, но знала, что и эти брать не захочет.

— Аня! Ты что удумала! Забери не возьму! Я ж тебе просто поделиться, а не чтоб вот так. — Нина Юрьевна сдвинула деньги обратно.

— Так и я просто поделиться. Берите сказала! Считайте, что это Ване подарок на свадьбу! — переложила деньги прямиком на холодильник, чтоб прекратить этот тяни-толкай.

— Подарок на свадьбу? — удивилась Нина Юрьевна.

— Да. Бабушка на свадьбе внука, живая и здоровая, по-моему, отличный подарок. — лирично отметила я, возвращаясь на место.

— Анечка, ну ты такая, я прям не знаю, чудо человечек ты! Спасибо тебе огромное! — Нина Юрьевна встала и обняла меня; — Ну что у тебя то случилось? — тут же переключилась моя спасительница, давшая приют.

— Ай! — махнула рукой; — Дела сердечные, две недели отработаю и уеду из Москвы. — врала сейчас лишь отчасти, не было сил рассказывать даже о Саше.

Одна мысль о нем и сразу ком в горле, мысль о Крис и Диме и выть охота.

— Может тебе валерьянки накапать? Ревела поди? Глаза вон какие красные. — к моему счастью, женщина не стала меня терзать расспросами.

— Да нет. А снотворного нет? — вот снотворное мне бы точно куда лучше, а валерьянка сейчас словно мертвому припарка.

— Нет что то, какое мне снотворное, с моим то здоровьем. — Нина Юрьевна очень яростно замахала на меня руками.

— Ладно, а где у вас тут аптека? Мне все равно еще прокладки нужно купить. — засобиралась в магазин, не хотелось покидать уютной квартиры, я хотела засесть тут безвылазно словно в окопе, пока над головой рвутся снаряды несправедливости.

— Аптека вот с той стороны дома, из подъезда выйдешь и на право иди. Погоди я тебе ключи дам, чтоб ты под дверями то не стояла.

Нина Юрьевна проводила меня, дав ключи и отказавшись от моего предложения купить что-то еще если нужно. Уверила что ничего не нужно и закрывая за мной дверь, пообещала набрать мне горячей ванны. Всю дорогу до аптеки и обратно, только мыслью о воде и спасалась. А вернувшись, сразу нырнула в горячую воду с пеной. Поревела, жалея Сашку и себя несчастную, кляла себя за то что вообще во все это ввязалась. И прочий душевный треп и самобичивание.

— Иди ложись, я тебе в Ваниной комнате постелила, там правда тебе по размеру только диван, но ничего. — сказала Нина Юрьевна, когда я выбралась из ванной комнаты, спустя час.

— Спасибо вам, признаться так спать хочу. — таблетку то я выпила сразу как вернулась к своей спасительнице.

— Вот и спи. Сон лучшее лекарство, я тебя будить не стану, если проснешься, там в холодильнике блинчики фаршированные, чай сама думаю найдешь. В общем обживайся моя дорогая.

— Спасибо. — я закрыла детскую комнату и нырнула в уютную постель, к счастью хватило лишь положить голову на подушку, и я отбыла в царство Морфея без мыслей о Саше, Диме и Крис.

Дмитрий.

Мы просидели с Крис на полу еще около часа. Договорились что скажем сначала папе, чтоб он на ровне с нами мог поддержать потом маму. Иначе не разорваться между двумя родителями сразу.

— Надо пойти к Ане, проверю как она, уже должна была проснутся. А ты не смей при ней весь этот бред нести. Я уверен, Аня не при чем и адвокат нам поможет. — нарочито строго глянул на Крис, да ее не ругать, а саму пожалеть триста раз.

Она, заливаясь бесконечными слезами, только безразлично кивнула, глядя словно сквозь меня. Вышел из кабинета, немного вздохнув с облегчением если можно так сказать. Кристина вроде бы согласилась с тем, что Аня не при чем. Осталось теперь сообщить родителям и как- то постараться вытащить из этой истории Аню. Да так, чтоб она сама ничего не знала, узнает, что дело рук того врача, сожрет себя.